Он потерял сознание. Бойцы его подхватили.

Маша расположилась в бане, выгнала всех от Лёши, даже сама носила воду в тазу менять. Боец лежал на узкой лавке. Клочки одежды с него Маша срезала ножом и кидала в топящуюся печь.

Она обтирала покореженное тело мужа от крови. Кровоточащие раны зализывала волчьим языком и снова приступала к обмыванию. Тщательно следила за дыханием Лёши, за его пульсом. Вымыла тело, поняв, что многие шрамы так и останутся украшать мужчину. С легкой ухмылкой вспомнила, как целовала его раненого в Приозерном, тогда сквозь обморочное состояние он возбудился, в этот раз всё было куда хуже, волк её не чувствовал.

Отвлеклась на минутку. Пришла Аня, из своих стратегических запасов выделила для Марии тест на беременность. Укрыв тело мужа белой простыней, пришлось быстро сгонять до одиноко стоящей будки за домом и с радостным лицом вернуться назад. Так и было, у них с Лёшей будет малыш.

По возвращении в баню Мария принялась мыть Лёше волосы. Они у него отросли, теперь были по плечи. Вымыла дорожную пыль, кровь и грязь, промокнула полотенцем. Бледное лицо с синеющими губами поцеловала и еще раз проверила, жив ли боец. Всё было неплохо. Маша старалась. Она его взяла за руку и стала петь. В голову пришла русская народная песня про казака.

Тихо постучали в низкую и тяжелую дверь. Вошел Эрик, улыбался.

— Не выжил Павел Геннадьевич, — шёпотом сообщил он. — Только до Волково и успел доехать. Михаил звонил, приедут за нами к вечеру.

— Лёша очнется, я скажу, — кивнула ему девушка.

— Кушать хочешь, Мария Кирилловна? — уже альфа. — Там картошка, жаренная на сале.

— Позже, — она вытолкнула мужчину в предбанник и закрыла за собой дверь. — Эрик, правда, что Лёша в пятнадцать лет убил девушек и десяток детей?

Он молчал, изучающе смотрел на неё. Знал, как Лёша обустроил жизнь своей избранницы, та ни сном ни духом, что замужем за кровавым убийцей. А тут прямой вопрос. И дал ответ:

— Да, — он поклонился и вышел из бани.

Мария тяжело вздохнула. Следи, Машенька, за Лёшей, иди, Машенька, к мужу, от тебя, Машенька, много зависит. Не допусти, чтобы стая была вырезана за одну ночь вместе со стариками и детьми.

Раздался удар и Лёшины маты. Маша быстро забежала в баню. Парень очнулся и скатился с узкой скамейки, упал на пол и теперь пытался встать. Девушка нырнула к нему, подхватив под мышки, с трудом усадила, оперев бойца на себя.

— Мальчик мой, ты чего падаешь, — она приласкала его, прижимая голову к себе. Он звучно дышал и не прикасался к ней.

— Рассказывай, — шипел он, еще в сознание толком не пришел, а уже требовал отчета. — От Заклятского до Паши.

— Слушай. И я не лгу, — она заглянула ему в глаза. — Когда мы в аварию с Сашей попали, это не я вытащила нас из машины, это Заклятский выкорчевал и меня и Александру, жизни нам спас. Откуда взялся рядом, так и не поняла, думаю, ехал следом. Я боялась, что он выкрадет меня, как в Приозерном попытался, но не сделал этого. Взял и вызвал пространственный излом к своим ногам и рассказал мне, как это сделать.

— И как же это сделать? — рык волка, очень ревнивого и недовольного.

—Только рожденный человеком может мысленно призвать излом к своим ногам.

— Ты прямо рождена для Заклятского.

— Ты уверен? — она отпустила его, но Лёша не упал. — Слушай дальше. Отправил вас альфа на этот проклятый завод, и мы с Санькой дали драпу к людям в город, чтобы спрятаться, потому как Миша сразу предупредил, что от нас альфа хочет, — при этих словах у Леши глаза потемнели, а сам он от бешенства побледнел. — Нас поймали на трассе люди. Там целая бандитская группировка, которая в курсе, кто мы и чем занимаемся. Они знают, что мы оборотни, и охраняют дворец, который принадлежал Павлу Геннадьевичу. Альфа приехал, хитрить пришлось. Саню он укусил, потому что она в драку полезла. Отвлекли его, и мы остались нетронутыми, в сад пошли гулять, я излом и вызвала. А тут на Нове спрятались у Ани.

Больше она ничего Лёше рассказывать не собиралась, и так еще не отошедший от битвы боец уже рычал от злобы. Чтобы не последовало наводящих вопросов, Маша тут же спросила, устроившись напротив мужа прямо на деревянном полу, подогнув под себя ноги:

— А теперь ты мне правду скажи, — она блеснула глазами. — Будучи сыном альфы, будучи сам альфой как мог ты убить невинных детей и девушек из родной стаи? Что за инстинкт ведет тебя в момент, когда ты своих же убиваешь?

У Лёши на лице появилось такое выражение, что Марии стало не по себе. На мгновение даже показалось, что ничего у неё не получится, невозможно этим чудовищем управлять. Но она не сдавалась, у неё теперь в животе козырь, и природой она выдана волку в жены недаром.

Алексей, низко нагнув голову, одарил жену невыносимым осатанелым взглядом, при этом улыбаясь одной частью рта, оголяя иглы клыков. Лицо его классических пропорций в одно мгновение превратилось в жуткую чудовищную морду.

— Не оставляй врага в живых, не отдавай свое врагу, вот чему учил меня отец. Зато я никого никогда не насиловал.

— Какое счастье, не насиловал он! Убей меня, Лёшенька, — она сложила ладошки вместе, умоляюще уставилась на него. — Вдруг меня Заклятский похитит? Не отдавай меня врагу, сразу горло перегрызи! Прямо здесь!!! Давай! Чего уставился?! Раз плюнуть — девушку убить!

— Ты что городишь? — зашипел он.

— Я часть твоей стаи, — рычала волчица. — Знаю, что у тебя в голове. Ты уже настроил планы, скольких ты убьешь после смерти альфы, сколько семей будут убиты вместе с детьми. Месть, вот чего ты желаешь. А ведь это твоя семья, твоя опора и будущее. —  Маша замолчала и ласково, умоляюще добавила: — Не убивай никого из стаи. Они примут тебя и будут тебе верными, даже те, кто сегодня с Павлом приезжал. Потому что ты сильнее, и они это ценят.

— Ты не знаешь, глупенькая, они опасны, — он смягчился, понял, чего она хочет от него.

— Лёшенька, сам подумай. Ведь недаром тебе человек в жены достался, — она потянула к нему руки, трогала уже лицо, а не морду зверя. — Пожалуйста, остановись сейчас. Не дай себе превратиться в то, во что Павел превратился. Я не хочу на месте Виктории оказаться.

— Никогда не окажешься, — утвердил он.

— Тебе кажется, что сможешь себя контролировать, но если хочешь держать себя в руках, нужно начинать немедленно, — она подтянулась к нему. — Ради меня.

— Я не хочу, чтобы ты лезла в мужские дела.

— Оставь стаю в целости и невредимости. Не мсти, Алексей Владимирович, — она шептала ему в лицо, поцеловала, глядела в глаза. — Я не переживу, если ты кровью Волково зальешь, — Маша взяла его руку и приложила к себе на живот. — Мне теперь нельзя нервничать, я твоего ребеночка ношу.

Она сделала это. Перевернула его сознание, изменила жизнь. Лицо его стало выражать полное умиление. Улыбка медленно стала украшать лицо.