ее под себя мягко, подумал, мало ли, вдруг реально еще ни с кем не была! Подстегнула эта мысль, вжарила вдоль позвоночника. С трудом дотерпел до машины, а там уже оторвался: начал пожирать ее под кроем скромного платья, потрогал между ног, она сама подпустила мою руку ближе и начала тереться, целовалась, задыхаясь, а пальчиками быстро-быстро расплетала ремень брюк, продолжала повторять, что ей нельзя!

– В ротик возьмешь?

Взяла… Под корень язычок подперла, скользя старательно. Правильно дыхание задерживала, заглатывая. Все четко, умело. Тогда я поняла, что ломалась она со специальной целью. Но свое взял, выдолбил ее в ротик намеренно жестко зафиксировал и поимел грубо, не позволяя вырваться.

– Сосать умеешь, а в попу даешь? – спросил сразу же.

– Давай отъедем подальше? – попросила. – Мой жених в отъезде, но в этом заведении бывают его знакомые. Не хочу, чтобы нас заметили! – выдала прямо.

– Жениха как зовут?

Она назвала имя. Через пять минут я отъехал подальше вглубь парковки, вставил в задницу и начал трахать блядюшку, а потом взял ее телефон, сфоткал процесс и отправил фото ее жениху. Она не сразу поняла, что произошло, продолжала кайфовать, натирая себя между ног, кончила. Только когда посыпались звонки и смс, забеспокоилась, поняла, что произошло.

– Что ты наделал? Что ты наделал? Теперь мой брак под угрозой! Козел… Козел… Зачем ты так со мной?

– Хорошая из тебя девственница. В зад даешь первому встречному…

– Я специально на операцию потратилась! А теперь… все!

– Так ты целку восстановила! – догадался я. – Но трахаться любить не перестала. Красивый жених? – заржал.

– Состоятельный, – прошипела, натягивая трусы. – Этого достаточно! А ты мудак конченый! Чтобы тебя так же однажды поимели и оставили в дураках!

– Вали уже, скромница!

Именно поэтому, когда Лиля начала разыгрывать скромницу, я подумал, что она может быть из той же серии девушек, которые лишь изображают из себя чистеньких, а сами только и ждут, когда их трахнут хорошенько!

Не спорю, может быть, и есть нормальные девушки… Другие. Но мне такие еще не попадались. Путь опыта большинства начинается еще со школы. Мало какая деваха школу закончит еще целочкой. Только если страшненькая какая-нибудь или воспитанная в строгих традициях – ту, что готовят в брак по договоренности. Но это отдельная тема, другой мир со своими правилами. Я же рассуждаю о тех, кто не сдержан обязательствами договорными, простые обывательницы – те еще блядюшки.

Секс правит миром, а я в нем хорош, значит, нахожусь на вершине этой порочной цепочки желаний.

Но Лиличка, ах, Лиличка… Она возводит все мои непристойности на новый уровень, придает им глубину и размер, которых не было.

Это аномалия.

– Скажи, откуда ты? – тискаю малышку у стены душевой кабины.

Отрываюсь от ее потрясающего ротика только затем, чтобы посмотреть глаза и немного нырнуть в их глубину. Каждый раз, стоит задержать взгляд подольше, мурашит непристойно сильно. Изнутри продавливает странными ощущениями. Наверное, просто рад, что первым приобщу такую жаркую штучку к миру секса. Ко всему его многообразию. Мысленно уже прикидываю, а какие позы ей понравятся?

Острые соски становятся тугими.

Останавливаюсь, отстраняюсь, чтобы посмотреть на дерзкие карамельные вершинки. Я бы хотел кончить на ее сиськи… Обязательно это сделаю! Сливки и карамель…

– Я из детдома.

– А?

– Ты же спросил, откуда! Из детдома! – шлепает по плечу ладонью, тянется вбок.

Сверху начинает литься вода.

За неожиданно мощным потоком лицо Лили расплывается, дрожит от капель воды, которые бьют по плечам. Вода еле теплая.

– Давай погорячее?

– Не люблю горячую! – отвечает чересчур резко.

– Просто привыкла к холодной в своей халупе для сирот? – роняю небрежно.

В ответ получаю палец под ребра. Всего лишь палец воткнула, но будь у нее в руке нож, я бы умер от внутреннего кровотечения.

Обязательно бы сдох!

– Ауч!

– Не всем дано родиться с золотой ложкой во рту!

Я едва различаю, что она говорит, скорее, угадываю по ее губам. Вода слишком сильно шумит. Я немного уменьшаю напор.

– Зачем? – бросает на меня хмурый взгляд и сосредоточенно выдавливает из тюбика шампунь на свою ладонь.

– Чтобы можно было поговорить.

– Ты болтун? – спрашивает в лоб и отворачивается, взбивая крепкую пену на своих волосах.

Один из комков пены сползает вниз с влажных волос, падает на влажную спину и протягивается дорожкой из мыльных пузырей, протягиваясь до самых ягодиц. У нее небольшая попка. Я бы даже сказал – мелковатая, худенькая, но крепкая, какая обычно бывает у бегунов.

Пена скользит между полушарий. Я слежу взглядом за этим проникновением и загораюсь от мысли, вставить ей между полушарий. Вряд ли даст сразу, но как красиво сперма смотрелась на ее попке, покрытой мурашками.

Внимательно рассматриваю свой приз, с которого едва сорвал упаковку! Нагло ныряю пальцами между ножек, она судорожно сжимает бедра, от чего ее попка выпячивается немного сильнее. Едва сорвал целочку… Кажется, даже слышу, как похрустывает возмущение в голове Лилички: громко перемалывает острые фразы, а под ними растекается восторг, почти щенячье удовольствие от пережитого оргазма.

– Я не болтун, но тебя узнать хочется.

Прикусываю плечи зубами, опустив на линию подбородок, подталкиваю бедрами к ней, втискиваюсь:

– Я хочу тебя сзади. Я хочу тебя по-всякому…

– Хватит! – выдыхает.

– Твой ротик тоже хочу… Твою грудь! – сжимаю острые соски, накрыв ее сиськи двумя ладонями.

– У меня все горит между ног. Я… Я не шутила! Мне было приятно, но сейчас все вернулось.

– Так и будет, жечь немного. Я большой, а ты совсем-совсем целочка. Неужели никто не пытался взять?

В рот ползет клочьями пена. Приходится зачерпнуть немного воды и прополоскать рот.

Лиля быстро смывает пену с волос и почти