Я мысленно с ней соглашаюсь, так как физиономия Феликса не предвещает ничего хорошего.

Набираю полные легкие воздуха, раз уж решила быть смелой, и начинаю спуск со ступенек.

Ноги слегка подкашиваются, но я все равно двигаюсь вперед. Мы пожираем с Феликсом друг друга глазами. Оба не желаем уступать друг другу. Я чувствую, как он взбешен, хотя так и не понимаю причины.

Мое глупое смс? Так верить ему действительно очень и очень глупо. И Феликс полный идиот, если повелся.

Хотя остается еще папаша. Интересно, чем он взял?

Феликс

Я все еще взбешен, но уже пороть горячку не стану. Вроде и остыл за это время, да и Лике дал возможность успокоиться окончательно. Ее смс всерьез не воспринял, хотя первоначально было оторвать ей голову.

За то, что решила все за нас двоих. И не дала мне даже шанса хоть как-то оправдаться.

— Садись, — открыл перед Ликой дверь внедорожника.

Да, милая, нам придется поговорить, хочешь ты того или нет. Сейчас я уже осознал, что у женщин эмоции идут первым номером, опережая и здравый смысл, и обычную логику. Стоит ли их в этом винить? Думаю, все-таки придется смириться с этим прискорбным фактом, иначе мы не договоримся.

А мне сейчас крайней важно понять, что это хмырь престарелый наговорил моей девочке. Поэтому мои эмоции уж точно будут лишними…

— Феликс…

— Лика, не провоцируй, — покачал головой, стараясь говорить максимально спокойно.

Хотя внутри все горело и бушевало, так хотелось кому-то голову оторвать. Нет, не моей малышке, а старому авторитету, гореть бы ему в аду! Так и хочется наплевать на временное перемирие и грохнуть этого идиота.

Чтобы жизнь не ломал — ни мне, ни своей…

А моя Малинка смотрела так, что я сейчас готов был утонуть в этих шоколадных глазах и забыть обо всем. Даже простить Савелию все его предыдущие грехи одним махом. Утащить бы ее в свою берлогу и не выпускать оттуда. Как минимум неделю. А то и месяц.

Но, увы, возвращение в наш грешный мир неизбежно. И к этому надо привыкнуть — к тому, что реальность бьет больно. Иногда по голове, часто под дых, но в большинстве случаев пытается сломать тебя. Но не стоит подаваться на провокации — надо вставать и идти дальше, решая проблемы.

Этому меня научил Руслан, хоть иногда в порыве бешеной скачки я забываю о самом простом правиле. Именно мой друг, когда я уже прикидывал, как лучше грохнуть Савелия, спросил:

— Феликс, отключи эмоции и спроси себя, — пауза и его пристальный взгляд. — Где связь?

— Какая связь? — я взревел, как раненый зверь, желая окончательно разнести здесь все к чертовой матери. — Неужели непонятно? Он, — я запнулся, так как слова давались с трудом. — С ней спит! — выдал на одном дыхании, как будто кислород закончился.

Снова опрокинул что-то, еще оставшееся целым, и забарабанил кулаками по стене. Мне бы хладнокровие Руслана, пока он с интересом, как будто анализируя, наблюдал за мной. Наконец даже мой бешеный зверь успокоился, и я опустился на пол, закурив прямо в кабинете.

— Я вижу, ты готов включить мозги, — произнес мой друг с присущей ему ноткой дерзости в этом океане спокойствия. — А теперь думай, Феликс, думай. Она Анжелика Сергеевна, по возрасту подходит. И за год до ее рождения Савелий только откинулся. Связь улавливаешь? — для достоверности Руслан еще пощелкал пальцами перед моим носом.

Я поморщился, но понял, что он имеет в виду. Да, мне действительно надо было успокоиться и понять. Все же очевидно!

— То есть, — сказал я тогда Руслану, — она его дочь.

— Наконец-то, дружище, ты остыл, — усмехнулся он.

— Вполне логично, хоть и слишком уж фантастично звучит, — я выпусти струйку дыма.

— Чего в нашей жизни только не бывает…

И теперь я был почти само спокойствие. Открыл дверь перед сомневающейся Малинкой, по которой чертовски соскучился. А была бы моя воля — в охапку схватил бы и уволок в свою пещеру.

Слишком уж настороженно двигалась, будто взвешивала каждый шаг. Но я видел в ее глазах, что она была рада меня увидеть.

Или мне так только показалось?

Черт, устал очень. Даже желаемое начинаю выдавать за действительное, забывая думать рационально. Мне бы отдохнуть. Желательно рядом с моей Малинкой.

Только вот по глазам вижу — не верит.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала одними губами, когда уселась со мной рядом и перевела на меня взгляд.

— Прогуляйся! — проревел начальнику безопасности, который в последнее время исполнял роль моего водителя. Времена нынче тяжелые, приходится доверять только проверенным людям. — Какого черта, Анжелика? — спросил, давая понять, что не шучу, когда за мужчиной захлопнулась дверь.

Девушка как-то вскользь упомянула, что так ее назвала мама в честь своей любимой героини. Что там за героиня, я, конечно, не знал, но погуглил. Оказывается, там целая серия, которая начинается с книги «Анжелика — маркиза ангелов». Моей Анжелике этот титул не подходил.

Она лучше.

И да, малышка не любила свое полное имя. Как говорила, слишком пафосно звучит. Предпочитала Лика, а я ее звал Малинкой. Но сейчас специально так обратился, чтобы показать, что ли, насколько все серьезно.

Я понимал, что Савелий только угрожает — никто из-за нее развяжет войну, но все равно надо все решить здесь и сейчас.

— Ты сам наверняка все понял, поэтому…

— Савельев твой отец? — перебил, задавая вопрос в лоб и не давая времени на подготовку.

— Откуда?.. — начала Лика и тут же осеклась, отворачиваясь к окну. — Об этом никто не должен узнать.

— Представь себе, а я думал, что ты с ним спишь, — сжал руки в кулаки, вспоминая этот недавний ужас. — Я сходил с ума от одной мысли, что ты и он…

— Феликс, — она повернулась и положила свою ладонь на мое запястье, — я не могла сказать. Я думала, что нас это не коснется. Но если бы ты сам все договаривал…

Запнулась, хотя может дальше не продолжать. В ее взгляде осуждение. И… недоверие.

“Вторую пулю в твоем теле я не переживу” — когда-то она произнесла с печальными нотками в голосе, а я в ответ заверил, что и первая была случайностью.

Больше не повторится. Даже пообещал.

И вот теперь приходится расплачиваться, потому что Малинка больше мне не верит.

Черт бы побрал этого старого хмыря!

Как же я его ненавижу!

— Послушай, Лика, — я до победного пытался держать себя в руках, но внутренний зверь так и рвался наружу. Схватить. Не отпускать. И выбить всю ту чушь из ее прекрасной головки, которую моя девочка сама себе и напридумывала. — Я, конечно, не идеальный, но и не такой монстр, каким Сав… — запнулся, так как Малинке точно ни к чему сейчас клички. — Твой отец меня нарисовал, — закончил, на что получил испепеляющий взгляд.