волосы взмокли от пота и спутались, виски и ворот спортивной кофты влажные, но его взгляд ясный и обеспокоенный.

Я сдаюсь.

Бросаю биту и направляюсь к нему. Сажусь ему прямо на колени, обнимаю за шею и выдыхаю в кожу шеи:

— Как давно ты общался с родителями, Тай? У них всё хорошо?

— О чём ты, ведьма? — недоумевает он, поглаживая меня пальцами по спине.

Я отстраняюсь:

— Между ними всё хорошо?

— Сабрина, я не понимаю с какой кстати тебя стали интересовать отношения моих родителей, — хмурится он.

— С той, что сегодня моя мать заявила мне, что спит с твоим отцом, — на одном дыхании выдаю я.

— И ты разозлилась на неё из-за такого пустяка? — улыбается он, чем приводит меня в шок.

— Пустяка? Только не говори, что измены для тебя — какой-от там пустяк, Гилл, — предупреждаю я.

— Не для меня, ведьма, — успокаивает он. — А для моих родителей. Забыла, что моя мать меня нагуляла? Они не хранят друг другу верность уже больше двадцати лет. Я, конечно, не одобряю такой подход к семье, но у них свои головы на плечах.

— А как тебе то, что Виола Брукс уверена в том, что на данный момент Стивен Гилл разводится со своей женой?

Тайлер вздёргивает брови, хмыкает и отводит в сторону задумчивый взгляд:

— Это интересно…

— Мне так жаль, Тайлер, — начинаю я причитать. — Оказывается, они знакомы ещё со школы, Стивен был влюблён в Виолу, и вот они встретились вновь. Теперь она свободна и хитра, а он…

— А он никогда не любил мою мать. А уж, когда она его предала… — Гилл смотрит на меня и улыбается с грустью: — Сабрина, их отношения — не наше дело, ладно? Главное, чтобы они сами не вздумали нас впутывать, а так — плевать. Кто-кто, а мы точно за них не в ответе.

— Но… что будет с тобой, если…

— Откуда мне это знать, Сабрина? — ещё шире улыбается он. — Чему быть, того не миновать. И давай мы не будет гадать, заглядывая в возможное будущее, а просто подождём, м?

— Ты не злишься? — не верю я. — Ни на отца, ни на Виолу? Ни на меня?

— На тебя? — удивлённо смеётся он и притягивает к себе. — Выкинь из головы эти глупости, ведьма.

— Эй, кто ты? Кто подменил импульсивного Гилла на Гилла разумного?

— Ты? — улыбается он мне в кожу. — Или я всегда был разумным, но ты предпочитала замечать и выделять во мне не самые лучшие стороны. Наверное, переживала, что тогда точно не сможешь устоять передо мной.

— Рада, что хотя бы самоуверенный Гилл на месте, — смеюсь я, а затем замечаю задумчиво: — Мы словно поменялись местами. Я столько гадостей наговорила Виоле…

— Жаль, конечно, что ты научилась у меня плохому, но думаю, нормально перенимать привычки друг друга, когда… любишь.

Моё сердце сладко замирает на целое мгновение, а затем несётся вскачь. Но я продолжаю молчать, словно боюсь спугнуть это невозможно приятное ощущение. Гилл тоже напрягается, а через секунду подбрасывает меня на своих коленях, заключает моё лицо в ладони и заглядывает в глаза:

— Я люблю тебя, моя ведьма. Ты слышала?

Я киваю, сдерживая порыв то ли разреветься, то ли счастливо рассмеяться.

— Наверное, я обрадуюсь и пресловутому «спасибо, Гилл, это так мило с твоей стороны».

Из горла вырывается смешок, я шмыгаю носом и повторяю:

— Спасибо, Гилл, это так…

— Жить надоело, ведьма? — шутливо рычит он.

— И я тебя люблю, Тайлер Гилл, — улыбаюсь я, наблюдая, как от моих слов разглаживается складка между его бровей. — Словно тебе не хватает собственной любви к самому себе… Ай!

Гилл опрокидывает меня на напольное покрытие и начинает щекотать:

— Сама напросилась.

Я счастливо хохочу, пытаясь увернуться от его сильных рук, и понимаю, что действительно люблю всем сердцем этого непростого парня.

В таком виде и застаёт нас мой отец.

— Мне казалось, что щекотки, как средство от любых невзгод, перестали работать с Сабриной ещё тогда, когда ей исполнилось шесть лет. Всё хорошо, птичка?

Я смотрю на папу и киваю:

— Всё отлично, пап.

Папа тоже кивает и как-то особенно смотрит на Гилла, который помогает мне подняться на ноги. По-отечески, что ли, и с благодарностью. А затем предлагает:

— Как насчёт того, чтобы вместе поужинать, ребят?

О, я с удовольствием поела бы.

Я смотрю на Гилла, который читает пришедшее на его телефон сообщение, и вижу, как его лицо мрачнеет.

— Что-то случилось? — шепотом спрашиваю я.

Он поднимает на меня глаза, смотрит с долей боли во взгляде и нежеланием втягивать меня во что бы то ни было и поджимает губы. В следующий миг Тай притягивает меня к себе за плечи и наиграно весело говорит отцу:

— Простите, тренер, но сегодня вечером у меня грандиозные планы на вашу дочь.

— Вот как, — хмыкает папа. — Понимаю, дело молодое. Ладно, настаивать не буду. Пожалуй, свожу тогда Ренни на второе свидание — с ней приятно общаться. Ещё увидимся, ребят.

Папа залихватски подмигивает мне и уходит, а я вопросительно смотрю на Тая:

— Грандиозные планы?

— Подожди меня на парковке, ладно? Переоденусь и расскажу тебе всё по дороге.

Гилл целует меня в висок и тоже идёт вон из тренировочной зоны.

В груди рождается тревожное чувство, но я уговариваю себя не волноваться раньше времени, прибираюсь за собой и отправляюсь на парковку.

Гилл и другие парни из команды появляются в воротах минут через пять после меня. Я чувствую на себе взгляд Ульмана и, как обычно, непроизвольно веду плечами. Парень улыбается мне в знак приветствия, а затем кивает Тайлеру на прощание.

Мы садимся в машину.

— Я знаком с одним парнем, который работает с видеонаблюдением, — рассказывает Тайлер, выруливая с парковки на дорогу. — Он знает, как проследить за конкретным человеком по картинке — какая-то специальная программа. Суть в том, что я собрал и скинул ему все видео с той вечеринки, и, кажется, у нас есть тот, кого мы ищем.

Моё сердце пропускает удар.

— Но… как?..

— Да, потребовалось много времени: добыть фото и видео, разложить их в хронологическом порядке, найти тебя и проследить, но у нас всё получилось.

Тай тоже волнуется. Пальцы на руле едва заметно подрагивают, голос глухой и напряжённый. Словно он боится спугнуть удачу. Словно опасается, что добыча, идущая ему прямо в руки, ускользнёт от него в последний момент.

Я смотрю в лобовое окно и ощущаю какую-то непонятную пустоту.

Затишье перед бурей…

Совсем скоро мы всё узнаем. Узнаем, кто это был.

Гилл ведёт машину на всей скорости, напевав