— Боишься? — несколько пренебрежительно спросил Лесной Хозяин. — Тогда нужно было вернуться в деревню с этими несчастными туристами.

Никита откинулся от края. Его лицо пошло пятнами. Обвинение в трусости, да из уст Кощея, задело его.

— Нет, не боюсь. Просто хочу избежать лишних потерь.

— Не ошибается тот, кто ничего не делает. Нет у нас времени на выжидание подходящего момента. Если завтра утром ты не решишься, то я пойду один.

— Хорошо, — согласился Басанов. — Пойдем все. Завтра на рассвете.

— Хоть сейчас, — голос Кощея повеселел.

— Но прежде надо поговорить с матушкой Ма-а, попросить совета и поблагодарить за приют.

— Вот сейчас это и сделаем.

Старая правительница вернулась в форпост в тот же день, когда был уничтожен украденный карликом Глаз Дракона. Маша рассказала ей обо всем, что произошло в крепости во время ее отсутствия. Старая додолка выслушала ее отчет, пошепталась с верными карлицами и закрылась в своих покоях. Форпост жил своею жизнью, но жрица как бы отделилась от окружающего мира и даже распоряжения отдавала через одну из помощниц. Казалось, ламбушан она игнорировала. Кощей и Никита к такому ее поведению отнеслись спокойно, но Маше, привыкшей к ежедневному общению с мудрой додолкой, оно казалось странным и обидным. Она отправилась было поговорить с матушкой, но встретившая ее у дверей карлица бесстрастным голосом объявила, что властительница примет всех только накануне их ухода. Расстроенная Маша, шмыгая носом, пожаловалась Кощею, и тот успокоил ее, сказав, что причиной такой отчужденности является он сам и его поступки.

— Отношение Ма-а к тебе не изменилось, просто старая жрица не хочет видеть меня и всего, что со мною связано. В том числе и тебя, — лукаво улыбнулся он. — У нас есть о чем вспомнить.

Провожать отряд вышли почти все жители крепости. Они считали, что с уходом гостей все их неприятности прекратятся. Правительница в сопровождении двух карлиц дошла до ворот и вручила новой соратнице Басанова короткое копье с длинным изогнутым наконечником и цветастую накидку амазонки. На прощание они крепко обнялись, и старая жрица культа Ма-а вернулась в крепость.

От Никиты не ускользнуло Пашкино состояние. Перед выходом ламбушский ведун озабоченно искал кого-то среди провожавших додолов. Его взгляд беспомощно скользил по верху заполненных стен, но ни ком не останавливался. В наивных и доверчивых глазах Седова застыло выражение обиды и расстройства. Накануне он весь вечер провел в обществе двух амазонок и теперь искал их, но нигде не находил.

— Тебе не кажется, что парень наш влюбился? — Кощей подмечал все и делал далеко идущие выводы.

Басанов ошарашено вскинул глаза на Пашку, понуро идущего по обочине дороги. Да, в таком состоянии он не боец. Глаза Кощея светились весельем.

— Любовь как болезнь. Можешь выздороветь, а можешь… — Он не договорил, сочтя шутку не совсем уместной, и успокоил: — Ты, Никита, насчет своего друга не волнуйся. Его любовные проблемы решатся скоро, а точнее, через час-другой.

Скалящийся Кощей фамильярно похлопал молодого боярина по плечу и возглавил движение отряда. Остальные бодро потянулись следом. Вперед забегал лишь боксер, старавшийся унюхать и увидеть все. Рядом с ним, весело покхекивая, мчались полканы, признавшие пса новым вожаком.

Высокие башни крепости скрылись за спиной, к вьющейся меж пологих холмов дороге со всех сторон все ближе и ближе подступал лес. Серо-зеленые стволы высоких деревьев, напоминающих родные тополя, смыкались над головой лиственными шапками, и через несколько часов спокойной ходьбы Басанов ощущал себя как в длинном извилистом туннеле. Шедшие рядом товарищи зорко поглядывали по сторонам, расчехлив боевые арбалеты. Адмирал, попав в незнакомую обстановку, уже не отходил от хозяйки и важно шествовал рядом, двигая ушами, как локаторами. За ним следом, мягко переступая лапами, брели полканчики. Вперед выдвинулись Северин и Нодья, представляя собою головной дозор. Но Никита понимал, что в такой густой чаще слух и обоняние людей не идут ни в какое сравнение с собачьим чутьем.

Именно Адмирал и среагировал первым на две тени, скользнувшие из лесного полумрака. Похожие, как сестры, амазонки в неизменных пестрых плащах сжимали в крепких руках дротики, за спинами горбатились туго завязанные мешки. Боксер хотел с лаем кинуться на возникшее препятствие, но, узнав воительниц, умильно завертел обрубком хвоста и начал кругами носиться вокруг них. Додолки спокойно ждали, пока отряд подойдет ближе, и когда до Басанова и Лесного Хозяина оставалось пара метров, почтительно склонили головы, попросив взять их в попутчики.

Кощей поинтересовался, как долго они собираются сопровождать их, на что девушки твердо заявили, что пойдут до конца. Маша, обняв воительниц за широкие плечи, твердо заявила о своем согласии, упомянув об устном договоре с матушкой Ма-а. Было видно, что она рада обществу амазонок. Пашка сразу расцвел и гоголем закрутился возле новых членов экспедиции.

Конечно, на поведение молодого ведуна можно было бы взглянуть с иронией, но Басанову была симпатична его непосредственность. За недолгое время знакомства Паша из любознательного простоватого паренька с юношескими комплексами и максимализмом превратился в сильного мужчину. Конечно, в нем все еще проглядывали и мальчишество, и наивная удаль, но крепкий стержень характера высвечивался с каждым днем все ярче. Поэтому, едва Глузь раскрыл рот для очередной шутки, боярин несильно шлепнул его по затылку, чтобы тот придержал язык. Бесенок не обиделся и, посмотрев на строгое лицо Никиты, понимающе подмигнул.

Эта встреча помогла Басанову ясно понять то, на что раньше он совсем не обращал внимания. Ему даже стало стыдно за себя. Оказывается, он совсем не знал своих спутников, точнее, не замечал многого в них. За несколько дней похода они раскрылись иначе, чем виделись дома. На первый план выступили те стороны характера и личные качества, которые в деревенской жизни старались прятать от окружающих.

Непоколебимый мощный боец Северин — на Земле мелкий бизнесмен районного масштаба, задолбаный вечными семейными проблемами и халявщиками, пытавшимися урвать себе кусок от его доходов. Маша, расцветшая из рыжего гадкого утенка в уверенную и ослепительную молодую женщину. Даже городские неудачники, случайно попавшие в Гиперборей и отправленные обратно на Землю, успели стряхнуть с себя старую пыль и почувствовать какое-то обновление крови.

Вечно непредсказуемый Кощей с его постоянной иронией на грани сарказма, своими словами и поступками ставящий людей в тупик. Но как чародей, как воин, как истинный лидер он был и остается вне конкуренции. А сопровождавшая его нечисть? В сознании происходила явная переоценка этих казавшихся страшными и опасными для обычных людей существ. Даже додолы, древнее племя то ли людей, то ли нелюдей, воспринимались по-другому. Особенно после посещения форпоста.

Хмурая Нодья, разочаровавшаяся в образе жизни исконных додолов. Для нее оказался непреодолимым разрыв в миропонимании со старым народом. Это все равно, как если бы современная горожанка попала в уездный центр начала девятнадцатого века. Выросшая в окружении цивилизации молодая женщина, пусть и последовательница культа Ма-а, не смогла противоречий преодолеть.