— Не все умирают, — сказал Паулюс. — Многие еще могут выздороветь. Мы стаскиваем сюда небезнадежных, чтобы позаботиться о них.

Из ближайшей лачуги появилась знакомая фигура. Это была Харита, Владычица Озера. Светлые волосы она подвязала лентой, одежда почти не отличалась от остальных монахов. Встав на колени рядом с молодой женщиной с пожелтевшей кожей, она нежно положила руку на лоб страдалицы. Женщина вскинулась от прикосновения, увидела, кто рядом с ней и робко улыбнулась. Да, несмотря на страдания, она нашла в себе силы для улыбки. И я поверил, что прикосновение Харита хотя бы ненадолго отогнало чуму.

Харита сказала своей подопечной несколько слов утешения, после чего молодая женщина закрыла глаза и откинулась на подстилке, но теперь черты ее лица разгладились, стали почти безмятежными. Леди Харита встала и продолжила путь. Паулюс хотел окликнуть ее, но я остановил его.

— Не стоит. Я пойду к ней.

Я постоял еще некоторое время, наблюдая, как Харита движется среди пораженных болезнью, то наклоняясь, чтобы коснуться, то останавливаясь, чтобы сказать пару слов. У нее тоже был кувшин с эликсиром, который она расходовала очень экономно, по нескольку капель добавляя в миски жертв и помогая выпить. Мир и утешение зримо следовали за ней — исцеляющее присутствие, подобное свету, более ясному, чем солнечный, он успокаивал, облегчал боль, отпугивал смерть.

Обойдя всех, кто был на ее попечении, Харита повернулась и оглядела ряды жертв. Она на мгновение закрыла глаза и замерла, шевеля губами. Подняв голову, она заметила меня, узнала и приветливо улыбнулась. В этот миг она стала Королевой Дивного Народа, именно такой, которую я помнил. Да уж, красивая раса, ничего не скажешь. У меня даже дыхание перехватило.

Я смотрел, как она приближается, чувствуя одновременно смирение и гордость за то, что удостоился беседы с таким воплощенным благородством.

— Привет! Ты от Артура? — не столько спросила, сколько просто констатировала она, подходя.

— Приветствую вас, леди Харита, — ответил я, почтительно склонив голову. — Пендрагон действительно отправил меня разыскать вас.

— Хочешь помочь? — спросила она с улыбкой. — Или ты припасы привез?

— Епископ Элфодд прислал со мной запас провизии, но мне велено сопроводить вас в Инис Аваллах.

— Да, понимаю. — Улыбка исчезла, и у меня на глазах серая усталость вернулась на ее лицо.

Я коротко рассказал о Святилище Грааля и о желании Артура освятить его во время Рождественской Мессы. Должно быть, я говорил как-то неудачно, потому что пока она слушала, взгляд ее становился все более хмурым.

— Итак, — сказала она уже просто с негодованием, когда я закончил, — Артур считает строительство этого храма важнее спасения жизней. А что Мерлин, он с ним согласен?

— Госпожа, — сказал я, — король надеется, что освящение Святилища Грааля навсегда изгонит из нашей земли и болезни, и войны. Артур считает, что это спасет нас. Мирддин, как всегда, помогает королю.

Харита внимательно посмотрела на меня.

— Чего-то ты не договариваешь… Интересно, почему.

— Простите меня, леди Харита, но Мудрый Эмрис не часто посвящает меня в свои дела.

— Но глаза-то у тебя есть? И голова на месте. Вижу, ты сомневаешься. Ты, в самом деле, считаешь, что Святилище Грааля способно покончить с чумой и войной? Что это спасет Британию?

Мой разум заметался в поисках подходящего ответа.

— Я верю, — медленно ответил я, — что Быстрая Верная Рука направляет нашего короля на свершение добрых дел. Не мне решать, благословит ли Бог усилия Артура.

— Ты прав, конечно. — Леди Харита кивнула. — Я спросила, не подумав. Прости, Галахад. — Она устало улыбнулась, и я заметил, что она, как и Паулюс, на грани истощения. Леди Харита оглядела длинный ряд лачуг и покачала головой. — Вот видишь, как оно здесь. Я не могу уйти. — Говорила она тихо, будто сама с собой. Затем обратилась ко мне: — Рискуя вызвать недовольство короля, прошу передать Артуру, что не могу присутствовать на церемонии. Я нужна здесь.

Паулюс шагнул вперед и положил руку ей на плечо.

— Верховный Король призывает вас. Надо идти. — Он тоже говорил тихо, но настойчиво. — Отправляйтесь, а потом отдохнете и вернетесь.

— У меня с собой лошадь для вас, — сказал я ей, радуясь поддержке монаха. Я уже насмотрелся на смерть достаточно, и очень хотел убраться отсюда. — Если хотите, можем ехать прямо сейчас.

Леди Харита задумалась.

— Идите, — настаивал Паулюс. — Галахад прав. Новое святилище Артура может оказаться в этой битве столь же важным, как ваше присутствие здесь. В противном случае король не стал бы за вами посылать.

— Хорошо, — наконец решилась леди Харита. Обернулась ко мне: — Позаботься о лошадях. Нам лучше не задерживаться. Я соберусь и скоро буду готова.

Я поблагодарил Паулюса за поддержку и спросил, куда сложить припасы.

— Просто оставь их там, на месте, — посоветовал он. — Когда вы уйдете, мы все заберем.

Я поспешил к лошадям, подальше от этого скопища страданий. Сложил все тюки и кувшины в сторонке, и сел ждать. Через некоторое время ко мне присоединилась леди Харита, и мы, не оглядываясь, направились к Инис Аваллах. По пути сюда я приметил ручей, в котором еще оставалось немного воды. Хорошее место для ночлега. Я искренне радовался, что чума осталась позади, но все равно тщательно вымылся, и только после этого почувствовал себя снова здоровым.

Леди Харита уснула, а я остался на страже. По-моему, она тоже радовалась передышке от своих невыносимых обязанностей. Спала она крепко. Утром мы снова тронулись в путь. Возвращение заняло немного больше времени, потому что я выбрал другую тропу, в обход древнего леса. Мне не хотелось снова бросать вызов незримому наблюдателю и обременять Небеса просьбами о защите, когда можно легко избежать возможных неприятностей, сделав небольшой крюк.

Таким образом, мы прибыли к Тору другим путем, по дороге, которая проходила неподалеку от места строительства храма. Хотя меня не было всего несколько дней, я обнаружил, что стройка изменилась до неузнаваемости.

Исчезли фургоны и груды камня; веревки и бревна, группы рабочих, ведущих строительство. На месте всего этого беспорядка вознеслось изящное сооружение из белого камня, блестевшее в лучах зари. Мастер Галл отлично справился со своей задачей — храм, казалось, испускал собственное сияние. Засуха давно превратила траву в тонкие, иссохшие пучки бледно-желтого цвета,