Сало… как вы говорите, он называется, бекон? Тоже вкусно. У англичан, я слышал, такое принято есть на завтрак. Мы по утрам вроде сало не едим.

Я заспешила его разубедить.

-Понимаете, чтобы его есть по утрам, его надо тонкими полосками обжарить, пока он не станет коричневым и хрустящим, свернуть трубочкой или пластиком на хлеб и тогда есть. Очень вкусно и питательно. А можно ещё обжарить и добавить яиц на сковороду с беконом. Ещё вкуснее.

Купец согласно кивнул головой.

-Да я и не сомневаюсь, что вкусно, да и интересно какое сало, с такими прослойками мяса, наше сало не такое. А вот это молоко какое?

-Это сгущённое молоко с сахаром, можно в чай добавлять, можно кашу на нем сварить, детям маленьким, если у матери нет молока, только недолго, с неделю можно давать, пока кормилицу найдут. А вот смотрите, это оно же, только в жестяной банке, можно хранить долго, можно в дорогу брать, не испортится.

Купец опять задумался. Я незаметно (надеюсь!) вытерла вспотевшие ладошки об юбку платья. Наконец, Немировский, принял решение.

-Хорошо, я буду закупать у вас этот товар! Давайте проясним, в каких объемах, по какой цене и как именно вы намерены поставлять мне товар?

На последний вопрос ответ у меня был давно готов.

-Доставка простая, я довожу товар до Курска, сдаю вашему представителю, мы оформляем накладные и он отправляет вам в грузовом вагоне. Вы ему или здесь сами, если так можно, через банк переводите на мой счёт деньги. А насчёт другого договоримся.

И я достала заранее приготовленный список с ценами и моими расчетами. И торг пошел.

Торговались мы долго и всласть. Под конец мне даже стало смешно - чем-то наш торг напомнил арабский рынок - и покупатель и продавец знают, что уступят друг другу, но все равно торгуются, это ведь самая увлекательная часть покупки - продажи. Немировского тоже начало забавлять это действо. И я выкинула последний козырь.

-Господин Немировский, у меня сейчас на складе в Москве имеется несколько ящиков с таким же товаром. Я готова их поставить вам, поскольку я буду ещё несколько дней в городе, то могу даже с расчетом по продаже.

Немировский поднял руки и засмеялся.

-Все, уела! Сдаюсь! И вообще, меня зовут Степан Ильич, и ты меня так зови. Прости, ты уж мне в дочери, если не во внучки годишься, вот я на "ты" и перешёл. Ладно, давай подпишем договор, а мой поверенный давно уже сидит возле писарчука, я за ним отправил, как только испробовал твой товар. Я тогда уже решил, что буду с тобой работать.

И чего тогда, спрашивается, столько времени мне мозги полоскал? Но я благоразумно промолчала. Только достала свои документы. И вот тут меня ждала засада.

Поверенный, быстро проглядев документы и подготовленный типовой договор, сказал.

-Простите, не могу заверить вашу сделку. Барышне ещё нет восемнадцати лет.

Они оба уставились на меня. А я пыталась лихорадочно найти выход. Как же я упустила это из виду! В самом деле, по документам Лизе только через десять дней исполниться восемнадцать. Вот интересное дело - замуж можно, а быть самостоятельной до восемнадцати - нет. Но столько времени сидеть в Москве я не могла себе позволить. И выхода я пока не видела. Поверенный попытался прийти на помощь.

-Вот если у вас опекун есть, то он может подписать вместе с вами договор.

И тут меня осенило. Что же я, как курица, всполошилась и не подумала хорошо! Достав из ридикюля выписку из церковной книги, протянула ее поверенному.

-Вообще-то я замужняя дама и, значит, вполне дееспособная!

Поверенный прочитал документ, молча передал его Немировскому. Тот, в свою очередь, тоже изучил его вдоль и поперек. Потом уставился на меня.

-Таак... значит, вы, Лизавета Ивановна, у нас княгиня Шереметова… супруга старшего или младшего Шереметова?

Я неохотно ответила.

-Младшего, Сергея Николаевича… супруг сейчас на службе в полку в Петербурге. Но он в мои хозяйственные дела моего личного имения не вмешивается. У нас такой договор, вот, посмотрите.

Я специально выделила голосом слова "личного имения", чтобы не было неясностей. Показала и договор, сложив бумагу так, чтобы хорошо был виден только верхний фрагмент с именами и пункт про невмешательство супруга в мои дела в имении. Все ещё раз просмотрев, поверенный признал меня правомочной подписывать договор. Только пришлось заключать его на имя Шереметовой Елизаветы Ивановны. Конечно, я была раздосадована, на такое я не рассчитывала. Но делать нечего, подписала.

Отдав квитанции со склада Немировскому, я решила пока съездить к галантерейщику, да пообедать, а то все в делах и заботах, аки пчела, а желудок уже пару раз жалобно булькнул. Да и Фиодор тоже оголодал, и побегать бы ему.

Потом и вернусь к Степану Ильичу, как раз и подводы приедут со склада. Оставшиеся образцы продукции, которые не использовала, я рачительно прибрала, мало ли… Ехать к третьему купцу, к которому мне ещё дали рекомендации, я уже не хотела. Да и устала. Галантерейщика бы пережить...

А он уже нервически бегал по своему магазинчику, поджидая меня. Я мельком глянула на витрину - моих изделий не было. Хозяин правильно понял мой взгляд и пояснил.

-Да я и не выкладывал это на витрину, это товар не для всех! И так вчера чуть с греха не пропал! Нечистый меня дёрнул сообщить о новом товаре и Татищевой и Невиной! А они возьми и приедь обе сразу! Едва не подрались! Но казакин достался Татищевой. Насилу их уговорил приехать сегодня к вечеру, что ещё будет товар. Вот что они себе купят, а оставшееся я ещё некоторым дамам предложу. Но пойдёмте, пройдёмте!

И он, крепко ухватив меня за локоть, потащил к себе в конторку. Там я выложила оставшийся товар, и заключили договор, где так же прописали все детали сотрудничества. Расчет за полученный товар отложили на несколько дней, пока я в Москве. И я уехала обедать. По-моему, галантерейщик даже был рад выпихать меня побыстрее, чтобы начать работать с именитыми клиентками.

Пообедали мы в отдельном кабинете в небольшой ресторации, затем вернулись к Немировскому. Как раз приехали обе подводы со склада, и я по своей накладной сверилась с грузом. Все было на месте. Проставив рядом с количеством цены, отдала один экземпляр купцу и вернулась в свои апартаменты. Устала - сил нет! Как будто не языком молола, а вагоны разгружала. Решили мы с Федькой полежать немного до ужина, отдохнуть. Но я