— Соседи? — растерянно переспросила она. — Ах, да. Кстати, меня Мальвина зовут.

— Как? — чуть не поперхнулся Марк, с трудом сдерживая смех. — Вас, наверное, в честь бабушки так назвали?

— Почему? — пожала плечами Мальвина. — Отец в Германии служил, и я там родилась. Роды были тяжелые, я чуть не умерла. Вот отец меня в честь врача, которая роды принимала, и назвал. А вы ведь не мастер, верно?

— С чего вы взяли?

Блондинка скептически скривилась:

— Ну какой из вас рабочий. У вас высшее образование на лбу написано. Вы, наверное, и рулетку в руках держать не умеете.

— Покле-е-п, — протянул Марк, улыбаясь. — Очень даже умею держать. Но и высшее образование у меня есть, тут вы не ошиблись. Я ж не всегда по квартирам с рулеткой бегал — были и у меня хорошие времена.

— А что случилось потом?

Гурия поставила локоть на стол и подперла ладошкой щеку, приготовившись долго слушать.

— Да обычная история. Начал свой бизнес, все пошло бойко. Потом несколько стратегически неверных шагов, и все пошло наперекосяк. Разорился, в общем.

— А у вас партнер был? — хитро прищурилась Мальвина.

— Был.

— Вот это он и помог вам разориться! — убежденно воскликнула она. — Я этих предпринимателей как облупленных знаю.

— Да? И откуда же такие большие познания?

— Насмотрелась, — многозначительно поджала губы Мальвина.

— Где?

— Я официанткой в элитном ресторане работаю, мне много чего по пьяному делу говорят. Кто рассказывает, как его кинули, а кто и хвастает, как сам других подставлял.

— Да мой партнер и сам пока не поднялся, бедствует хуже, чем я.

— Разве вы бедствуете? — не поверила Мальвина, внимательно оглядывая Марка с ног до головы. — Ну, костюм у вас обычный, такой на рынке можно по дешевке купить. А вот стрижка стильная, и одеколон очень дорогой. Уж я-то в этих вещах разбираюсь.

— Ну, предположим, я сам не особо бедствую. Но и не шикую, как некоторые, — спохватился Марк, пеняя себе на то, что недооценил проницательность девушки и так глупо прокололся. — Но, наверное, соседи не так уж редко шумят, раз вы решили звукоизоляцию по всей квартире провести?

Мальвина вздохнула:

— Ладно, не буду врать. Это не я вас вызывала.

— Как так… А кто тогда? У меня номер вашей квартиры в документах значится.

— Да бог их знает, кому тут понадобилось лишние бабки потратить. Но раз уж вы ко мне попали, может, это судьба? — подмигнула гурия.

Марк улыбнулся:

— Так что, соседи совершенно точно не шумят? А может, все-таки оформим заказ?

— Нет, у нас тихо. Правда, один раз шум такой был, что я даже хотела полицию вызывать. Хотя никогда раньше этого не делала.

— Да что вы! А расскажите-ка подробнее об этом. Я сейчас над романом работаю, мне как раз нужна такая сцена.

— Ой, правда? — оживилась Мальвина. — Как интересно! Значит, так. Я уже лежала в постели, но не спала. Книжку читала. Слышу, шум какой-то. Я так удивилась, потому что обычно тихо у нас по ночам, приличные люди все рядом живут. Потом что-то сильно так упало на пол — тяжелое, похоже, и покатилось. Потом начался вообще страшный шум… Мужчина как гаркнет что-то, я аж книжку в сторону отложила.

— А в какой квартире это происходило, не знаете?

— Почему не знаю? Знаю. Прямо надо мной, у Старченко. Там такая нормальная семья живет, приличная. Хозяин — Григорий Николаевич — обычно не шумит, ну, бывает иногда, побасит немного, покричит. Голос у него зычный, громкий, даже когда во дворе разговаривает — за версту слышно. А тут прям из себя вышел. «Убью! — кому-то кричит. — Убью, гад!» А потом мат отборный, я вообще никогда в жизни такого не слышала. И женский крик потом, Лариса кричала, соседка. Я выскочила на лестничную клетку и побежала к ним наверх. Колочу в дверь и кричу: «Лариса, что у вас там? Может, в полицию позвонить?» Все стихло сразу, и она дверь открыла. Бледная такая стоит, но улыбается. «Ничего, — говорит, — Мальвиночка, уже все нормально». Что мне оставалось делать? Я и поплелась обратно, к себе домой.

— А когда это примерно по времени было? Сколько дней назад? — натягивая маску невозмутимости, спросил Марк.

Мальвина задумалась.

— Жара тогда сильная стояла… В июле, что ли?.. А, нет, вру. В августе. Я квартиру драила накануне, подружку на следующий день из Варшавы ждала. А она пятого числа прилетала, как сейчас помню.

— Интересно. Больше ничего подозрительного не заметили?

Мальвина с удивлением взглянула на него и слегка отодвинулась:

— Вы кто? Вопросы такие странные задаете.

— Не пугайтесь. У меня брат в полиции работает, вот я от него слов таких и нахватался. Он рассказывал, что сейчас ищут какого-то маньяка. Дамы сами его в дом пускают, а он потом их в ванной режет и там же трупы расчленяет.

— Ой, я ж совсем забыла, мне в супермаркет надо! — вскочила Мальвина, смертельно побледнев.

Подбородок ее нервно задрожал, и она зашарила по стулу руками в поисках то ли ножа, то ли ключа.

Марк мысленно усмехнулся: ага, испугалась! Будет знать теперь, как посторонних людей в квартиру с такой легкостью пускать. Изобразив на лице скорбь, он тоже встал.

— Как жаль. А я думал, мы с вами в ванной разговор продолжим… так хорошо все начиналось!

— Нет! — взвизгнула Мальвина. — Мне нужно уходить. И не приближайтесь ко мне, я сейчас закричу!

— Не надо, я уже ухожу, — подмигнул ей весело Марк, и она совсем растерялась. Поведение странного мастера не укладывалось ни в одну из знакомых ей схем.

— Сумку свою заберите, — дрожащим голосом напомнила она ему.

— Всенепременно, — улыбнувшись, ответил Марк и по-птичьи склонил голову набок.

Именно так ходил во дворе его детства местный дурачок Вася, зачатый в семье хронических алкоголиков. «Дитя веселого ужина», как называла его мама Марка, всегда и всем был доволен, и улыбка не сходила с его лица. Наверное, потому, что всегда добивался того, чего хотел. Когда Вася решил стать гаишником, один сердобольный майор подарил ему полосатый жезл. И Вася сутками напролет, все так же склонив голову набок и улыбаясь, махал на обочине дороги палочкой. То, что машины не останавливаются, ничуть не смущало его. Он еще шире улыбался и кивал им вслед.

Смотреть на реакцию Мальвины Марк не стал. Сбежав вниз по лестнице, он выключил диктофон и сунул его обратно в карман.

— Дядя, достаньте мне Шарика, — попросила его малышка, одетая с ног до головы во все розовое.

Марк посмотрел, куда показывала девчушка, и не увидел ничего, похожего на воздушный шарик.

— Девочка, но там нет шарика.