набирать скорость. В купе ввалилась веселая толпа студентов, потому трястись от страха всю дорогу быстро стало занятием деструктивным и неинтересным.

Из здания вокзала Денис вышел полный сил и оптимизма, а потом началось снова. Все казалось, Татьяна найдет его и… съест.

— Ты не уснул там?

Денис вздохнул, открыл глаза и нос к носу столкнулся с Василисой.

— Опять?

Денис пожал плечами.

— Я ведь говорила тебе, что нельзя вспоминать! Вспоминая, дорожку к себе прокладываешь.

— Словно я могу забыть, — прошептал Денис.

Василиса протянула руку, погладила его по голове. От нее пахло чем-то теплым, приветливым.

— Ищет, — сказала она тихо. — Вот и накрывает тебя время от времени. Но ничего. Вставай, пойдем. Такси уж у подъезда.

— Может, одна поедешь? Боюсь, у меня от близости оборотней начнется паническая атака.

— Вот посмотришь на рысей да лисиц, а я потом — на эти твои атаки, — рассмеялась Василиса. — И кстати, не оборотней, а метаморфов! Сколько можно повторять? Оборотни могут принимать только одну личину, причем не всегда по желанию. Метаморфы — разные. Ограничены лишь своей внутренней силой. Ну, знаешь, у кого-то едва-едва на мышку с лягушкой хватает, а другие орланами в поднебесье парят или… например, мантикорами.

— Кем?.. — Денис фыркнул.

— А ты думаешь бестиарий люди под впечатлением от неправильно приготовленных грибов выдумали?

— Не пойму: при чем здесь я? — честно признался Денис. — Ты помощника себе ищешь, я же в таких делах абсолютно бесполезен и пока не вхож в ваше магическое братство.

— Но ты же со мной общаешься, — напомнила Василиса. — К тому же есть кое-что, о чем тебе следует знать. Первое: любой мифический зверь — миф, как принято называть — сильнее зверя, существующего в реальности. Второе: ему такому, особенно летучему, необходим наездник. У них слишком сильна вторая суть и, когда вырывается на свободу, ведет себя своевольно, практически подавляя сознание и волю человеческой половины.

— Жуть какая, — Денис поморщился.

— Третье: стать наездником или, если угодно, напарником и другом мифической твари может только чистокровный человек, не имеющий ни малейших магических способностей или даже просто чувствительности к нашей силе — такой, как ты.

— Я?! Ой, нет, нет и нет, — Денис даже замотал головой для пущего эффекта. — А если он решит меня скинуть или закусить человечинкой?

— Фыр-фыр на тебя! — усмехнулась Василиса, взяла его за руку и потащила к двери. — Если миф принимает наездника, то считает его своей неотъемлемой частью, — продолжила она серьезным, вкрадчивым тоном, — прислушивается к советам и позволяет порулить, то есть в любой ситуации выполнит прямой приказ, если только это не грозит гибелью одному из вас или обоим. Ну… — она на мгновение задумалась, — если ты, к примеру, решишь положить грифона в затяжное пике и нырнуть носом в землю, тот обязательно воспротивится; а если он захочет, например, протаранить эстакаду, а ты отвернуть — наступит на горло собственной песне и откажется от разрушения городской собственности.

— Круто, — без особого энтузиазма сказал Денис.

— И я о том, — решив не заметить сарказма в его голосе, согласилась Василиса. — Еще будет небольшой бонус в виде богатырского здоровья и значительно увеличившегося срока жизни. Ваше сотрудничество ведь навсегда. Будет несправедливо, если ты отправишься в Навь, бросив своего компаньона на произвол судьбы.

Лифт прибыл на этаж. Василиса втолкнула Дениса в кабину и вошла следом.

— Теперь понимаешь? Выпускники-мифы стремятся найти наездников как можно скорее, только не всякий подойдет. Здесь слово только за их второй сутью, которая свою человеческую половину слушать не будет.

— Они жили долго и несчастливо и умерли в один день, — проворчал Денис.

— Перестань, пожалуйста, лучше на меня посмотри! — Василиса отступила, насколько позволяла кабина лифта. — Хороша?

Денис присвистнул. Она заулыбалась и стала еще краше. Лицо, практически не тронутое косметикой, словно светилось изнутри; ярко горели глаза цвета молодой листвы; рыжие локоны водопадами струились по плечам. Изумрудного цвета короткое платье не скрывало ничего, только подчеркивало. На груди светился крупный кулон-амулет-артефакт в форме перевернутого месяца с глазком горного хрусталя, покоящегося между рожками.

— Неужели ты бросишь Золушку в день бала, неблагодарный мальчишка?

Да он пошел бы за такой Золушкой и на край света! Правда, сказать Денис решил совершенно другое.

— Вот ведь ведьма, — проронил он, искренне восхищаясь. — Уговоришь кого угодно.

— А я — она и есть! — хихикнула Василиса.

Лифт остановился на первом этаже.

Глава 16

Трехэтажный особняк в светло-серых тонах построили еще в веке, вероятно, восемнадцатом. А возможно, это был искусно возведенный новодел: министерство культуры или кто-нибудь из охраняющих старину организаций вряд ли позволили бы перестроить здание столь кардинально. Круглые колонны, арочные окна и мраморные лестницы соседствовали с зеркальными полами, стеклянной крышей, двухэтажной подземной парковкой, лифтами и вертолетной площадкой.

Выглядело — хоть экскурсии устраивай. Один фонтан с подсветкой, изменяющейся под мелодию живого оркестра, перед входом чего стоил. Малахитовые рептилии, напоминающие вставших на тонкие кривые ножки пираний, сидели на бортах чаши и пускали из зубастых из пастей водяные струи. Чуть далее выныривали мраморные наяды, держащие в руках водяные лилии, сделанные из разноцветного закаленного стекла. Центр фонтана венчала статуя пятиметрового серебряного дракона, изрыгающего вверх водяной поток. Разделившись на несколько струй, тот устремлялся вниз пересекающимися спиралями.

Позади фонтана располагалась открытая терраса, а за ней — шесть двустворчатых стеклянных дверей, ведущих в главную залу, где после произнесения торжественных речей должен был состояться банкет: просторное помещение со скошенными углами и круглыми арочными колоннами. Широкие лестницы справа и слева от входа выводили на балкон, шедший по периметру. На нем, опершись о толстые мраморные перила, стояли сверхи. Они же прогуливались по залу, время от времени здороваясь со знакомыми, обсуждали новости, смеялись. Какого-либо дресс-кода они не придерживались. Дамы в вечерних туалетах и джентльмены в смокингах и цилиндрах свободно общались с разбитными девахами в мини и длинноволосыми рокерами в коже. Мимо Дениса прошел некто в майке и трико.

— А вы, насколько вижу, не заморачиваетесь, — заметил он.

— Условности — удел людей, — сказала Василиса, поведя плечиком.

Денис разглядывал сверхов и думал о том, что встреться они на улице по отдельности (в метро или в магазине), внешняя инаковость вряд ли бросилась в глаза: люди и