этой проклятой жизни и освободили место молодым. Как можно до сих пор получать пенсию за какие-то заслуги перед тоталитарным государством?! А ведь ее оплачивают ваши внуки. Им и так не хватает на новую жизнь, но государство обязано Вас содержать, и потому берет с них непомерные налоги!

Дедушка, что держался молодцом, после вопросов ведущего скис. Осунулся на стуле, зарыдал. В зале наступила тишина. Камеры приблизили морщины под глазами старика, по которым бежали слезы. Он пытался их стереть, но руки дрожали и теперь влажными стали щеки. Ведущий осторожно тронул плечо старика и продолжил:

— Да! Как трудно осознавать, что ты стал ненужным! Что тебе уже за восемьдесят, а столько надежд на прекрасное будущее не сбылось! И остаются только гневные взгляды родных, соседей и миллионов телезрителей!

Последние слова он выкрикнул, выходя на середину зала и бодро подняв руку. По залу прокатился неодобрительный гул. Старики округлили глаза от непонимания — против них ли настроены миллионы или против тирады ведущего. Так и не разобравшись, они встали с кресел и окружили самого старшего, заслонив его от камер. Тот закрыл ладонями лицо и только вздрагивал от безудержных рыданий. Гул стал громче. На экранах мелькали хмурые физиономии подвыпивших телезрителей, в основном молодежи. Они гневно кричали, но разобрать, о чем конкретно, было невозможно. Ведущий подошел к старикам и попросил их вернуться на свои места. Только они разомкнули кольцо, как камеры тут же впились в обмякшее тело Ивана Сергеевича. Ведущий потрогал запястье и широко улыбнувшись обратился в зал:

— Вот, что делает правда! Человек принял мудрое решение! Пригласите медиков на осмотр!

Тут же появились люди в белых халатах. Уложив тело старика на носилки, они быстро его вынесли из зала.

— Старость — не радость! Это касается не только проживших слишком долго, но и нас с Вами. Налоги, занятые квартиры, нехватка еды в супермаркетах, льготы на проезд и многое другое. Тяжелым грузом это лежит на неокрепших плечах молодежи. Но самое главное — сострадание к старикам. Каково им смотреть на этот безумный мир?! Жить в страхе, что их могут искалечить, отобрать последнее, оставить один на один со своей немощью. Избавьте их от этой боли! Ради всего святого! Избавьте!

Камеры показали трех стариков. Оксана Петровна держала руку на сердце. На лице испуг. Когда ведущий повернулся к ней, она закатила глаза, голова запрокинулась назад, а руки медленно сползли на бедра. Ведущий призывно махнул рукой и к бабушке выбежали врачи, а двое крепких мужиков в форме под руки вывели за кулисы оставшихся в живых пенсионеров.

— Правда жизни неумолима! — резюмировал ведущий. По его широкой улыбке зрители догадались, что программа удалась. А успешный финал всегда бьёт метко в цель — зрители, особенно молодежь, полностью согласились с выводами. И теперь в миллионах квартир пойдут жаркие споры о том, что теперь делать с пенсионерами.

— И Вы стали свидетелями этой правды! Старость — не радость! Наша программа "Окраина смыслов" подошла к концу! С Вами был ведущий Рафик Глистер! Ждем Вас ровно через неделю на передаче "Муж и жена. Одна сатана?"

С кусками пиццы в застывших руках Тарас и Мира просидели перед экраном до окончания рекламы. Потом молча доели и вышли на свежий воздух.

#

Количество покушений выросло на порядок. Полиция была не в силах остановить массовую расправу над госслужащими — чтобы охранять армию беззащитных "слуг народа" элементарно не хватало людей. Народ сам определял их место в новом мире. AntiBureauCreate в деталях и без комментариев показывала жизнь каждого, кто «работал» в госсистеме — куда спускаются деньги, на каких машинах ездят и в каких дворцах живут их семьи. Лучшее шоу! Выбирай любого и смакуй подробности, причем такие, что у простого народа они не вызывали ничего, кроме злости и желания отомстить. Шоу маст го он! Интернет есть у каждого, Слава Богу власти его не контролируют, игра передает данные по защищенным каналам и ее не отследить. Да, попытки блокировок были, но закончились ничем — либо отключать интернет в стране и обрушить все, что еще работает, либо… Либо защищаться, прятаться и увольняться. И потому, словно мыши с корабля, работники госаппарата массово побежали из системы — писали заявления об уходе в надежде, что перестанут быть объектом игры. Четыреста тысяч убитых — пугающая цифра для подсчета своих шансов выжить.

На волну увольнений AntiBureauCreate отреагировала новым функционалом. Любая должность в дереве игры теперь не просто иконка действующего клерка и призрачные фантомы тех, кого народ решил "сместить" — точнее смести, но и дополнительная вкладка с яркими, подчеркнуто праздничными фотографиями уволившихся чиновников. Чтобы простой народ не забыл своих "героев". А как же? Задача игры — прежде всего дать возможность людям восстановить справедливость. И если бывший паразит хочет спрятаться в тень, то … не в этой жизни. Паразит, ушедший с должности все так же остается паразитом. А понять раскаялся он и изменил ли что в своей жизни нет ни времени, ни внятных критериев оценки. Революции всегда стремительны и безжалостны и если ты бюрократ, то этот липкий ярлык не отодрать и для AntiBureauCreate ты законная цель.

Утром Тарас долго гулял по базе сам — Мира не захотела. В теплом воздухе запахло травой — со дня на день придет оттепель и природа проснется. В душе стало горько от того, что очередная весна может пройти мимо. Разговоры ТОПов об очередной обнове почему-то показались скучными. Ну что тут такого?! Все идет своим чередом. Разрабы стараются как могут, из кожи вон лезут, чтобы вдохновить как можно больше людей. А мы здесь сидим и ждем чего-то. Если так пойдет дальше, то и руки опустятся. Он молча вышел из столовой. В комнате опять уселся на диване перед игрой.

— Слушай, давай что-нибудь поинтереснее! — предложила Мира.

— А что — есть что-то важнее наших дел?

— Ну, не будь занудой, Тарас! Я же не прошу смотреть конкурс красоты или про жизнь миллионеров.

— Да уж — те еще паразиты. Думаю, они будут следующими после чидорасов.

— Время покажет. Скажи, что тебе еще интересно, кроме игры?

Тарас почесал затылок. Не найдя ответа, взял со стола тарелку салата и поднялся.

— А я люблю садовый дизайн. — сказала Мира. — У себя в селе столько всего развела — цветы, кустарники, деревья. Дорожки красивые, газон. Слава Богу на это хватало денег. Да и родители не мешали.

Тарас смотрел на ее улыбку непонимающим взглядом, отправляя в рот одну порцию за другой.

— А последние