Мрачно молчала и валькирия. Эварха тащился позади с видом, тоже весьма далёким от счастливого.

– Мы успеем, – обернулась Клара к своим. – Мы успеем и остановим их.

– Да, кирия, – кивнула неустрашимая Райна. Дева Хаэльдис с Эвархой отмолчались.

Но, сколь ни виться складке Межреальности, кончается и она. Дева Хаэльдис не обманула – вынырнули они на самой границе Игниса, аккурат между возведёнными за его пределами укреплениями святых братьев.

– Кирия, мы их и в самом деле опередили. – Валькирия не скрывала удивления. – Далеко за спиной остались, но – тянут, тянут, изо всех сил торопятся…

Торопятся, конечно.

Клара осторожно осматривалась, пуская вперёд юркие змейки дозорных заклятий. Первая же, самая грубая проверка принесла неожиданный ответ – и справа, и слева от них укрепления пустовали.

– Прорвался-таки, молодец, – пробормотала чародейка.

Монахи Игниса собирали всех, кого могли. Надо понимать, что удара из Междумирья они больше не ждали – Идиллия полыхает, а маги Долины, очевидно, оказались не то чтобы очень по зубам оставшимся внизу святым братьям.

Клара потянула из-за пазухи розовый кристалл переговорника.

– Ричард! Динтра! Это я, Хюммель!

Замерла в ожидании – однако ответа не последовало.

Может, там кипел бой – возмущения в силе так далеко не раскатываются. Может, там уже не осталось никого живого и просто некому отвечать.

Клара зло тряхнула головой. Не дождётесь, посулила она неведомо кому.

Мир лежал перед нею, окутанный странным флёром сжатой, заполнившей всё вокруг силы – хотя и непонятно, как сила может что-то «заполнять», будучи способна лишь свободно течь. Разве что… разве что кто-то превращал Игнис в исполинский талисман, часть чудовищной машины, донельзя заряженной магией, утаскивал куда-то, словно в чудовищный колодец, куда иначе никому ходу не было.

Так или иначе, надо было искать своих. А для этого – спиральный спуск в мир, нарочито медленный. Силы тут – в Межреальности – разлито немерено, есть где почерпнуть.

…Тем не менее времени они потратили изрядно, пока Клара не нашла, что хотела – далеко внизу, над подёрнутой дымкою пестрой равниной Игниса, к небу поднималось несколько особенно заметных столбов дыма.

Жирных, чёрных, явно замешенных на магии.

Они вздымались из сердца нескольких приморских городов; те, что подальше от Клары – выше и гуще, что поближе – ниже и тоньше.

– Разгореться ещё не успело, – заметила Райна. – Если это наши, то вдоль берега чешут.

– Хаэльдис!

Молчание.

– Демоны тебя побери, нашла время! Эй, дева Хаэльдис – так звать – что это за город, во-он там, правее?

– Правее, благородная госпожинка?

– Тьфу! – сплюнула Райна. – «Госпожинка»! Что за город, отвечай!

– Так то ж столица, – простодушно ответствовала дева. – Град великий Лаонт! Седалище ихнего совета магистров. Главный собор тама!

– Наверняка Ричард туда нацелился, – процедила Клара сквозь зубы. – Что ж, спускаемся! Дева Хаэльдис, сможешь нас там спрятать?

– Ха! Смогу ли я, благородная сударыня чародейка? Конечно! Хаживала там, и не раз…

– Тогда веди, – решила Клара. И оглянулась.

…Далеко позади мерцали крошечные фигурки ангелов и их предводителя.

Они очень торопились. И уже почти нагнали.

Первое чувство, которое Клара испытала под небом Игниса, – почему так трудно дышать? Чувство второе – тут не только дышать трудно, тут и чары плести далеко не так легко, как в Междумирье. Нет, всё работало, но как-то через силу, «через не могу», как говаривали в Академии; с чего ради, почему, отчего?

Валькирия Райна и вовсе застыла столбом, втягивая подрагивающими ноздрями воздух, словно пытаясь учуять что-то.

– Неладно тут, кирия.

– Неладно, Райна.

– Мы словно проваливаемся куда-то. Весь мир куда-то уползает, медленно, да верно.

– И сила Спасителева вкруг, – пискнула вдруг дева Хаэльдис.

Чародейка кивнула. Да, силы Спасителя было много. Даже, наверное, слишком много. Чужая, совсем чужая сила. Там, на Идиллии, оно так не ощущалось.

– Словно весь мир в мешок сунули и тащат куда-то, – наконец проговорила Райна.

– Мешок? – удивилась Клара. – Какой мешок? Куда тащат?

Она доверяла чутью валькирии, но прозвучало совсем уж странно.

– Не знаю, – покачала та головой. – Но… не на месте тут всё. Совершенно не на месте.

На месте или не на месте, однако следовало делать дело.

Клара ощущала, как мало-помалу странное ощущение уходит, она словно привыкала, осваивалась, проникалась этой незнакомой силой; ничего, ничего, где наша не пропадала, справимся!..

Город Лаонт и походил, и не походил на иные города иных миров, коих Кларе довелось повидать немало. Походил множеством узких улочек, острых черепичных крыш, вытянутых окон; не походил порядком. Дева Хаэльдис – так звать – споро и ловко повела их какими-то проулками, порой настолько тесными, что идти приходилось гуськом.

Клара помнила обычные для сжавшихся, стиснутых кольцами стен городов вонь и грязь, сточные канавы, стада снующих крыс или кого похуже – но Лаонт «словно языками вылизывали», как выразилась валькирия: даже в самых тёмных местах мостовые отмыты, никаких тебе малоаппетитных куч перед домами, никаких тебе сточных канав. Фасады аккуратно покрашены, двери тоже.

– Стараются они тута, благородная госпожа чаровница, – не слишком охотно пояснила Хаэльдис. – Управа тута ой как смотрит! У святых братьев не забалуешь. Чуть что – епитимья! Да такая, что не обрадуешься.

Эварха хмыкнул.

– Ты-то чегось, золотенький?

– Я, конечно, в Игнисе немного пробыл, – заметил ловец, – но, сдаётся мне, тут они сами святых отцов слушаются. Потому что те не… берегов не теряют, в общем. Богатства под себя не гребут, слово с делом у них не расходится. Может, о чём и умолчат, но что обещали – исполнят.

– Будет тебе! Ещё и за монасей игнисских заступаться!.. – мигом вспыхнула дева.

Райна молча подняла внушительный кулак.

– Ну вот, чуть что, сразу Хаэльдис!..

– Не чуть что, а веди!

– Веду, веду, госпожин… госпожа чародейка!..

Хаэльдис завела их в самое сердце Лаонта. Несмотря на яркий день, проулки и переулки казались покинутыми, да и дома тоже – лишь редко в каком начинал плакать младенец или слышались приглушённые старческие голоса.

– Где они все, дева Хаэльдис? – Райна озиралась с подозрением.

– Дык в соборе небось. Во главном и во других. Молятся… Однако дошли мы, всё по слову благородных госпожей. Сюды, сюды сигайте!