Мне, признаться, вся краска в лицо бросилась. С трудом удалось удержать на лице серьёзное выражение. Мне нельзя было поддаваться на столь банальную провокацию. Кто, в конце концов, виновен во всём происходящем? Я или она?

Я даже пальцем в сестру ткнула.

— Ты меня не уличай. Это ты во всём виновата. Ты меня… замуж выдала за него! Как только посмела?

— Зато в твоей жизни что-то случилось. Помимо твоего малюсенького городка и работы. Сейчас ты в Сочи, в шикарном платье, в ресторане, с мужиком, у которого карман от денег ломится. И, кажется, ты совсем не против, когда он тебя за коленки щупает.

Я руками на неё замахала, но Ладка лишь смеялась. Кажется, она ничего в голову не брала.

— Это не твоё дело, — решила я, в итоге. — И это совсем не важно. Ты хоть понимаешь, во что ты вляпалась? Говоришь, Рома тебя не посадит? Может, ты и права. А Гровер? — Я голос до предела понизила. — Вы его ограбили.

Лада руку вскинула, останавливая меня.

— А вот таких обвинений не надо. Я никого не грабила. Меня там не было даже рядом.

— Правда, а год до этого, пока ты Рому обхаживала, ты чем занималась? В игрушки играла?

Лада независимо пожала плечами.

— Кто тебе сказал, что я была в курсе? Я, вообще, жертва!

— Ты жертва? — Это ни в какие рамки не укладывалось.

— Да! Что ты удивляешься? Я жертва любви! Кто знал, что из моего любимого мальчика — моя первая любовь, кстати! — такой жлоб вырастит? И вор, кстати. — Лада резко махнула рукой, будто на суде перед прокурором. — Я ни при чём. Я ничего не знала, он меня обманул, совратил… десять лет назад это было, а потом мной воспользовался. Уговорил за Язву замуж выйти, чтобы про Гровера больше вызнать. Липа, я ведь поверила ему, — в Ладкином голосе прозвучали слезливые нотки, но я лишь нахмурилась. — Думала, он меня любит, о нашем будущем думает, а он…

— Лада, — оборвала я её трагический монолог. Мы глазами встретились, сестра поняла, что во мне подозрительности с каждым её словом лишь прибавляется, и вздохнула. Дурака валять перестала, и совсем другим тоном продолжила:

— Скотина он. И недоумок. Я ведь, на самом деле, на его речи повелась. Он уверял, что у него всё схвачено, что есть люди, которые всё без вопросов купят, а, в итоге, эти цацки никому не нужны. Все их, как чумы боятся. Но, Липа, меня в доме Гровера даже не было никогда. Это всё Тёмка. Он придумал, он всё провернул. Я ни при чём.

— Ты дура, — сказала я, выслушав её.

Лада кинула на меня раздосадованный взгляд, но затем кивнула.

— Как ни прискорбно признавать, но ты права. И что мне делать?

— Ты меня спрашиваешь?

— А кого мне спрашивать? Ты моя сестра. — Она смерила меня изучающим взглядом. — Может, поговоришь с Ромкой? Он, конечно, та ещё паскуда, но если ты постараешься…

Я зло рассмеялась.

— Даже не думай! Меня в это не вмешивай, я Роме врать так нагло не буду.

— Подумаешь, — фыркнула Лада. — Ты считаешь, он такой хороший? Как домашний плюшевый медведь, да? Смею тебя разочаровать, сестрёнка. Паскуда и есть. Он за свои бабки любого удавит. Над стариком Гровером потешается, что тот, как Кощей над златом чахнет, а у самого всё всегда подсчитано и во всём учёт. Или ты думаешь, если бы Ромочку можно было на деньги развести, я бы с Тёмкой связалась? Его не зря Язвой зовут, он всем мозги проест при необходимости. И за его деньги, ещё покрутишься перед ним, во всех позах. Так что, не обольщайся.

— Перестань, я не хочу ничего этого слышать, — возмутилась я. — И не зови его этим дурацким прозвищем.

Лада хохотнула.

— А что, тебе неприятно? Липа, ты влюбилась? Боже, нашла вариант.

— Вообще-то, это ты его мне нашла, — разозлилась я.

Лада кивнула.

— Ну да. Я. У меня, конечно, интуиция развитая, но всё равно, ну его, Липа. Он из меня за полгода всю душу вынул, своими хотелками и придирками. Ему ведь жена нужна! Чтобы мамочке с бабулей угодить. — Лада откровенно закатила глаза. — И всем вокруг пыль в глаза пустить. Чтобы красавица, чтобы молиться на неё, и чтоб детей ему рожала. Но при этом слушалась, как собака, беспрекословно. Объясняла этому идиоту, объясняла, что это никак друг с другом не вяжется, а хоть об стену лбом бей, бесполезно. И живёшь под вечным присмотром.

Кто выдержит?

— Лада, о чём ты думаешь? Тебе надо думать, как из этой истории выпутываться. Ты знаешь, что твой Артём тебя убить грозится?

— Да?

— Ты и его обокрала?

— С ума сошла, что ли? Я свою долю забрала. На что-то мне надо жить. Когда я ещё в Нижний вернуться смогу? Да и к кому возвращаться? Не к родителям же с побитой рожей.

— Где Артём остановился?

Лада уставилась на меня, раздумывала. Мне казалось, что я даже мысли её слышу. Но я ждала ответа.

— Гостиница «Прибрежная», это на Ильича.

— Где это?

— Далековато. Но Рома найдёт.

Я вздохнула.

— И как я ему это скажу?

Лада откровенно усмехнулась.

— Понятия не имею. Но уверена, что ты что-нибудь придумаешь.

Я на часы на своём запястье глянула. Занервничала.

— Мне нужно возвращаться.

— Во-от, — уличающее протянула Лада. — Уже началось. «Никуда не ходи», «Где ты была?», «Я должен тебя видеть». Знакомо.

— Он просто волнуется, Лада. У него работа такая.

— Ага. Оправдывайся.

Я решила эту тему замять.

— Мы живём в «Богатыре». Ты где?

— Не скажу.

— Лада!

— Я тебе не скажу. Откуда я знаю, что ты в постели ему выболтать можешь? Что-что, а спрашивать он умеет. Я сама тебя найду.

— Найдёшь? Ты уедешь завтра же!

— Липа, куда я уеду? Мою физиономию каждая собака в этом городе знает, что, я не права? Я Тёмку тебе сдала, вот и разверни энтузиазм нашего благоверного в ту сторону. Теперь это в твоих руках. А я подожду.

— Чего?

— Чего-нибудь. Чем всё закончится. Мне, знаешь ли, теперь торопиться некуда. Время на меня работает.

— Господи, ты тоже фильмов про шпионов насмотрелась?

— Смейся, смейся. Тебя бы на моё место.

— Только попробуй, — угрожающе проговорила я и даже кулак ей показала.

Лада усмехнулась.

— Ладно, не бойся. Я больше тобой прикрываться не буду. Хотя, твоё имя всё же лучше моего.

— Ты специально меня злишь?

Ладка усмехнулась, сделала мне ручкой и прошмыгнула мимо кустов. А я осталась стоять в тишине. Никак не могла собраться с чувствами, с силами, с мыслями, чтобы вернуться в ресторан и сесть рядом с Ромой за стол. Нужно ведь будет в глаза ему посмотреть, улыбнуться…