— Ах, забудь про него, — отмахнулась Камилла. — Хоть на время забудь. Дорогая, я доверяю лишь тебе. Пообещай, что хотя бы подумаешь.

София со вздохом кивнула.

— Ладно, хорошо. А ты пообещай, что с тобой и Китингом ничего не случится.

— Да, конечно! Спасибо, дорогая, что согласилась. Мне теперь стало гораздо спокойнее.

— Ох, тут ужасно душно, — пробормотала София. — Мне нужен глоток свежего воздуха. — Она поднялась. — А тебе лучше прилечь.

— Не надо суетиться вокруг меня, — пробурчала Камилла. — Китинг уже и так сводит меня с ума своей заботой.

— Доброй ночи, — улыбнулась София.

Но не одна только София стремилась побыстрее уйти к себе в комнату. Несколько гостей уже находились на лестнице и в холле. Девушка поднималась по ступеням, погрузившись в свои мысли, и не сразу поняла, что к ней кто-то обращался. Осмотревшись, она увидела трех женщин.

— Прекрасное платье, — сказала одна из них, пристально глядя на Софию.

— Спасибо, леди Фиона, — с улыбкой ответила девушка.

— Но цвет, конечно, вызывающий. Особенно в сочетании с вашими волосами.

— Такой цвет волос не стоит подчеркивать, — заметила другая леди.

София по-прежнему улыбалась.

— Я очень ценю ваш совет, но такие волосы достались мне от матери. А платье я позаимствовала из гардероба последней герцогини Гривз, так что можете адресовать ей свои претензии. — София кивнула и добавила: — Доброй вам ночи, леди.

Третья дама, леди Клэр, нахмурилась и проворчала:

— Вы могли взять это платье откуда угодно, но не из гардероба Джулии Басвич. Она терпеть не могла красный, и это всем известно, дорогая. Вам придется придумать ложь поубедительнее.

«Не похоже, что леди Клэр лгала, — думала девушка, поднимаясь по лестнице. — Но в таком случае… Где же Милли взяла это платье?» Она решила, что утром серьезно поговорит с миссис Брукс.

Оказавшись в своей комнате, София тотчас же достала из шкафа коробку с вязанием и придвинула кресло поближе к камину. Спустя полчаса ей трижды приходилось распускать уже связанные петли — София наконец сдалась и отложила шарф в сторону. Она терпеть не могла чувство меланхолии, но сейчас ничего не могла с собой поделать. Она быстро надела сапоги — уже начищенные, они стояли у шкафа, — затем взяла старую куртку Адама, очень теплую и тяжелую, и накинула ее прямо поверх прекрасного алого платья. Приблизившись к двери, София распахнула ее — и едва не столкнулась с Адамом.

— Куда ты?.. — спросил он, глядя на нее с удивлением.

— Мне необходимо подышать свежим воздухом. Хотела немного прогуляться по саду.

Окинув взглядом ее комнату, герцог нахмурился и проворчал:

— А ты в курсе, что уже почти час ночи?

— Я возьму фонарь, — ответила София.

Как правило, она не могла понять, о чем думал Адам Басвич, но в этот раз совсем не удивилась, когда он сказал:

— Я пойду с тобой.

София покачала головой.

— Нет, не надо… К тому же ты замерзнешь в одном сюртуке.

Герцог улыбнулся, и ей вдруг ужасно захотелось поцеловать эту его улыбку.

— Я ведь уже просил тебя не спорить со мной, не так ли? — прошептал он, взяв ее за руку.

В коридоре, конечно же, никого не было, и кое-где догорали свечи. Из бильярдной же доносились мужские голоса. Герцог с девушкой тихонько спустились по лестнице для слуг. В дальнем конце пустой кухни Адам снял с вешалки что-то похожее на плащ лакея и надел его. Плечи у него оказались слишком широкими для этой одежды, и он не смог застегнуться. Когда они вышли из дома, он с улыбкой сказал:

— Не думаю, что нам пригодился бы фонарь.

И действительно, почти полная луна освещала все вокруг. Где-то за деревьями пролаяла лиса, и София, вздрогнув от неожиданности, прижалась к герцогу; она вдруг поняла, что сейчас, в этот момент, Адам был ей совершенно необходим — необходим как ее телу, так и душе. Жизнь научила Софию наслаждаться каждым мгновением счастья — и в то же время всегда быть готовой в любой момент все потерять. Вот и сейчас она чувствовала то же самое: прекрасно зная, что впереди ее ждали всевозможные проблемы и сложности, София наслаждалась тем, что имела в данный момент.

— Воздух и впрямь свежий, — заметил Адам, выдыхая облачко пара.

— Ты сам напросился, так что не надо жаловаться, — усмехнулась София.

Герцог вскинул бровь; в глазах же его искрилось веселье.

— А я думал, ты добрая и веселая…

София молча пожала плечами и осмотрелась. Это был чудесный момент, и она старалась запомнить каждую мелочь: прохладный воздух, теплую руку Адама, его черные волосы, серебристый лунный свет и хруст снега под ногами…

— Так ты скажешь мне, почему ты так отчаянно нуждалась в глотке свежего воздуха? — спросил герцог, нарушив молчание.

— Да все как всегда, — ответила София, выпустив его руку, она принялась пританцовывать вокруг него.

Адам снова взял девушку за руку и, склонив голову, поцеловал ее пальчики.

Жгучее желание переполняло Софию, но ужасно неприятная мысль не давала ей покоя — мысль о том, что Адам был уже почти женат.

— У меня к тебе вопрос, — сказала она, пристально взглянув ему в глаза.

— Ох, не к добру это… — пробормотал его светлость. Он повел девушку по темной аллее вдоль покрытых снегом кустарников. Остановившись у фонтана в центре сада, герцог проговорил: — У меня тоже есть несколько вопросов к тебе, но сначала задавай свой.

— Леди Кэролайн Эмери, — тихо сказала София.

Адам нахмурился и проворчал:

— Но это не вопрос…

София тяжко вздохнула. Задать этот вопрос оказалось сложнее, чем она думала.

— Адам, она станет твоей женой?

Порыв ветра стряхнул лед с ветки дерева, и тот, упав на землю, звякнул, точно разбившееся стекло.

— Я действительно склоняюсь к тому, что леди Кэролайн больше остальных подходит для этой роли, — неохотно ответил герцог. — Ты очень проницательная.

— Что ж, она красива, — пробормотала София. — От сестер Харт болит голова, а остальные слишком ветреные и нервные.

— Так и есть, — кивнул Адам. — Тем не менее я с ней еще не говорил об этом.

— Почему же тянешь? Вам с ней нужно получше узнать друг друга.

— Зачем торопиться? У нас будет для этого вся оставшаяся жизнь. И потом… Мне кажется, я уже знаю о ней все, что мне нужно знать.

— Все в вашей жизни изменится, и вы с ней должны постараться хотя бы стать друзьями.

— У меня и без того достаточно друзей.

— Но как же…