Хотя у меня нет пока очень близкого друга, да и вообще друзей немного, у меня все в порядке, потому что сам я умею быть отличным другом и не раз приходил друзьям на помощь. И от них получаю такое же хорошее отношение.

«Пазл из тысячи кусочков», Джессика, 24 года

О себе: по мере того как я начинаю лучше осознавать прошлое и настоящее, мой пазл потихоньку складывается.

Мне двадцать четыре, и я до смерти боюсь отца. Не помню даже времени, когда бы это было не так. Он всегда был сердитым и резким, и я никогда не могла предугадать его реакцию. Чаще всего он смотрел как будто сквозь меня и бормотал что-то невнятное, из чего было однозначно ясно, какое место в списке его жизненных приоритетов я занимаю. Нередко наши разговоры быстро превращались в громкий спор. Я научилась подавлять в себе чувство отверженности и связанное с этим негативное отношение к отцу, хотя со временем стала понимать, какой ущерб нанесло и все еще наносит мне его безразличие.

Недавно я вышла на новую работу, в небольшую компанию. Мне очень нравится все, чем я занимаюсь, но внезапно мне стало сложно общаться с начальницей: мне показалось, что я все время что-то делаю не так, и я начала переживать и терять уверенность. Как будто она была способна проникать через мою внешнюю уверенность и разрушать мои и без того не очень прочные амбиции и мечты. Если мне нужно было что-то у нее спросить, я подходила к ее кабинету чуть ли не на цыпочках и ради своего спокойствия говорила с ней, стоя в дверях. Стоило ей заговорить со мной строгим или недовольным голосом, и я была готова расплакаться. Я старалась не принимать близко к сердцу ее резкость, ведь она со всеми обращается примерно так же, но она бывает так нетерпелива и строга, что я не могу себя контролировать.

Она меня подавляла и пугала именно потому, что я никогда не знала, какой будет ее реакция (знакомо, да?). Я чувствовала себя крайне уязвимой, потому что вся моя так медленно формирующаяся уверенность в себе основывалась на отношении ко мне тех, кто был для меня авторитетом. А еще я очень сердилась на нее за то, как она обращается с подчиненными, особенно со мной. Я не могла ни спорить, ни напрямую сказать ей, что она ведет себя безобразно. Я загнала себя в ловушку.

Однажды, после долгого разговора с подругой обо всей этой ситуации и о том, как поведение руководителя влияет на рабочую атмосферу, я осознала: она же почти точная копия моего отца! Она точно так же заставляет меня чувствовать себя ничтожной, никудышной, некомпетентной. Она смотрит на меня примерно так же, как и отец, с презрением, и налетает с упреками безо всякого предупреждения — как и он. Она на всех зла, а ведь примерно в такой атмосфере злости прошло все мое детство.

Поскольку я до сих пор не разобралась в отношениях с отцом (или их отсутствием), то и здесь не могла придумать, чем компенсировать негативное восприятие ее нападок на мое самолюбие. Но я хотя бы поняла, почему всякий раз, когда она повышает голос, мне хочется залезть под стол, хотя все остальные просто закатывают глаза и пропускают крики мимо ушей. Я также поняла, почему предпочитаю разговаривать с ней, стоя в дверях и не входя в кабинет: точно так же я вела себя в детстве. Все это довольно глупо, вряд ли она могла бы меня ударить, но привычный страх оказался сильнее меня. Видимо, это было заученное поведение.