Взяв в руки брикет, Катуков хмыкнул: „Кто придумал такой НЗ? Где солдат будет варить эту кашу? Посадить бы того интенданта на этот паек!..“

Тут же распорядился, чтобы НЗ поменяли и согласовали с ним. Мы сдали старые НЗ и получили новые — сухари, сухую колбасу, мясные консервы в банках…

Почему запомнилось? Да потому что не раз приходилось благодарить товарища Катукова за НЗ, иначе пришлось бы грызть сухую кашу»[150].

Есть ли необходимость что-либо добавить к этому? Думаю, нет.

Готовя армию к тяжелым испытаниям, Катуков, конечно, понимал, что успех в бою будет зависеть от каждого солдата и командира, от наличия техники, ее качества и количества, от умения управлять ею. Известно, что победа добывается не простым превосходством в технических средствах и живой силе, важно еще и то, как они будут расставлены на решающих участках столкновения с противником. Обязательно должно быть создано двойное, а если позволяет возможность, то и тройное превосходство. По Воронежскому фронту наши войска превосходили противника в пехоте в соотношении 1,2:1, по артиллерии 1,8:1. В танках превосходил противник. По фронту это превосходство выражалось цифрами 1,1:1, а перед 6-й гвардейской армией было более чем шестикратным[151].

В повседневных заботах по укреплению армии Катуков не упускал из виду противника, его усилия по подготовке к наступлению. Тут, конечно, свое слово могла сказать разведка. Начальник разведывательного отдела армии полковник А. М. Соболев постоянно докладывал командарму о том, что происходило в стане врага. Бои могли начаться в любой момент, поэтому армия находилась в постоянной готовности.

Армейская разведка держала связь с разведотделами Центрального и Воронежского фронтов, получая информацию о гитлеровских войсках на широком участке фронта Курской дуги. Стало известно, что в начале мая противник стал передвигать свои войска из районов Белгорода, Томаровки, Грайворона, Харькова ближе к фронту. Ставка предполагала, что немцы начнут наступление 10–12 мая на Курско-Орловском или Белгородско-Обоянском направлении. Не исключалось, что удар последует сразу в двух направлениях.

Немцы притихли, особой активности не проявляли. Пока не начались бои, армия училась воевать. Учились бойцы и командиры. Учеба велась как теоретическая, так и практическая. Наша разведка уже знала, что немцы на Курской дуге будут использовать новую авиационную технику — истребители «Фокке-Вульф-190», штурмовик «Хеншель-129» и пикирующий бомбардировщик Ю-87. Имелась информация и о новых немецких танках — «тиграх», «пантерах» и самоходных орудиях «фердинандах».

Гитлеровское командование готовилось брать реванш за поражение под Москвой и Сталинградом, поэтому здесь, на Курской дуге, особые надежды возлагало на новую технику, особенно на танк T-VI! Но наши специалисты все же нашли у «тигра» слабые места — машина неповоротлива, у нее плохая маневренность на поле боя. Кроме того, еще уязвимы борта, мотор, смотровые щели и даже дальнобойная пушка.

23 мая 1943 года по армии был издан приказ о подготовке личного состава частей и подразделений по борьбе с немецкими танками T-VI. В нем разъяснялось, что за уничтожение «тигра» в бою бойцы и командиры будут награждаться орденом Отечественной войны I степени, а за уничтожение двух танков будет присваиваться звание Героя Советского Союза[152].

Важной составной частью подготовительного периода стали командно-штабные учения, проходившие в бригадах, корпусах, в целом по армии. Жара изматывала людей, особенно тяжело приходилось танкистам. Накалялась броня, температура внутри машины поднималась и от работающего мотора, дышать нечем, а впереди — полоса препятствий с противотанковыми рвами, условными минными полями и прочими военными премудростями, которые предстояло преодолеть. Только к вечеру затихали учебные бои.

В конце июня немецкая авиация усилила разведывательные полеты над нашей территорией, фашистские летчики не рисковали далеко углубляться, действовали парами, а то и четверками, сбросив по десятку небольших бомб, удалялись. Проявление активности противника Катуков расценивал как попытку прощупать нашу оборону перед наступлением.

1-я танковая армия стояла во втором эшелоне после 6-й гвардейской, которой командовал генерал И. М. Чистяков. Войскам этих армий предстояло принять на себя первый удар немецкой военной машины. От их взаимодействия зависело многое. Катуков вместе с членом Военного совета Попелем отправился на КП к гвардейцам. Хотелось увязать некоторые вопросы, взаимодействия. Да и не только это. Под Москвой Иван Михайлович командовал бригадой морских пехотинцев, теперь командует армией. С тех пор прошло полтора года.

Чистяков обрадовался танкистам, рассказал о подготовке своей армии к предстоящим боям. Была достигнута договоренность о проведении совместных учений, на которых должны быть отработаны различные варианты контрударов и контратак.

Учения проходили в специально построенных учебных городках. Стрелковые подразделения занимали в окопах оборону, а когда появлялись танки, вступали с ними в бой. Под гусеницы летели учебные гранаты и бутылки с горючей смесью. Такая «обкатка» позволяла преодолевать танкобоязнь у бойцов, прививала навыки борьбы с вражескими танками. Танковые экипажи также приобретали ценный опыт, машины должны были пройти через искусственные препятствия, используя при этом различные подручные материалы — бревна, машины, при необходимости применять перекидные колейные мосты.

Немцы готовились наступать. Но армейская разведка установила, что они строили оборонительные рубежи, на Невском и Белгородском направлениях возводили фортификационные сооружения, прикрыв их системой противотанковых и минных полей и проволочных заграждений. Это говорило о том, что полной уверенности в победе у них не было. Бой вот-вот грянет. Из штаба фронта сообщили, что на нашу сторону перешел сапер из разведывательного отряда 168-й немецкой пехотной дивизии, словак по национальности. Он рассказал, что гитлеровское командование приказало сделать проходы в полосе заграждения, снять мины. Значит, противник готов открыть огонь.

За день до начала боев из штаба 6-й гвардейской армии возвратился начальник разведки Соболев. Он доложил о том, что перед 6-й гвардейской армией противник развернул в первой линии 2 пехотные и 1 танковую дивизии, во второй — 5 танковых дивизий. В общей сложности у немцев насчитывается около 1200 танков. Кроме того, восточнее и юго-восточнее Белгорода разведчики засекли еще 2 танковые дивизии. Но они находятся в полосе действия 7-й гвардейской армии генерала Шумилова.

«Вот он, Гейнц Гудериан, — подумал Катуков, вспоминая своего давнего противника, попавшего в опалу после Московского сражения, теперь возвращенного Гитлером на высокий пост генерального инспектора бронетанковых войск. — Этот стратег знает свое дело. Не случайно включает на флангах Курской дуги ударные группировки, состоящие в основном из танковых и моторизованных дивизий».