к рубке сухих деревьев и с минусом к рубке живых… эльфы что ли выковывали?! Безобразие какое… аж отвращение вызывает… пусть побудет у меня…

– Круто – Док обрадованно выставил оба пальца – Срочно наруби мне чурок! Буду вырезать башмаки!

Я и сам потратил с полминуты на разглядывание обычнейшего топора. Вот что нищета делает… Но вовремя опомнился и задал вопрос, что мучил меня с первых слов Акмэра:

– Ты сказал, что мы справились неплохо…

– Воистину так и есть. Сегодня я почти обрадован… впервые за много лет.

– А почему только «неплохо»? – не отставал я – Почему не «хорошо». Или там даже «отлично»?

– Вы не достигли кое чего в своих стремлениях…

– Так значит случайно пропустили – пожал я плечами, стараясь придерживаться спокойного тона – Ты подскажи… сегодня ведь наш первый день жизни по тем мудрым и несправедливо изуродованным Старым Законам, что неведомы нам…

– А ты умеешь быть льстивым…

– К-хм…

– Но тебе далеко до многих из праймеров. Они владели словом как оружием…

– Это да – признался я и развел руками – Что есть то есть…

– Но я подскажу.

– Внимаем…

– Добились многого сегодня вы. И покорить осталось лишь одну вершину… к которой нет тропы не без причины. И красный отсвет здешнего заката укажет место тусклой меткой… Ах да – сей подвиг совершить вам нужно до прихода ночи…

Удивил Док. Он, приплясывая, суматошно перебирая босыми грязными ногами, ткнул пальцем в сторону и заорал:

– Клянусь печенью пьющего поэта – вон она! Вон там!

Мы дружно повернули головы и… увидели побагровевшую макушку соседнего с нами холма. Нас разделяло шагов сто… даже меньше. К тому холму не вело ни одной тропы, вокруг колыхалось море травы, на вершине не виднелось ни одного обещающего приют камня. На вид вершина была пуста…

– Подумайте – прошелестел Акмэр – И коли откажетесь от новых подвигов… просто позовите меня трусливыми голосами. Коли же дерзнете и победите… то я проявлю истинную щедрость.

– Постой!

– Слушаю?

– Мы тут встретили одну девушку и…

– На отвлеченные темы я беседую лишь со смельчаками…

Замерцав, рука исчезла, а мы уставились друг на друга, пытаясь принять решение. Хотя я его уже принял:

– Идем на красный холм!

Бом задал резонный вопрос:

– А если нас там… Опасно.

– Голосуем? – предложил я – Кто за?

Удивительно, но руки подняли все из Братства Тропы. Даже Бом – только он поднял топор.

– Тогда пошли – кивнул я, проверяя запас маны и здоровья – Проложим туда тропку…

Прошли мы вот так бездумно шагов, наверное, двадцать, прежде чем замереть рядом с преграждающим путь черным гнилым бревном, что вытянуло ко мне затянутые лишайником изломанные ветви – будто в попытке остановить.

И меня это остановило – на время.

Взглянув на вставшего рядом Орбита, что задумчиво подбрасывал на ладони камешки, я спросил:

– Чего гримасничал? Не дал мне попросить второй дар…

– Жа-а-а-дных Акмэр не любит – едва слышно произнес эльф и я кивнул, признавая его правоту.

Акмэр создавался не только как Наблюдатель, но, как и Судья. Вот его прозвище, причем данное не кем-то там со стороны, а самими праймерами – первыми игроками Вальдиры. И прозвище было крайне метким. Уж кому как не праймерам знать тонкости натуры Акмэра, ведь они не просто общались с ним, а работали бок о бок, оценивая все процессы игрового мира. При этом уже тогда существовала система поощрений, что подталкивала игроков к нестандартному мышлению, дотошному исследованию и героическим битвам. По сути, Акмэр Чтящий Устои и есть та самая система поощрений. Просто системе добавили разум, эмоции и старомодные понятия о бесстрашных авантюристах – тех, что, конечно, не преминут набить котомки трофеями, но в свои походы все же пускаются не сугубо наживы ради.

– Акмэр испытывает нас – тихо произнес Храбр, с грустью оглядываясь на оставленные нами пожитки – Лишь бы крысы не растащили…

– Испытывает – согласился Док – Нервы он мои испытывает… а нервы у меня как зубы – расшатаны…

– Недодал он нам! – пробурчал Бом – Если меня чему жизнь и научила, так тому, что заработанное надо забирать сразу же!

– К дарам мы еще вернемся – качнул я головой, медленно обходя бревно – Что насчет красного холма? Ведь на вершине нас наверняка ждет кто-то нехороший…

– Точно ждет! – уверенно заявил полуорк и перебросил из ладони в ладонь жутковатую и крайне девственную булаву, созданную им, наверное, с третьей попытки – Будет драка.

– И подготовиться к ней получше у нас не получится – подытожил я, взглянув на быстро темнеющее небо – Огня у нас тоже нет и терять время на создание нормальных факелов не хочется. К тому же не факт, что получится – глянул я тут на пыхтения Бома с Доком и понял, что старая игровая система куда суровее…

– О да – Док едва не всхлипнул.

– Нам бы пару пылающих головней… и хоть немного знания о том, кто ждет нас на вершине… Орб… давай уже убирай с чела печать скорбной безразличности и включайся в диалог. От всех жду мыслей и догадок. Что ждет нас на вершине холма, братья? С кем придется столкнуться? И как лучше всего действовать? Это первый наш вызов от Акмэра и… очень хочется не ударить лицом в грязь…

Друзья подошли ближе, мы склонили головы и дружно забубнили, высказывая мнения, предположения и опасения. Вскоре в вязком бурлении бормотания начал вырисовываться кое-какой план действий…

Глава 8

Холм на самом деле был красным. Солнце уже почти ушло за горизонт, все вокруг окрасилось в мертвенно-желтый, на глазах превращающийся в странновато серый свет, но даже в этом странном освещении глинистая почва отдавала краснотой, равно как и скопления жесткой даже на вид травы с пышными багровыми метелками на концах стеблей. Склоны были куда круче, чем у соседних холмов и на них не было ни намека на людскую или звериную тропку.

Бом взошел на холм первым и взошел смело, держа на правом плече свою гибридную дубину и весело насвистывая. За ним поднимался Док, волокущий запасную дубину и прикрывающийся мощным телом полуорка.

– Еси госи поси тебе, гнида заморская! – проорал Бом, остановившись шагах в пятнадцати от скопления красноватых камней на вершине холма – А ну покажи нам морду свою позорную да отвратную! А не то как топну я ногой, да как дуну, да как плюну и… оп-па…

Продолжения речи не потребовалось – среди камней мигнуло легкое красное свечение и