— Допустим, я отказываюсь продать отель. Что вы в таком случае намерены делать? — внезапно спросил Трент.

— Ну, что ж, я подыщу другое место и построюсь. Хотя, мне кажется, вы потеряете свой отель задолго до того, как это произойдет. Но если даже этого не случится, вы не выдержите конкуренции с нами и вынуждены будете уйти от дел.

Сказано это было с деланным равнодушием, но не без тонкого расчета.

Дело в том, что корпорация О'Кифа жаждала заполучить «Сент-Грегори» — и как можно скорее. Отсутствие отеля О'Кифа в Новом Орлеане было равносильно отсутствию зуба в челюсти этой корпорации, перемалывающей всех любителей путешествий. Из-за этого она уже понесла весьма ощутимые потери в других городах, а для процветания корпорации это все равно что отсутствие кислорода. К тому же вызывало беспокойство и то обстоятельство, что конкуренты пользовались этим пробелом. Давно обосновался в Новом Орлеане «Шератон-Чарльз». «Хилтон», кроме гостиницы в аэропорту, строил еще одну во Французском квартале. «Корпорации отелей Америки» принадлежал и Новоорлеанский королевский отель.

Условия, предложенные О'Кифом Уоррену Тренту, были продиктованы вполне реалистическими соображениями. Закладные на «Сент-Грегори» были досконально изучены эмиссаром О'Кифа, который выяснил, что заимодавцы не желают идти на уступки. Они явно намеревались заполучить в свои руки отель и держать его для того, кто больше даст. Если приобретать «Сент-Грегори» за разумную цену, делать это надо теперь.

— Сколько времени вы могли бы дать мне на обдумывание? — спросил Уоррен Трент.

— Я предпочел бы услышать ответ немедленно.

— Но я к нему не готов.

— Хорошо. — О'Киф задумался. — В субботу мне нужно быть по делам в Неаполе. Поэтому я хотел бы уехать отсюда не позже чем в четверг вечером. Давайте установим крайний срок — четверг в полдень.

— Но это же меньше сорока восьми часов!

— Не вижу причин ждать дольше.

Упрямство побуждало Уоррена Трента выторговывать более продолжительный срок. Здравый же смысл напоминал, что предложенный О'Кифом четверг всего лишь на сутки раньше рокового дня — пятницы.

— Что ж, раз вы так настаиваете… — уступил он.

— Превосходно! — Широко улыбаясь, О'Киф отодвинул стул и поднялся, кивнул Додо, которая с явным сочувствием наблюдала все это время за Уорреном Трентом. — Нам пора, дорогая. Уоррен, спасибо за гостеприимство. — Подождать еще полтора дня, решил он, не так уж это долго. Теперь ведь уже не оставалось сомнений в конечном результате.

Дойдя до двери, Додо обернулась и своими большими голубыми глазами посмотрела на хозяина «Сент-Грегори».

— Большое вам спасибо, мистер Трент, — сказала она.

Он взял ее руку и склонился в поклоне.

— Даже не помню, когда эти старые комнаты были удостоены чести видеть такую гостью.

О'Киф метнул на него пронизывающий взгляд, усомнившись в искренности комплимента, и, к удивлению, обнаружил, что Трент не покривил душой. У Додо была поистине непостижимая способность каким-то чудом устанавливать добрые отношения с самыми неожиданными людьми.

В коридоре она взяла его под руку, он почувствовал, как от мягкого прикосновения ее пальцев у него застучало в висках.

Но сначала, напомнил он себе, следует помолиться и поблагодарить господа за то, как прошел вечер.

14

— Честное слово, есть что-то волнующее в том, как женщина роется в сумочке, доставая ключ от своей квартиры, — заметил Питер Макдермотт.

— Это указывает на два обстоятельства, — тотчас откликнулась Кристина, продолжая поиски ключа. — Во-первых, раз у женщины есть квартира, значит, она независима, а, во-вторых, если она потеряла ключ, значит, она все-таки женщина. Вот! Нашла!

— Подождите! — сказал Питер и, взяв Кристину за плечи, привлек ее к себе. Поцелуй был долгим, руки его скользнули вдоль ее тела, и он крепче обнял ее.

Через некоторое время, еще не отдышавшись, она сказала:

— За квартиру у меня уплачено. И если уж мы собираемся этим заниматься, так лучше в уединении.

Питер взял ключ и сам открыл дверь.

Кристина поставила сумочку на столик и, пройдя в комнату, опустилась на большой диван. С чувством явного облегчения она сбросила с ног узкие лакированные туфли. Питер сел рядом.

— Сигарету?

— Да, с удовольствием.

Питер зажег спичку, оба закурили.

Настроение у него было радостное, приподнятое — он как-то особенно остро ощущал все, что происходило с ним сейчас. Он был уверен, что их отношения дальше могут развиваться в любом направлении — стоит ему захотеть.

— Как приятно просто посидеть и поболтать, — заметила Кристина.

Он взял ее руку.

— Мы же не болтаем.

— Ну, а почему бы нам не поболтать?

— Видите ли, заниматься разговорами не совсем…

— Понимаю. Но тогда возникает вопрос: куда нас это заведет? Зачем и почему?

— А не можем мы просто взять и повернуть колесо фортуны?…

— В таком случае пропадет азарт игры. Останется лишь факт. — Она замолчала, задумалась. — То, что было сейчас, произошло не впервые, значит, у нас есть тяга друг к другу.

— И по-моему, у нас неплохо получается.

— Значит, с течением времени будет и естественный прогресс в отношениях.

— Но только не одинаковый: я, по-моему, шагаю впереди вас.

— В направлении постели, как я понимаю.

— Я лягу слева, если стать в изножье, — мечтательно произнес он.

— Я сейчас вас разочарую.

— Только не говорите! Я попытаюсь догадаться. Ага, вы забыли почистить зубы. Ладно, подожду.

Она рассмеялась.

— До чего же трудно с вами разговаривать!..

— Видите ли, заниматься разговорами не совсем…

— С этого мы и начали.

Питер откинулся на диван и выпустил в воздух колечко дыма, потом второе, третье.

— Мне всегда хотелось этому научиться, — сказала Кристина. — Но я так и не сумела.

— Так чем же вы собираетесь меня разочаровать? — спросил Питер.

— У меня появилось любопытное чувство. Если то, что может произойти… произойдет, это не пройдет даром ни для одного из нас.

— Значит, для вас это будет что-то значить?

— Пожалуй, да. Но не знаю, не уверена. — Еще менее уверена она была в том, как вести себя дальше.

Питер затушил сигарету, потом взял сигарету Кристины и тоже затушил.

И когда он стиснул ее руки, она почувствовала, как рушится ее уверенность в себе.