– Я – Лис-один, взлет произвел, – облизнув пересохшие губы, произнес Хваленский, сбрасывая отработавшие ускорители и убирая шасси. Взгляд на высотомер – триста метров. Хорошо. Взгляд на часы – до встречи с американцем еще полминуты. Взгляд на указатель скорости – девятьсот. Мало. Надо тысячу сто, иначе рядом с янки не удержаться. «Ладно, время еще есть, доберем…»

– Я – Лис-два, понял, взлетаю, – отозвался Володя.

– Лисы, Птица уже рядом с вами, – встрял диспетчер с КДП. Переговоры пока вели по-русски, не особо опасаясь американских «слухачей» из радиоразведки. – Осмотритесь, сейчас он включит бортовые огни.

Настал самый ответственный момент операции. Если сейчас американца не удастся обнаружить, то все пойдет прахом.

Хваленский стал делать галсы вправо-влево, до рези в глазах всматриваясь в черноту позади себя. Где-то далеко-далеко позади засияло и поползло вперед узкое лезвие пламени, – взлетал Володя. И почти сразу оно вдруг пропало во тьме. Не было ни вспышки, ни проблеска – просто свечение пропало, будто кто-то задернул черную ширму.

– Володя, ты жив? – удивленно спросил Хваленский, боясь, что вот сейчас беззвучно полыхнет среди деревьев, и Маргелов уже не ответит ему.

– Жив. Что-то мимо сейчас пролетело, – ответил капитан. – Меня нехило тряхнуло.

– Фух, – выдохнул майор – и тут же метрах в пятидесяти от него вспыхнули зеленый, белый и красный огоньки большого самолета. Скорость его была самую малость выше, чем у майорского «МиГа», и потому он понемногу нагонял истребитель. «Блин, да он просто Володьку от меня заслонил…» – облегченно сообразил Хваленский.

– Я Лис-один, вижу Птицу, – доложил он, выравнивая машину и снижаясь.

Снова форсаж – следовало сравнять скорости, чтобы идти рядом, когда янки нагонит «МиГ». Снова двигатель жадно сосет керосин из баков, и из сопла бьет хорошо видный в ночном небе огненный факел. Вроде с земли даже стреляют – вон, трассеры видно. «Ничего. Промажут. Дотяну. Тут лететь-то…» – успокоил себя Хваленский.

– Я – Лис-два, взлетел, – наконец-то доложил Володя. – Ускорители сброшены. Впереди-выше наблюдаю самолет с включенными аэронавигационными огнями. Удаление километр или чуть больше. Жду указаний. Прием.

Часы показывали 22.59.

– Второй, это Первый, – Хваленский дожидался, пока американец нагонит его. – Это наш гость. Не включай пока локатор и держись у него на хвосте. Прием.

– Второй понял, – сквозь зубы процедил Володя. Он на форсаже набирал высоту, и ощущения от перегрузки были не из приятных.

– Лисы, Птица рядом с вами. Переходите на общую частоту, – приказал диспетчер.

– Есть. Второй, подтверди, – Хваленский также включил аэронавигационные огни, чтобы американец наверняка заметил его.

– Второй понял, – капитан сменил частоту рации и, не выпуская из виду сопровождаемый самолет, продолжал лететь позади и ниже его. По едва заметному свечению сопел двигателей и горящим бортовым огням он хорошо различал его на фоне черного неба. Чуть левее и выше сиял красновато-желтый шлейф пламени, тянущийся за майорским «МиГом», который уже почти поравнялся с «Ф-111».

Еще несколько томительных секунд – и Хваленский, повернув голову вправо, увидел метрах в тридцати от себя обтекаемый силуэт американской машины. Ему даже показалось, будто пилот мельком взглянул в его сторону. Глубоко вздохнув, майор проверил частоту и нажал кнопку связи:

– Bird, this is Fox One. Good evening. You can see my plane at nine o’clock. Are you ready to follow me? Over[24].

Джонсон еще с минуту назад заметил, как в джунглях прямо по курсу ярко полыхнуло пламя, и поначалу решил, что по нему стреляют зенитными ракетами. «Арии Сэма», однако, не зазвучало. Потом капитан вспомнил о «МиГах», которые должны были его сопровождать, и успокоился. Видимо, это они и взлетали, хотя, по данным аэрофотосъемки, тут вроде бы находились густые джунгли. Впрочем, эти косоглазые и не такое могли отмочить…

Вскоре Джонсон разглядел впереди и выше себя яркий шлейф реактивной струи. Неизвестный самолет на большой скорости мчался тем же курсом, что и «Ф-111». При желании капитан без проблем мог бы сбить его очередью из пушки; в былые времена Джонсон так бы и сделал, но сейчас он просто взглянул в сторону светящейся полоски – и снова вернулся к управлению «Аардварком». Судя по тому, какой зигзаг выписывал шлейф выхлопа впереди, «МиГ» маневрировал, пытаясь заметить «Ф-111».

– Bird, turn on your navigation lights, – неожиданно приказал диспетчер. – Escort is close to you, they should see your plane.

– Roger[25].

Поколебавшись несколько секунд, капитан подчинился. Вскоре «чужак» перестал метаться из стороны в сторону и пристроился левее, на одной высоте с Джонсоном. Капитан медленно, но неуклонно нагонял его, и вскоре самолеты поравнялись. Вьетнамский летчик также включил огни, и Джонсон при их неверном свете различил на фоне черного неба силуэт «Фишбеда». Американец понемногу обгонял его – скорость «Ф-111» все-таки самую малость была побольше, чем у «МиГа».

В этот момент в эфире вдруг снова зазвучала английская речь. Капитан даже вздрогнул от неожиданности, но, прислушавшись, нашел в себе силы ответить:

– Hello, Fox One, this is Bird. We are ready to follow you. Over[26].

– Roger. We will escort you to the airfield. Reduce your speed to four hundreds miles. Don’t maneuver and don’t use radio. If you will resist, we will shoot. Over.[27]

– Roger, – капитан облизнул пересохшие от волнения губы и убавил обороты двигателей, снижая скорость. – Don’t worry, I won’t about to resist…[28]

– I hope you won’t, – перебил его другой голос, в котором Джонсон даже сквозь помехи чувствовал плохо скрытую ненависть, – or I’ll get you, lousy Yankee…[29]

– Keep silence, Fox Two! – перебил его Первый. – Sorry, gentlemen, but your pals killed his friends and now he hates Americans. Don’t be silly, he never misses… – в голосе летчика послышалась издевка. – Over…[30]