Марго,

вот черновик моего сборника рассказов, в котором главная приманка – «Наездница». За прошлый год я написала около десятка рассказов, и я расставила их в логичном, на мой взгляд, порядке. Также я собираюсь написать еще два или три рассказа. Мне пришло в голову название «Наездница и прочие пони, которые знают лишь один трюк», что скажешь?

Кэт Вольф

Вложение: наездница_и_прочие_пони_сборник. docx

Дневник Лоры Риччи 22 апреля, 2018

Я закончила сборник для издательства, и Кэт отправила его Марго. Мы выждали несколько дней, пока она его читала и рецензировала, и эти дни стали настоящей пыткой. Я помню, что собиралась написать роман или еще что-то в этом роде, когда закончу сборник, но пока мы находились в таком подвешенном состоянии, сфокусироваться на чем-либо было совершенно невозможно.

Марго решила выбросить из сборника большинство рассказов; она заявила, что включить нужно только лучшие, и в итоге у нас осталось четыре рассказа, плюс «Наездница». Она сказала, что на следующий день первым делом разошлет их редакторам, а к концу недели появится ясность.

Прежде чем отправить рассказы, я спросила у Кэт, можно ли поставить под ними мое имя, и она ответила, что это не вариант. Я знала, что так она и скажет, но все равно должна была спросить. Я все понимаю, я знаю, что об этом мы изначально и договаривались, но все равно это паршиво, и я до последнего надеялась, что она передумает.

Я чувствовала обиду и негодование – не должна была, но все-таки чувствовала. Ее имя стоит под историей. Ее имя в заголовках. Все говорят, что она станет великим писателем, «голосом поколения». А я кричу про себя: «Это мой голос! Я это сделала! Я это написала!»

Представляете, каково мне?

Дневник Лоры Риччи 28 апреля, 2018

Сейчас почти шесть часов утра, я протанцевала всю ночь.

Мы все ждали, и ждали, и ждали весточки от Марго. И вчера днем она наконец позвонила Кэт и сказала, что издателю из «Пингвин Пресс» все понравилось и он пришлет подробности сделки в течение дня. Он прислал их пару часов спустя: издательство предлагало опубликовать «Наездницу и прочих пони, которые знают лишь один трюк» с авансом в 1,25 миллиона долларов.

Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Кажется, что это нереально. Я все еще не могу поверить.

Мы это сделали.

Мы, черт возьми, это сделали.

(Я, черт возьми, это сделала!!!!!)

Первым делом мы заорали что было сил. Я была настолько счастлива, что расплакалась. Кэт поблагодарила меня и так крепко стиснула в объятиях, что я думала, меня расплющит. Мы заказали шампанского и смеялись, предавались воспоминаниям, а потом пошли вниз на ранний ужин. Когда мы вернулись в люкс, Кэт покопалась в своей сумочке, достала чековую книжку и выписала мне чек.

– Аванс по авансу, – сказала она.

Изначально мы планировали выйти в город, но радостное возбуждение окончательно нас вымотало, так что нам обеим хотелось остаться дома и расслабиться за просмотром фильма. Мы свернулись на кушетке, укрывшись пледами и прихватив закуски и напитки (Кэт устроилась с чашкой кофе – не знаю, как она пьет кофе вечером и умудряется потом уснуть, – а я с чаем).

Я включила телевизор, по одному из каналов шел марафон мюзиклов, так что мы посмотрели с середины «Забавную мордашку». После того, как Одри Хепберн и Фред Астер пропели «как чудесно, как замечательно, что ты думаешь обо мне», начался «Жижи».

– Ни разу не смотрела, – заметила Кэт, пока шли начальные титры «Жижи».

– Я тоже, – призналась я.

Мы обменялись взглядами и улыбнулись.

Я соскочила с кушетки, позвонила, чтобы заказать нам еще чая и кофе в номер, а затем вернулась и поудобнее устроилась на моей части кушетки.

«Жижи» оказался так себе. К концу фильма мы чувствовали легкое разочарование, кроме того, мы не успели достаточно устать, чтобы уснуть, – слишком возбужденные после новости о контракте с издательством.

Мы попробовали читать. Уже через пятнадцать минут Кэт с чувством швырнула книгу на пол.

– Это не сработает, – воскликнула она раздраженно. – Я не могу лечь спать вот так!

– Я тоже! – закричала я.

– Можно посмотреть, что там еще идет по телевизору… – предложила Кэт натянуто.

Так что телек снова включился, и мы перешли к следующему мюзиклу – «Моя прекрасная леди». Я смотрела его бессчетное количество раз – в детстве он был моим любимым – и Кэт, похоже, тоже, потому что мы обе начали подпевать Элизе Дулиттл, которая кружила по цветочному магазину.

К тому моменту, как мы добрались до «Я могла бы протанцевать всю ночь», мы уже стали приплясывать в такт фильму, но люкс оказался для этого маловат. Так что мы высунулись в коридор, убедились, что он пуст, и стали кружить там, делая вид, что мы на балу. Мы совершенно забылись и так шумели, что кто-то пожаловался на нас на стойке администратора, и сотрудник отеля попросил нас вести себя потише.

Мы, хихикая, убежали обратно в комнату, голова шла кругом, дыхание сбилось. Мы засели у двери и выждали пару минут, чтобы служащий отеля вернулся в лобби, и можно было продолжить танцевать.

Как только мы услышали, что он спускается на лифте вниз, Кэт схватила меня за руку и потянула в коридор.

– Иди за мной, – сказала она с горящими глазами. – Я знаю одно место, куда можно пойти, – место, где нас никто не услышит.

Мы спустились на лифте на нижний этаж, всю дорогу хихикая.

– Теперь сделай вид, что у нас какое-то очень серьезное дело, – прошептала она, когда двери открылись и мы вышли из лифта.

– Мы очень серьезные люди, – проговорила я и разразилась смехом.

Давясь хохотом, мы пробежали через лобби и дальше по коридору. Добравшись до подножия огромной мраморной лестницы, Кэт повернулась и протянула мне руку, а затем повела вверх по ступеням.

Лестница привела нас в комнату с большими окнами, освещенную только светом с улицы. Все еще борясь со смехом, мы с Кэт прошли на цыпочках через зал к двойным дверям в самом конце помещения. Она аккуратно потянула за ручку, но дверь была заперта.