«Оттуда тебе будет хорошо видно».

Я заняла кресло, Александр сел в соседнее. От всех закусок я отказалась. Слишком была взволнована, мне бы кусок в горло не полез! Король же, покачав головой, вынул из ножен на поясе кинжал и, выбрав яблоко со столика, стал отрезать по маленькому кусочку и отправлять их в рот с явным удовольствием.

«Люблю яблоки. Они мне детство напоминают, я тогда сбегал от гувернеров и прятался на яблоне. Залезал выше всех дворовых мальчишек», – гордо поделился Александр. Я фыркнула.

Тут грянула музыка. Аккорды разливались по залу, заполняя каждый уголок. Мелодия то взлетала вверх, до самой люстры, то опадала вниз, стелясь между кресел. Занавес медленно поднялся, и тут же вступила певица. Декорации показывали богатый дом с одной стороны сцены, где пела актриса. А напротив расположился домик бедняка.

Затаив дыхание, я следила за развитием сюжета, позабыв, что сижу в зале, а не проживаю события вместе с героями. Она – дочь знатного семейства, аристократка. Он – разорившийся дворянин, не смеющий надеяться на милость богов и государя. Они полюбили друг друга, но отец девушки уже сосватал её за богатого, но старого и неприятного соседа. Такая участь вполне могла ждать и меня.

Влюблённый похищает невесту прямо со свадьбы, и они, убегая от погони, сразу направляются в храм к знакомому священнику. Тот благословляет их брак перед лицом богов, и, когда молодых, наконец, находит стража и отец девушки, изменить уже ничего нельзя.

В ярости несостоявшийся жених нападает на возлюбленного девушки, она переживает, и, приставив к горлу нож, угрожает отцу, что покончит с собой, если он не остановит это безумие. Тому ничего не остаётся, кроме как принять выбор дочери, своего единственного ребёнка.

Люди бывшего жениха втроём нападают на юношу. Отец девушки спешит ему на помощь, его ранят, но он остаётся жить. Молодой супруг дочери заслоняет его и один продолжает сражаться с нападавшими.

Я вскрикивала, прижимала руки к груди, волновалась.

В финале, когда коварный сосед, мечтавший заполучить наследство девушки, был повержен, я плакала. А когда отец принял и благословил брак дочери, вновь не смогла сдержать слёз.

Александр протянул мне стакан с фруктовым напитком. Только сейчас я осознала, что всю постановку Король смотрел не на сцену, а на меня. Я смутилась.

«Всё хорошо. Ты так за них переживала,» – улыбнулся Александр. – «Надо чаще приводить тебя сюда. Пойдём, нам уже подали обед».

Чаще? То есть больше одного раза?

В гостиной я, извинившись, направилась в уборную, смыть следы слёз и переживаний с лица. Хороший он, Александр. Я улыбнулась и склонилась над раковиной, украшенной мозаикой с изображениями известных театральных героев.

В комнате на столике уже стояли тарелки и приборы, ароматно дымился гуляш, салаты и нарезки манили своим видом. Александр махнул рукой, и стражи, наполнив тарелки, коротко поблагодарили и отошли в сторонку. Они расположились в креслах у окна, тихо переговариваясь и поглядывая по сторонам.

Король сел на диван и предложил занять место рядом с ним. Но я, помня о приличиях, заняла кресло.

Обед прошёл в молчании. Я так была поглощена мыслями о постановке, что почти не замечала вкуса еды. После трапезы Александр нарушил молчание.

«Ты очень задумчивая. Всё в порядке?».

Неужели он не читает постоянно все мои мысли?

«Стараюсь не читать, тебе бы это не понравилось. И потом, иногда человеку просто нужно сформулировать неясные образы, бродящие в голове, в чёткую мысль, и проблемы и тревоги отступят».

«Спасибо», – приятно знать, что мои желания и личное пространство в мыслях что-то значат. Александр кивнул. – «Просто я думала, что похожая судьба могла бы ждать и меня, и ожидает многих и многих девушек. Союз по сердцу – невероятная роскошь и подарок небес», – как могла, собрала разрозненные ощущения во что-то осмысленное. Действительно, стало проще. Следующие слова Александра заставили моё лицо вытянуться.

«Ты права, нам с тобой безумно повезло. Подарок богов, говоришь?».

Роман у окна переступил с ноги на ногу.

«Карета подана. К моему сожалению, тебе пора возвращаться в Институт. Хорошего вечера, милая», – Александр протянул руку и медленно провёл по моей щеке ладонью, пристально глядя мне в глаза.

Я забыла, как дышать. Столько нежности, столько ожидания, столько тепла и ещё чего-то, мне пока неизвестного, но вызывающего мурашки по всему телу, было в его взгляде и его мыслях.

«Я не могу поехать с тобой сам, мне тоже пора возвращаться. Эдвард не может заменять меня вечно», – хмыкнул Король.

Он подал мне руку, сам помог надеть пальто и проводил вниз. Охранники всё так же следовали рядом, согласно каких-то своих правил, но я их уже не замечала. В мыслях царил сумбур. Я попробовала закрыть смущающие меня мысли щитом, но Король остановил.

«Не переживай, я сейчас слышу только то, что ты хочешь, чтобы я услышал. А попытка поставить дополнительный щит заставляет тебя хмуриться. Не стоит, мне нравится твоя улыбка».

Я смутилась, в который раз за день.

Во дворе нас ждали две кареты. Одна – с эмблемой Королевской конюшенной службы, такие берут в аренду Институты, когда надо отвести куда-либо учениц или преподавателей. Несколько раз в неделю их можно увидеть у центральных ворот. Вторая карета, в которой мы приехали, так же стояла недалеко от двери, уже запряжённая.

Артемий открыл дверь первой кареты, и Король подвёл меня к ней.

– Лира, – с непонятной интонацией позвал Его Величество. Я задержалась, за миг до того, как поставила ногу на ступеньку, и обернулась к нему.

Король, пристально глядя на меня, взял мою руку для поцелуя. Нежно погладил пальцы, от чего вверх к локтю побежали мурашки. Я замерла пойманной птицей, не в силах отвести взгляд.

Король медленно поднёс мою ладонь к своему лицу. Только вместо дежурного вежливого мимолётного касания я почувствовала, как он чуть прихватил кожу губами и провёл языком. Подул на это место, и внезапно мои колени ослабли. Всё так же глядя в глаза, Александр погладил тыльную сторону ладони большим пальцем. Хрипло произнёс:

– До встречи.

Едва он отпустил руку, я поспешила залезть внутрь. Артемий закрыл дверь, карета тронулась. Мой охранник ехал рядом, верхом.

Всю дорогу я касалась пальцами места поцелуя и глупо улыбалась. Волнение клубилось внутри, вызывая незнакомые, непонятные чувства. Вот о чём шептались девушки в укромных уголках, рассказывая друг дружке по секрету, что от жарких поцелуев замирает сердце в груди.

Я потеряла дар речи, забыла, как это – думать, мои колени ослабли лишь от простого поцелуя руки на прощание. Что же будет дальше, когда он решит поцеловать меня по-настоящему? Будет ли это до свадьбы, или только после?

Да и будет ли, эта свадьба? Он никогда об этом не говорил, никак не обозначил моё будущее. Король меня не отпустит, но кем я буду при нём?