Что она буровит?

Высовываюсь из-за стеллажа с одеждой и медленно сканирую территорию магазина: комбинезоны для беременных, пальто для беременных, нижнее бельё для беременных.

Так... Стоп!

Резко отшвыриваю от себя юбку и пулей вылетаю из этого магазина для беременных.

Оглядываюсь по сторонам, надеясь, что никто из знакомых не видел, откуда я выбежала, как угорелая, чуть не снеся прохожих.

Это ж надо было так символично перепутать. Едва не спалилась.

Оббежав практически весь первый этаж торгового центра, я поднимаюсь по эскалатору на второй. Всё так же в гордом одиночестве.

И зачем было меня звать, когда можно было с такой же лёгкостью обойтись и без меня. Я бы тогда не узнала, что Кирилл скрашивает своё одиночество в обществе очередной тёлки.

"Никаких обязательств..."

Вот ведь дура!

Сама предоставила ему карт-бланш, а теперь давлюсь собственной обидой.

За мучительными мыслями я не замечаю, как обхожу уже целый ряд магазинов, а я так и не знаю что в них ищу. Без разбора рассматриваю тряпки, толком не понимаю что это. Захожу вглубь своего любимого магазинчика в отдел с сезонными скидками. Но даже там мне ничего не приглянулось.

Плюнув на всё, я устремляюсь прочь из этого лабиринта, как вдруг неведомая сила затягивает меня к примерочным. Мужским. И не неведомая вовсе, а очень даже узнаваемая.

— Ай! Да что за привычка-то такая дурацкая? — трескаю по загребущим рукам, оказавшись в самой первой кабинке примерочных. За плотно закрытой дверью.

Глава 42. Яна

Стоя у противоположной от меня стены широкой примерочной, Кирилл мило улыбается. Такой беззаботной улыбкой, как будто скрывать ему от меня нечего, словно рад меня видеть. И даже совесть нисколько не мучает.

Но почему меня тогда раздирает в клочья?

Лжец! Бабник! Ненавижу!

— Ау, за что? — наигранно трёт то место, куда я ему приложилась, надувает губы, думая, что я тут же начну его жалеть, подую на "ваву". — Я ведь всего лишь хотел сделать тебе сюрприз!

— Сделал? — выгибаю вопросительно бровь в ожидании немедленных объяснений.

— Сюрприз! — тряхнув головой, разводит руками, мол, вот он я — сюрприз. Получите — распишитесь. Кирилл тянется губами к моему лицу, я увёртываюсь от него. — Не пойму, что не так?

— Ничего! Уйди!

Он стискивает моё лицо ладонями и заглядывает в глаза. Встревоженно. Напряжённо, как если бы ему было не всё равно на меня. Он бегает суженными зрачками по лицу, будто на нём что-то написано.

А может и написано.

Моя обида к нему скоро будет просачиваться сквозь кожу огромными печатными буквами, среди которых не встретится ни одного приличного слова. Только благой мат.

— Что случилось, я спрашиваю? — серьёзен он как никогда. Скрываюсь от его глаз, разглядывая рекламу за собой.

— А тебе действительно интересно? Или ты интересуешься потому, что должен?

— Я ничего и никому не должен. Что с настроением?

За плечо разворачивает меня, я всячески одёргиваю его руки.

— Отпусти! Вали к той, с кем встречался с утра!

Кирилл выдерживает недолгую паузу, а потом растягивает самодовольный зубоскал.

— Прелесть моя, ты ревнуешь меня или мне кажется? — душит мою талию кольцом своих рук.

— Кажется, — шиплю я.

— Мама разболтала, значит, — хмыкает. — Ничего доверить этой женщине нельзя, — он заботливо убирает волосинку с моего лица и кончиком носа дотрагивается до моего. Смотрит в душу, до мороза по коже. — Сегодня я ездил к Лёльке. Мы с ней учились вместе в школе. Сидели за одной партой.

— А, ну так это всё кардинально меняет! — раздражённо фыркаю. — С одноклассницами же обычно не принято спать! На это ведь наложено табу!

Он только шире расплывается в улыбке и теснее прижимает меня к себе. Дышать становится просто невозможно.

— А ты у меня всегда была такой ревнивой и подозрительной? Или это бонусом с беременностью пришло? Но, признаться честно, меня это даже заводит, — он берётся за мой подбородок двумя пальцами. — Лёля — охеренный ювелир. На прошлой неделе я заказывал у неё одну вещицу. Сегодня ездил забирать. Какие проблемы? Я ни с кем не спал. Даже с тобой, чёрт возьми!

— Хочешь сказать, что я всё это выдумала?

— Боюсь представить, сколько в этой голове надуманного обо мне, — легонько постукивает по моему виску. — Неужели я не заслуживаю хоть каплю твоего доверия?

Те, кто был однажды вдребезги разбит, не сможет склеить целое, чтобы не было заметно трещин. Но они понимают значимость единого целого. Знают каких усилий стоит приложить, чтобы не замечать эти трещины. Мне хочется верить ему. Безоговорочно. Но я боюсь, что трещины мои снова превратятся в осколки.

— Вот скажи, сколько у тебя было девушек после меня? Десятки? Сотни?

— Ни одной, — резко отвечает, словно я унизила его.

— Я не верю!

— Мой член тоже недоумевает как такое возможно вообще. Но я тебе клянусь, я ни с кем не спал.

— Честно? — прищуриваюсь.

Он осматривает меня с ног до головы, зацепившись взглядом за юбку. Облизывается, но увиливает от вопроса.

Гад!

— Кстати, о той самой вещице, — он внезапно становится на одно колено, выбив из моих лёгких весь воздух, и достаёт из кармана ветровки чёрную кожаную коробочку.

Чтоб я сдохла... Сам Кирилл Ярцев преклонил своё колено передо мной.

Без сил я откидываюсь на стену, но даже стены давит на меня со всех сторон. Я хватаю ртом воздух. Без остановки. А это не воздух, это что-то сладкое, дурманящее.

— Ты охренел!? — верещу я. — Нашёл время и место! Вставай! Сейчас же!

— Успокойся, — ехидно скалится он. Нарочно медлит, упиваясь моей нескрываемой паникой. Наконец, он открывает коробочку, в которой... вовсе не кольцо, которого я так ждала, но в то же время так боялась увидеть. Хватаюсь за сердце, чтобы не убежало. — Лёлька делала гравировку на кулоне, — он достаёт тонкое сверкающее ожерелье и вручает его мне.

Чуть не уронила, руки ведь дрожат как неродные.

Смотрю на него сквозь пелену слёз. Вчитываюсь в красивые буквы на кулоне: "найти смысл жизни несложно — сложнее его не упустить".

— Переверни, — говорит он, не спуская с меня глаз.

Глянув на его размытый силуэт, я переворачиваю кулон на другую сторону: "Ты станешь моим смыслом жизни?"

— Это же не то, что я думаю? — стираю слёзы, чтобы Кирилл больше не казался мне размытым силуэтом. С серьёзным видом он качает головой из стороны в сторону. — А тогда зачем коробочка? Зачем ты встал колено? — недоумеваю я.

— Хотел посмотреть на твою реакцию. И если честно,