Вскоре Полетт переехала к нему. Они вместе ходили в ночные клубы, на боксерские матчи, а также предавались другим удовольствиям городской жизни. Полетт Годдар быстро подружилась с сыновьями Чаплина. Мальчики с самого начала обожали ее. Они воспринимали Полетт как старшую сестру, а она, в свою очередь, устраивала семейные прогулки и праздники. Полетт взяла на себя все домашние обязанности и управление делами, так что Торики Коно, 16 лет бывший слугой и шофером Чарли, попросил расчет. Он его получил – Чаплин не был сентиментален в таких делах.

Он очень хотел снова работать, но не мог начать фильм. Годдар помогла ему решить и эту проблему. Вскоре Чарли понял, что у девушки природный комедийный талант, а мальчишеские манеры сделают Полетт идеальной партнершей для Бродяги. Так и получилось. Чаплин выкупил контракт Годдар со студией Hal Roach, заставил ее вернуть свой естественный цвет волос – из блондинки Полетт превратилась в шатенку – и нанял для нее преподавателей пения и танцев.

У фильма «Новые времена» было несколько источников вдохновения. Чаплин уже много лет говорил о картине, которая станет сатирой на фабричную систему, но пока ее не снял. Он вспомнил один разговор с журналистом из Детройта. Тот, в частности, рассказал, что крупные автомобильные заводы сманивают к себе здоровых молодых фермеров, а те после нескольких лет работы на конвейере заболевают нервными расстройствами.

Кроме того, интерес Чаплина, как он сам говорил, вызвала резиновая лента в одном из ресторанов Лос-Анджелеса, которая увозила грязную посуду на мойку. Должно быть, он увидел комедийные возможности этого механического приспособления – точно так же важным «действующим лицом» фильма «Контролер универмага» когда-то стал эскалатор. Возможно, Чарли также вспомнил случай из раннего детства, когда он устроился на работу в типографию. Его поставили к печатной машине. «Она загремела, залязгала, заворчала, словно готовилась сожрать меня», – писал он впоследствии. Именно это чуть и не произошло с героем «Новых времен». Впоследствии Чаплин говорил, что фильм начался с абстрактной идеи, с потребности что-то сказать о жизни, в которой все стандартизировано и ограничено, а люди превращены в машины.

Летом 1933 года новая работа Чаплина была анонсирована в прессе с указанием, что действие картины будет разворачиваться на окраине большого города, в котором много фабрик. Предлагались различные названия, в том числе «Народ» и «Массы», а первые наброски сценария дают основания предполагать, что интерес Чарли к экономическим проблемам подталкивал его к созданию отнюдь не комедии, а серьезного фильма. На фабрике предполагали снять сцены, в которых рабочие разбивают машины. «Люди могут сговориться и сломать машину. Они поставили меня сюда ради этого, но я ничего не знал об их плане», – так считал Бродяга. Было очень важно, чтобы он оставался наивным и заблуждался.

Однако намерения Чаплина, по всей видимости, изменились. Одна из газет сообщила, что он собирается высмеять экономическую программу Рузвельта и фабричную систему, и Чарли выступил с заявлением, что является большим поклонником президента и полностью поддерживает его политику. У него не было желания восстанавливать против себя кого бы то ни было… Чаплин решил, что создаст комедийную картину без попыток комментировать либо высмеивать общественные или политические проблемы. Его дело – развлекать публику.

Полетт Годдар отводилась роль девчонки-сорванца. Чарли так описывал ее отношения с Бродягой: «…это две счастливых души, зарабатывающие на жизнь сомнительными способами. У них нет романтики в отношениях, это два товарища – сообщники, партнеры, младенцы в джунглях».

Впрочем, весной 1934 года Чаплин все еще «нащупывал» сюжет. Его сын, Чарльз-младший, утверждает, что в тот период мрачное настроение отца стало заметнее, вспышки гнева участились. Сын считал, что причиной этого был страх неудачи. Чаплин по-прежнему не решался использовать звук, однако подготовил сценарий с диалогами и снял одну сцену с синхронизированной речью:

Бродяга. Нет… послушай, где ты живешь?

Девушка. Нигде… здесь… там… где-нибудь.

Бродяга. Где-нибудь? Это недалеко от меня.

Однако Чарли не верил в успех эксперимента и вместо голосов записал музыкальное сопровождение, которое могло использоваться для создания комедийного эффекта. Его старший сын также вспоминал, что все в Голливуде считали отца безумцем… Он больше не в состоянии снимать фильмы – об этом говорили на каждом углу.

Чаплин начал снимать «Новые времена» осенью 1934 года, и работа над фильмом заняла почти год. Декорации фабрики для первых сцен соорудили в студии – они обошлись в 50 тысяч долларов. Машину из дерева и резины, в которую затягивает Бродягу, покрасили специальной краской, имитирующей сталь. Также был арендован участок площадью два гектара поблизости от порта Лос-Анджелеса, чтобы создать индустриальный пейзаж. Расходы оказались настолько велики, что Чарли работал с готовым сценарием. Он понимал, что любые задержки или импровизации сделают картину очень дорогостоящей. Годдар в своих воспоминаниях пишет, что в первый съемочный день появилась на студии при полном параде: «Чарли взглянул на меня, покачал головой и сказал: «Не то. Определенно не то». Он приказал мне снять туфли, сменить костюм и стереть косметику. Потом вылил на меня ведро воды». Работать с Чаплином всегда было непросто, а теперь многие актеры просто боялись его. Когда Чарли выходил из себя, будучи в костюме и гриме своего героя, он кричал и жестикулировал так, как это делал бы сам Бродяга…

Летом 1935 года Чаплин показал черновую версию фильма руководителю советского кинематографа Борису Шумяцкому, который тут же сообщил американской газете Daily Worker, что «Новые времена» будут едкой сатирой на капиталистическую систему. Шумяцкий даже утверждал, что убедил Чарли изменить концовку, чтобы продемонстрировать кинозрителям необходимость активной борьбы с эксплуататорами.

В такой рекламе Чаплин нуждался меньше всего. Генеральный директор студии Альфред Ривз был вынужден выпустить заявление о том, что товарищ Шумяцкий видит глубокий социальный подтекст в сценах, которые мистер Чаплин считает смешными. Далее Ривз прибавил: «Могу заверить вас, что эта картина предназначена для развлечения, и, возможно, уместно будет также сказать, что цель мистера Чаплина, снимающего этот фильм, – сделать деньги». Другими словами, Чарли никоим образом не выступал против капиталистической системы. В маркетинговой кампании к фильму публике предлагались ботинки Чаплина, котелки Чаплина и флажки с изображением Чаплина. Нанятые двойники Чаплина стояли перед кинотеатрами с плакатами: «Я вернулся!»

Последние стадии монтажа осложнились проблемами с музыкой. В начале осени 1935 года на должность аранжировщика Чаплина пригласили 23-летнего Дэвида Раскина. Для молодого человека это стало тяжелым испытанием. Он вспоминал, что, подобно многим добившимся успеха собственными силами автократам, Чаплин требовал от сотрудников безоговорочного подчинения. Когда Раскин осмелился не согласиться с работодателем, его тут же уволили, хотя музыкант всего-навсего сказал: «Мне кажется, мы можем это улучшить». Впрочем, Альфред Ривз убедил Чаплина снова взять Раскина.