легче настроиться на правильные координаты. – Строго велел Катерион. Он достал из своей сумки блокнот и карандаш и сел на ближайший камень, писать письмо, а я увидела, что и моя одежда тоже вернулась ко мне, и чудо штаны братишки с безразмерными карманами, и вздохнула с облегчением. Все три ключа были у нас.

Я посмотрела на маленькое колечко у себя на ладони, оно потускнело и стало простым медным. Гравировка на нем исчезла, кольцо утратило вложенную в него магию, но я все же не стала его выкидывать и одела на свой мизинец.

Люди ушли в мир короля гоблина не все, несколько человек всё-таки решили попытать счастье и найти проход в долину полукровок. А мы подождали пока Альмир немного отдохнет после того, как ему пришлось довольно-таки долго держать открытым портал, и потом он уже для нас открыл проход туда, где он вырос. Мы стояли в предгорье на небольшой вытоптанной площадке, и на нас смотрел изумленный верблюд. Ему явно не понравилось, что не пойми кто появился у него перед носом, и я поспешила отойти от него подальше. Караван состоял из двух десятков гружёных верблюдов и пяти подвод, перегруженных товаром. Люди и нелюди шумели и торопились, на горизонте собирались грозовые тучи и караванщики надеялись войти в проклятую долину до того как на них обрушится летний грозовой ливень. Мы старались не мешаться под ногами, ушлый Луор сумел раздобыть еды и питья, а Альмир сказал, что это тот караван всегда приходит в долину в середине лета и обычно он означал, что скоро начнется испытание молодых драконов. Тогда же должны пройти в лабиринт кандидаты на корону короля драконов.

– Ты же говорил, что у нас есть три месяца? – Удивилась я тому, что все так быстро случилось.

– Мы проскочили через столько миров, во многих из них время течет иначе, где-то быстрее, где-то медленнее. – Объяснил Катерион и показал на старшего караванщика. Он явно был недоволен тем, что в его караван просятся какие-то странные пришлые. Но горсть золотых монет из кармана братишки его задобрила, и нам позволили войти в долину вместе с караванном. К тому времени, когда мы поели и попили, всё было упаковано, и караван тронулся в путь. Узкий проход в горах был извилистым, и я представила себе, что было бы с нами, если хотя бы один дракон пролетел над нами и просто полил нас драконьим огнем. Мне пришлось закрыть глаза и тряхнуть головой, чтобы избавиться от пришедшего в голову образа.

– Представила, как мы тут все сгораем? – Спросил Альмир, улыбаясь.

– Ага, что-то прям совсем жуткий образ нарисовался. – Призналась я.

– Это защитная магия драконов, так сказать, превентивный удар по психике, чтоб не возникало желания с ними связываться. – Объяснил братишка. – Мы на территории драконов и их магии, а они любят играть с психикой. Предпочитают в основном давить на совесть, активировать страхи и комплексы, нежели физически устранять противников. Хотя могут и физически ударить по врагу, так что никому мало не покажется.

Долина была огромной, вокруг нее было множество скал с пещерами драконов, а в центре долины был тот самый храм судьбы, который описывала мама в своем дневнике, только он стоял к нам боком, и его величественная лестница показалась мне бесконечной. Теперь я понимала, почему мама поклялась себе похудеть, после такого подъема и я бы поклялась больше спортом заниматься.

Караван разместили в специальном доме на два этажа, это был не то гостиный двор, не то отель с множеством конюшен и складов, мы постарались смешаться с толпой караванщиков и не привлекать к себе внимание. Альмир обзавелся тонкой курткой из беленого льна с просторным капюшоном и теперь не снимал его. А я просто старалась не приближаться к молодым парням возраста Альмира. Они с удовольствием крутились возле караванщика, расспрашивая о том, где те были и что видели. Но над долиной разнесся гул труб, и парней как ветром сдуло, они побледнели, посерели и поспешили спрятаться.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

– Что происходит? – Спросила я у Альмира.

– Сигнал для полукровок. – Прошептал Альмир, он, похоже, тоже хотел по привычке бежать прятаться, но вовремя вспомнил, что его как бы в долине нет.

– В смысле, он предупреждает о том, что наблюдатель здесь? – Уточнила я вопрос.

– Ну да, каждый раз, когда он появлялся в долине, нас предупреждали этим сигналом, и мы прятались от него куда подальше. Иногда его умертвия устраивали обыски в домах драконов и в храме, но драконы научились их обманывать и как следует прятать свое потомство.

– А что было с теми полукровками, что так и не сумели пробудить в себе драконью сущность? – Спросил Катерион.

– Они уходили из долины и, кстати, получали хорошие деньги для того, чтобы начать новую жизнь подальше отсюда и от некромантов. Только такие, как я, никуда не уходили, потому что не возвращались из лабиринта. – Объяснил Альмир и показал на процессию из мужчины в черной сутане и толпы умертвий, послушно шедших за ним. Он направлялся к каравану, и потому мы поспешили перелезть через забор и побежали к ближайшей нижней пещере.

– Там система тоннелей, – Объяснил Альмир, забегая в полумрак пещеры и замирая на минуту чтоб глаза привыкли к полумраку. – Тут можно долго бродить, некромант и его умертвия сюда не ходят, тут хозяйственная часть города драконов, кухни, прачечные и всякие мастерские. Мы тут прятались, по этим тоннелям можно бродить годами и никого не встретить, или все время на кого-нибудь натыкаться. Странное место, моя кормилица тоже сюда не совалась, только настоящие драконы тут хорошо ориентируются, похоже, это их магия тут все запутывает. Для нас, полукровок, на стенах сделаны незримые для простого взгляда метки, по которым мы ориентируемся в тоннелях.

– Куда ты нас ведешь? – Спросил Луор, он как будто боялся этих пещер, и потому стал каким-то скукоженным и злым, а от магических светильников под потолком он стал походить на какого то демона в человеческом обличии.

– Тут есть место, о котором никто кроме меня не знает. Я его в тайне от всех создал, там мы отсидимся, пока смотритель не уйдет из долины, он обычно больше пары часов тут не проводит. Не любит он долину, такое чувство, что чем больше он тут времени проводит, тем слабее контролирует своих мертвецов.

– Так, может,