— Отец передал мне эти знания. Ему его отец, ну и так далее. — Мухаммед поднялся, поцеловал Маргарет и ушел.

— А тебя как по-настоящему зовут? — обратился к ней Флетчер.

— Маргарет, — улыбнулась она, — или Мэгги, если коротко. Но я зову себя Маргаритой, мне так нравится.

— Я его потерял, — сообщил по телефону Боб. — И сейчас боюсь высунуться. Мной занимаются серьезные люди. Кстати, думаю, с Майклом уже покончили.

— Не говори ерунды, — остановил его отец. — Если бы с Майклом разобрались, тебя не искали бы. Зачем ты им нужен? К тому же Майкл не мальчик для подачи мячей. Он игрок, он форвард. И его приятель такой же. Так что береги себя, и все. Конечно, было бы лучше, если бы ты сумел уехать из Англии и приехать ко мне.

— А как твоя подружка? — усмехнулся Боб. — Она не будет против?

— Боб, — резко произнес отец, — я не позволяю так говорить о моей жене. Ты меня понял? Все, что я для тебя делал, я делал с ее согласия. И вот что еще — если ты хочешь хороших отношений со мной, тебе придется…

— Я все понял, папа, — усмехнулся Боб. — А ты можешь помочь мне выбраться из Англии?

— Неужели все так серьезно?

— Более чем.

— Хорошо. Я что-нибудь придумаю. Как на тебя выйти?

— Этого я не хотел бы говорить. В моем положении…

— Послушай, Бобби, ты забыл, с кем разговариваешь?

— Хорошо. Я скажу, где я.

— Значит, вы сами хотите получить документы, — зло заявил по телефону Вангаш, — а я оказался…

— Не говори ерунды, инспектор, — недовольно прервал его мужчина.

— Вот что я вам скажу, генерал, я не буду молчать, если меня…

— Перестань.

— Или давайте сотрудничать, или каждый сам за себя.

— Ты слишком много берешь на себя, это нехорошо.

— А что надо делать, чтобы достичь успеха? — насмешливо улыбаясь, поинтересовался Вангаш.

— Для начала было бы неплохо выяснить, кто бывает у Кори. И еще необходимо встретиться с Шахой. Хотя нет, это я сделаю сам. А ты выйди на человека, который встречается с Кори.

— Хорошо, выясню. А вы решили сами встретиться с Шахой? Но, насколько я знаю, Шаха…

— Зря я тебе сказал об этом. Займись Кори.

— Не могу дозвониться до родных, — вздохнула Катя. — Не понимаю почему. И они не звонят.

— Катя, не обижайся, ответь откровенно, какого ты мнения о Джоне? — спросил Эдуард.

— Я? Ну, если честно, не нравится он мне. А почему ты спросил?

— Причин несколько. Но главное — он настоял на поездке в Индию, но здесь он ничего не делает. У меня появилось ощущение, что он кого-то ждет и не знает, как быть дальше. Ты точно видела его в окружении генерала?

— Нет. То, что он сообщает и называет кое-кого, я помню, а его — нет. Подозрения появились у меня после того, как он начал говорить о своей влюбленности. И тем более, как он заявляет, генерал Аллен посоветовал ему обратить на меня внимание.

— Тсс, — остановил ее Эдуард.

К ним подошел Джон, налил себе коньяку и залпом выпил.

— Что такое? — спросила Катя.

— Нашли похитителей, — ответил Джон. — Но у них появились новые требования. Сто тысяч евро я готов был отдать, — он положил на стол чек, — но неожиданно требования изменились. — Он пробормотал проклятие.

— Что они требуют теперь? — спросила Катя.

— Да я плохо их понял. Они говорили о каком-то кольце пирата. И заявили, что освободят русского немедленно, как только это кольцо будет у них. Но я не знаю, что делать. О силовом решении вопроса придется подумать. Однако в Индии вариантов почти нет. И все-таки я попробую кое-что сделать. Не волнуйтесь, Кэтрин, я обязательно что-нибудь придумаю. Я позвоню своим знакомым и попрошу их о помощи. — Он вышел.

— Значит, кольцо капитана Бадензе, — прошептала Катя.

— Ты поняла, о чем он говорил? — спросил Березин.

— Кажется, да. И сейчас не знаю, что думать. Он ведет себя странно.

— По-моему, мы зря плохо думаем о Джоне, — проговорила Ирина. — Он пытается…

— А почему нас не берет? — спросил Березин.

— Он же объяснил. Ведь если у него не получится, мы сможем обратиться в полицию или в посольство.

— Получается, им нужно кольцо, — вздохнула Катя. — Я думала: что от меня еще требуется? Значит, действительно от меня хотят получить только кольцо. Хорошо, я отдам его.

— Ты не можешь этого сделать, — сказала Ирина. — Ты же говорила, что это подарок генерала. Не нравится мне это. Получается, что он разговаривает с похитителями, а…

— Недавно ты говорила обратное, а теперь…

— Сейчас я подумала, — обратилась к Эдуарду Ирина, — и поняла, что он играет. Не верю я, что он встречался с похитителями. Уж больно у него все легко. Думаю, не зря ли мы вообще сюда приехали?

— Твой отец нас и подтолкнул к этому, — напомнил Эдуард.

— Меня никто не подталкивал, — улыбнулась Катя, — я сама решила. Хотя если бы вы не согласились, не знаю, решилась бы я.

— Надо думать, что делать сейчас. Не знаю, как вы, а я уверен — янки в какую-то свою игру играет. И нам надо что-то делать, — сказал Эдуард, — а то мы запросто можем попасть в непонятку.

— Слова-то какие! — Ирина покачала головой. — Раньше ты так не говорил.

— Раньше я и в Индии не был.

— Что делать будем? — спросила Ирина. — Может, в посольство обратиться?

— Пока не стоит, — сказал Березин. — Но думать надо. А то дело может плохо закончиться и для нас.

— Умеешь ты утешить, — вздохнула Ирина. — А о чем американец говорил?

— О кольце, которое мне генерал Аллен подарил, когда мы нашли убежище пирата Бадензе. Я не раз думала, что его кто-то постарается забрать. Теперь я готова его отдать.

— Но скорее всего Сашку не отпустят и нас не выпустят. Вот что, вам надо брать документы и ехать в посольство. Конечно, можно было бы попробовать лететь из Индии, но не верится, что вас просто так отпустят. Сама подумай, Катя, к тебе приезжал человек по чужим документам, потом появляется второй. Где первый, неизвестно. Вспомни, кто подсказал вариант освобождения Сашки? Янки. Ведь он начал разговор о том, что можно обойтись без выкупа и лучше самим лететь в Индию, а там у него есть знакомые, которые помогут.

— И папа поддержал его, — напомнила Ирина, — чему я, признаться, удивилась. Катя, твои родные были против…

— Кроме деда. С одной стороны, я понимаю, что это чистая авантюра, а с другой — даже приятно. Наверное, склонность к авантюризму во мне от прадеда графа Мирославского.