Даже женщины не могли скрыть своего восхищения, в котором, несомненно, присутствовала и доля зависти. На девушке было роскошное подвенечное платье, расшитое выпуклыми розами, каждый бутончик результат кропотливой работы самых дорогих портних города. Открытый лиф, усыпанный мелкими драгоценными каменьями, обнажал алебастровые плечи, тонкие руки затянуты в белые перчатки, так же усыпанные мелкой россыпью каменьев. Великолепные золотые волосы намеренно оставили распущенными, и вплели крупный жемчуг, локоны сверкали на солнце, переливались, блестели, горели, вызывая всеобщий восторг. Маленькую головку украсил венок из белоснежных роз, длинная белая фата, символ любой свадьбы, вилась, словно облако на ветру. Невеста в нерешительности окинула толпу испуганным взглядом, осмотрела лица, словно кого-то искала, натянуто улыбнулась, повернулась к жениху, который замерев от восхищения, пожирал девушку горящими глазами. В толпе зашептались, до меня донеслись лишь обрывки фраз: «влюбленные», «редкая красавица», «пылают страстью». Я помрачнел еще больше, не в силах дальше скрывать эмоции, отвернулся от счастливой парочки. Жених с невестой и вся брачная процессия последовали к воротам храма. Белая фата новобрачной длинным шлейфом потянулась по мостовой, усыпанной опавшими желтыми листьями. Появилась карета императрицы, в воздух полетели шапки, толпа загудела, ожила словно улей. Про венчание на время забыли, и только я смотрел вслед этой наглой, лживой суке и понимал, что переоценил себя. Нужно было не приходить сюда. Завадская с досадой смотрела на меня, от ее любопытных глаз не скрылось мое настроение. Она надменно сказала:

– Мне не по душе вся эта церемония. Сплошной фарс. И откуда только взялась эта княжна. Никогда о ней не слышала, где только Потоцкий ее выискал в какой подворотне? Поверьте если бы не ее Величество, меня бы тут не было, да и многих из гостей тоже.

Мне не захотелось и дальше развивать эту тему, тем более друг с братом последовали в собор.

– Вы неотразимы сегодня, Татьяна Николаевна, впрочем, как и всегда, но сегодня даже больше.

Я снова поцеловал ей руку, щеки Завадской зарделись, вспыхнули румянцем.

– Спасибо, граф, но, похоже, именно сегодня, кроме вас этого никто не заметил. Все мужчины заняты созерцанием княжны Соболевской. Новая женщина при дворе, все лавры ей.

– Красота физическая, далеко не всегда означает красоту душевную – я мрачно усмехнулся.

– Мне кажется, что этот брак один из немногих, что заключается по любви. Вы слышали их историю? Это просто поразительно….

Княжна затронула больную тему, и я не совсем вежливо ее прервал.

– Да слышал, простите. Но я должен следовать за моими друзьями, вынужден откланяться. Не хочу пропустить церемонию.

Поклонился и быстрым шагом направился к воротам.

***

Татьяна Завадская долго смотрела вслед удаляющемуся мужчине, на ее лице отразилось разочарование. Девушка сжала руки в кулаки и закусила нижнюю губку

– Ничего, моряк, – процедила она сквозь зубы – придет время, и ты станешь моим! Вот увидишь!

***

Я медленно продвигался между гостями в первые ряды. Отец Михаил уже читал священное писание, стоя перед новобрачными. Я не мог устоять перед искушением увидеть лицо проклятой лживой дряни, посмотреть в ее лживые глаза, услышать священные клятвы, которые будут произносить уста, которые так страстно меня целовали всего несколько недель тому назад. Уста, которые шептали мне слова любви. Я с трудом, настойчиво пробился сквозь толпу и стал в первом ряду неподалеку от невесты. Мне был виден ее аккуратный профиль с маленьким курносым носиком и остреньким, упрямым подбородком. Уголки ее губ подрагивали, казалось, что она вот-вот расплачется. Несомненно, то будут слезы счастья. Жених надел на палец княжны обручальное кольцо, заботливо поднесенное им на бархатной подушке лакеем, настала очередь невесты, дрожащими пальцами она взяла перстень поднесла к руке жениха, хотела надеть, но кольцо выскользнуло из рук и со звоном покатилось по каменному полу. Народ замер, тихо ахнули гости. А злополучный перстень все катился, провожаемый испуганными взглядами пока не остановился у моих, черт бы его разодрал, ног.

– Плохая примета…– пронесся шепот среди гостей.

Под ропот толпы невеста бросилась поднимать кольцо, но я опередил ее, когда девушка, наклонилась, поднял его с пола и протянул ей на раскрытой ладони. Катя подняла голову и наши взгляды встретились. Я мрачно улыбнулся, сердце забилось с такой адской болью, что стало трудно дышать. Какая горькая ирония, подать ей чужое кольцо. Той, кого я мечтал назвать своей. Девушка побледнела, ее губы зашевелились, словно она хотела что-то сказать, в глазах притаилось отчаянье, дрожащей рукой она взяла перстень. Еще раз посмотрела на меня и вернулась к жениху, который сверлил ее гневным взглядом. В этот раз княжне удалось надеть кольцо на безымянный палец Николая. Тогда священник взял два гладких венца, сверкающих позолотой, дал поцеловать новобрачным, возложил венки на их головы и снова начал читать молитвы. Он соединил правые руки молодых провел их по храму троекратно. Потом взял чашу с вином и дал испить жениху с невестой.

Я закрыл глаза, когда отчетливо услышал ее проклятое тихое «да», а затем отец Михаил провозгласил Екатерину и Николая мужем и женой. Наверное я скривился как от боли, меня буквально сгибало пополам. Кто-то ободряюще похлопал меня по плечу. Я обернулся, сцепил зубы, всем усилием воли, стараясь держать себя в руках. Василий с Глебом стояли позади меня, но я совсем забыл об их присутствии. Они смотрели на меня с искренним сочувствием. Люди весело закричали, захлопали в ладоши, а я сжал руки в кулаки с такой силой, что ногти впились в кожу. Потоцкий целовал свою жену на глазах у ликующих гостей. Мысль о том, что этой ночью он будет ласкать ее тело, была просто невыносимой.

Я сейчас не выдержу, я убью его! Его и ее! Нужно немедленно убираться отсюда!

– Держи себя в руках! – прошептал брат – Ни одна женщина этого не стоит, тем более та, которая не любит тебя!

Все бросились поздравлять молодых, а друзья потащили меня к выходу. На свежий воздух. «Все кончено» пульсировало у меня в голове, так безжалостно и жестоко. Бляяядь! Чужая жена! Не моя! До последнего момента я надеялся на чудо. Вдруг невеста передумает или что-то им помешает, но этого не произошло, и мне придется терпеть этот ад до самого вечера. Смотреть на них и сгорать на медленном огне жгучей ревности.

– Давай сбежим!– Голос Волкова вывел его из оцепенения. Я отрицательно покачал головой. Ну, уж нет, я не слабак, я буду держать себя в руках. Я не доставлю ей удовольствия насладиться моей болью когда поймет, что я не выдержал