— Ваши гориллы съели наш завтрак, — наябедничала я.

Просто для того, чтобы не молчать. Чтобы не выказывать страх, от которого противно задрожали ноги, а к горлу подкатил комок.

— Мои кто? Ах, вы об этих дуралеях! — Анитони — а это, без сомнения, был он — расхохотался. — Они будут наказаны, не переживайте.

— Я не переживаю.

— Вы необычная женщина, льесса. Очень любопытная. Приведи Льюиса! — рявкнул он внезапно, и освободивший меня тип исчез за дверью. — Прошу вас, льесса. Для завтрака уже поздновато, но вы можете пообедать со мной.

На негнущихся ногах я подошла к креслу и заняла такое место, чтобы одинаково хорошо видеть и Антиони, и Джервиса. Детектив стоял со скучающим выражением лица, будто вынужденный наблюдать на редкость бездарный спектакль. Его выдержка не могла меня не восхитить. И я помнила, что он велел мне молчать и держаться за его спиной, но Антиони спутал все наши карты, так что пришлось импровизировать и придерживаться пока что роли хладнокровной стервы. Мне она показалась наиболее выигрышной. Слезами и мольбами здесь точно никого не разжалобишь, значит, сделаем ставку на необычное поведение. Вряд ли этот домощенный крестный отец ожидал чего-то подобного от молоденькой запуганной вдовушки.

— Что предложить вам, льесса? Белого вина? Красного? Чего-нибудь покрепче?

— Воды.

У меня пересохло во рту, и я с жадностью осушила наполненный стакан.

Дверь опять распахнулась, и безмолвный тип втолкнул в комнату Рейга Льюиса. Я едва его узнала. Аферист лишился прилизанности и лоска, левый глаз его заплыл, а под носом виднелись следы крови.

— Узнаешь ее?

Приземлившийся на пол от тычка в спину Льюис поднял на меня затравленный взгляд.

— Уз-з-знаю. Это ж-жена К-к-крейна. В-в-вернее, уж-же в-вдова.

Антиони хмыкнул.

— И как ты мне ее характеризовал, помнишь?

— Д-д-да.

— Красивая безмозглая кукла, верно? Глупая и безвольная? Я правильно запомнил твои слова?

— Д-д-да.

Антиони медленно поднялся, подошел к пленнику и пнул его носком туфли из крокодильей кожи.

— Что-то не похожа она на безмозглую куклу, идиот!

— П-п-простите, — всхлипнул Льюис.

Антиони брезгливо поморщился.

— Уберите его.

Когда поскуливающего афериста вытащили за дверь, местный глава коза ностра обратился ко мне:

— Простите за эту неприятную сцену, льесса Крейн. Мне нужно было удостовериться в том, что детектив Купер не подменил вас своей сотрудницей.

— Сомневаюсь, что мьесси Горелье согласилась бы сыграть мою роль.

Джервис хмыкнул.

— Боюсь, Лизбет никто не перепутал бы с льессой Крейн.

Антиони даже не посмотрел в его сторону.

— Итак, раз уж вашу личность подтвердили, то я тоже могу представиться. Карл Антиони, к вашим услугам.

— У вас несколько… м-м-м… экстравагантная манера приглашать в гости, льесс Антиони.

Он осклабился.

— А вы мне нравитесь, льесса. Полагаю, мы с вами договоримся.

Есть мне нисколько не хотелось, но я отщипнула виноградину от грозди и закинула в рот. Если выберусь из этой передряги без потерь, то смогу открыть не только пиццерию, но и театр одного актера. Вернее, одной актрисы.

— Это зависит от того, о чем вы хотите договориться, льесс.

— Полагаю, вы и сами уже догадались, льесса Крейн. Продайте мне тот захудалый участок земли. Он вам ведь все равно не нужен.

— Не нужен, — согласилась я и увидела, как радостно вспыхнули глаза Антиони и как дернулся Джевис. — Но и продавать его не хочу. Во всяком случае, пока не узнаю, зачем он вам понадобился.

— Считайте это моим капризом, льесса.

Я закинула в рот ещё одну виноградину.

— Капризом, стоившим жизни несчастному Питеру? А у вас дорогие причуды, льесс.

Джервис закусил губу. Антиони дернулся и тут же расслабился в кресле, ухмыльнулся.

— Клянусь, я бы женился на вас, льесса, если бы уже не был женат. Ваш супруг поплатился за глупое упрямство, но вы-то совсем на него не похожи.

Мне пришлось спрятать руки в складках пышной юбки, чтобы собеседник не заметил, как они дрожат. Он вовсе не собирался отпускать нас живыми! Вот почему не стал изображать изумление и заверять, что непричастен к смерти Питера.

— Я знаю, что вы вернули долг льессу Брейтону, но взяли для этого кредит в «Гномобанке». Предлагаю сумму, достаточную, чтобы его перекрыть.

Я покачала головой.

— Нет. Мне, знаете ли, самой понравился этот участок. Построю там домик, буду приезжать летом. Тыквы выращивать.

— Вы меня разочаровали, льесса Крейн, — скучающим тоном протянул Антиони. — Оказались не столь умны, как я думал. Ладно, не желаете договариваться миром, попробуем иной способ.

Я вжалась в кресло и пискнула:

— Нас будут искать. Портье из «Гнезда цапли» знает, куда мы поехали.

Антиони покачал головой.

— Вы? Или же льесс Керн с супругой? Но какое вы имеете отношение к этому льессу? Элайна Крейн никогда не приезжала в Шарн-Каймо, равно как и Джервис Купер. Они сели на поезд и растворились где-то в южных провинциях. Возможно, сбежали. Как вам такой вариант, льесса Крейн? Вы испарились с деньгами «Гномобанка», прихватив с собой любовника. И я вас понимаю. Вы молоды и красивы, а в наследство вам остались долги и дурно воспитанная девчонка. Ничего удивительного, что вы решили покончить с прежней жизнью.

— Но земля вам все равно не достанется!

— Достанется. Я умею быть очень убедительным. Начнем, пожалуй, с вашего любовника. Джо!

Один из безмолвных парней у стены двинулся вперед.

— Только не испачкай кровью ковер, — брезгливо предупредил Антиони.

Тот кивнул. Подошел к Джервису, коротко размахнулся и ударил его в живот. Я вскрикнула и впилась ногтями в ладони, Джервис охнул и согнулся.

— Ну как, льесса Крейн? Не передумали? Продадите землю?

Я бы сейчас согласилась продать что угодно, хоть землю, хоть душу, но Джервис медленно выпрямился, посмотрел мне в лицо и едва заметно качнул головой.

— Нет, не передумала.

— Тогда продолжим.

Я зажмурилась и услышала глухой удар. Потом еще один. И еще.

— Я же сказал — не испачкай ковер!

В голосе Антиони звучала неприкрытая злость. Я поспешно распахнула глаза и ахнула. До боли прикусила губу, чтобы не закричать. Из угла рта бледного Джервиса бежала тоненькая струйка крови. Он поймал мой взгляд, неожиданно подмигнул и сплюнул на ковер. Антиони так и взвился. Он изрыгнул порцию площадных ругательств, перевел дух и велел: