— Что-то случилось с Катей? — всполошилась Ольга Павловна.

— Там все нормально, разговор к ней отношения не имеет, — ответил Иван Евгеньевич.

— Но я слышала, как вы говорили что-то о Кате.

— Тебе показалось, — отозвался Иван Евгеньевич.

— Срочно вылетай в Дели, — приказал Лео Смит. — С тобой полетит капрал. Все объясню в аэропорту. Билеты уже есть. Беата останется дома. Жду в аэропорту в двадцать один пятнадцать.

— Вот и отдохну! — Лео вскочил. — Беата знает?

— Конечно, поэтому вперед!

Лондон

— Что нового, Лиз? — спросил сидящий за шахматным столиком Гроссмейстер. Он сделал очередной ход белыми.

— Можно было заканчивать партию с русской, — ответила Элизабет.

— Насилие не мой стиль, — покачал головой Гроссмейстер. — Все должно получиться красиво и без крови. Разумеется, пока кто-то не попробует применить силу. Кстати, это о вашем американском госте и незаконнорожденном Бобе. И конечно, о Мухаммеде. А скажите, Элизабет, вы могли бы полюбить человека не белой расы?

— Конечно, нет. Я считаю, что все остальные люди, не белые, как принято говорить, предназначены для того, чтобы ими повелевали. История доказывает это, ведь у белых были рабы — черные, желтые и прочие.

— А вы фашистка, уважаемая Элизабет! — рассмеялся Гроссмейстер.

— Я всегда презирала людей с другим цветом кожи. Кстати, Мухаммеда тоже не нашли. А почему вы спросили, Чарли?

— Выяснилось, что у Мухаммеда любовница англичанка, как вы говорите, белой расы. Некая Маргарет Эванс, подданная нашей королевы, бывшая спортсменка.

— Чем занималась?

— Начала с плавания, потом водное поло. Пару раз выступила в каком-то турнире по восточным единоборствам. Они сумели убить людей Морриса, а его парни — бойцы. Мухаммед дважды воевал, был в Афганистане на стороне талибов и в Турции за курдов. Его отец алжирец, мать англичанка. Мухаммед — хищник.

— А где он выучил хинди?

— Кто вам это сказал?

— Но вы говорили, что Майкл приехал к Мухаммеду, чтобы тот прочитал какие-то бумаги.

— Насколько известно мне, Майкл привез зашифрованные рукописи. Конечно, бумаги можно расшифровать, но на это уйдет не менее месяца. Майкл не захотел ждать, а Вильям Вудсток подключил своего сына Боба. Майкла и Боба свели в одну команду. Хотя они об этом еще не знают. А дело скоро закончится. Давайте отметим это, Элизабет. — Он достал бутылку шампанского.

— А не рано?

— Самое время, — улыбнулся Гроссмейстер. — Все получается как надо.

— Как она? — спросил Майкл.

— Да она и была в норме, — улыбнулся Флетчер. — Просто головой ударилась при падении, да и кровь прилично текла.

— Где Мухаммед?

— Работает. — Флетчер кивнул на дверь кабинета.

— Правильно делает. А кто за нами следил?

— Серьезные люди. Моих скинули с «хвоста», не потому, что заметили, а просто по привычке. В какую игру ты влез, Майкл?

— Казалось, все просто, а на деле получается совсем не так. Но я пойду до конца.

— Ты не забыл, что я с тобой?

— Помню. Если повезет, разбогатеем.

— Может, посвятишь в подробности?

— Позже. Если Мухаммед сумеет прочитать текст, тогда все объясню. Правда, пока я и сам не до конца в это верю. Но обещали неплохие деньги. А если это правда, тогда и расклад будет другой. Зачем я буду все делить? Мы поступим проще, поделим между собой, и все дела.

— Разумно, — усмехнулся Флетчер.

— Чертово пекло, — пробормотал Мухаммед. — Никак не пойму… Это точно язык воинов гор. А это — поклонников богини Змеи Нагешаври. Кстати, такое общество до сих пор существует. А вот эти знаки что означают?

— Моррис, — гневно воскликнула Элизабет, — ты разве не понимаешь, что все может провалиться? Если Майкл и Мухаммед уйдут, тебе отрежут голову! Получится, что Майкл все выяснит и наверняка уберет Мухаммеда и его подружку, а мы ничего не узнаем.

— Понятно, — усмехнулся Моррис.

— Надо брать Мухаммеда и Майкла, это в твоих интересах.

— Ищем. И скорее всего найдем. Однако брать живыми опасно. Ведь сейчас, после попытки диверсии в аэропорту, полиция и спецслужбы особенно активны.

— А убивать легче?

— Легче. Брать — значит, бой. Майкл и Мухаммед просто так не сдадутся.

— Они нужны живыми. — Элизабет отключила телефон.

— Как все серьезно, — вздохнул Моррис. — Но сделать это гораздо труднее, чем обещать. Майкл тот еще зверь. Я прочитал его досье и зауважал. И это при условии, что в досье далеко не все сведения. Но Гроссмейстера тоже злить не стоит. Где они могут быть? Кстати, о Бобе она не говорила. Это неплохо.

— Да, я прячусь, — усмехнулся Боб. — Пока ситуация такова, что мне небезопасно выходить. Меня в отличие от Майкла или того, к кому он приехал, убьют. Я этого очень не хочу.

— И правильно решил не высовываться, — одобрил его мужчина. — Я же говорю, серьезные люди тобой интересуются.

— Спасибо тебе. В общем, я пока отсижусь здесь. Буду звонить…

— Понять пока ничего не смог, — сказал Мухаммед. — Сумел разобрать: камни, вода, глаз. Но начал понимать, и, надеюсь, дело пойдет, сумею прочитать…

— Сколько времени тебе надо? — спросил Флетчер.

— Точно ответить не могу. День или два, но вполне может быть…

— У нас сутки, потом надо будет уходить, — сказал Флетчер. — В общем, я на всякий случай подготовлю другое убежище.

— А почему ты решил, что на тебя могут выйти? — спросила Маргарет.

— Мы с ним, — кивнул на Майкла Флетчер, — были в «диких гусях», — там на каждого составляется досье. И нас могут запросто вычислить. Точнее, меня. А мне, да, я думаю, и вам это не нужно. Парни, которые вами занялись, очень серьезные люди. Видно, за этим стоят очень большие деньги. Я всегда считал, что это сказка. А выходит, нет. Мухаммед, значит, пытается расшифровать записи, которые укажут на место, где сокровища лежат. Кто из вас в это верит?

— Например, я, — сказал Майкл. — И я здесь, чтобы убедиться в этом. Правда, все очень странно, и у меня иногда появляется чувство, будто я стал картой в чьей-то руке. До сих пор не пойму, кому это надо и зачем, но узнаю. Ты действительно сможешь прочитать, что там написано? — спросил он Мухаммеда.

— Да. Правда, не уверен, что получится быстро.

— Что это за шифр? — недовольно спросил Флетчер.

— Древний. Составляется из букв разных алфавитов…

— В общем, не понять ничего, — усмехнулся Флетчер. — Давай сам этим занимайся. А ты где этому учился?