Эта географическая удаленность структурных подразделений компании друг от друга создавала в течение первых лет веселую обстановку в Haloid, так как позволяла большинству сотрудников работать без строгого надзора корпоративных вице-президентов. Джек Кинселла вспоминал впоследствии о незапланированном исследовательском проекте, задуманном ученым Эдом ван Вагнером в начале периода космической гонки между США и Советским Союзом. Кинселла пишет: «Он налил немного ацетона в картонный пакет из-под молока и поджег его. К нашему великому восторгу, коробка, как пуля, пролетела через всю лабораторию. Повторив этот фокус несколько раз, Эд решил, что это слишком скучно, поэтому он заменил пакет на пустую пятигалонную стеклянную бутыль для хранения химикатов. Когда он ее поджег, она взорвалась с ужасным грохотом, засыпав осколками всю лабораторию». Свободная атмосфера способствовала также проведению ценных для науки рискованных экспериментов; Боб Гундлах часто говорил, что большую часть своих лучших открытий он сделал, когда босса не было в городе.

И все же разобщенность отделов нарушала внутреннюю связь между ними, и в 1955 году Уилсон, заглядывая в будущее, стал подыскивать хорошее место в Рочестере и его окрестностях. В конце концов, он купил большой участок земли в Вебстере, Нью-Йорк, в сельскохозяйственном районе, в десяти милях на северо-восток от деловой части Рочестера и в пяти милях от озера Онтарио. Участок в Вебстере станет местом бурной научной и производственной деятельности, но в первое время компания не могла себе позволить слишком многое. Единственным сооружением, построенным Haloid в 50-е годы, была одноэтажная фабрика, в которой производились селеновые фоторецепторные пластины для машины модели D.

Несмотря на то что выкуп доли у Battelle, изменение имени фирмы, покупка земли и другие нововведения указывали на то, что Уилсон и его компания упорно двигались, как оказалось, в правильном направлении, прогресс в течение этого периода шел неравномерно и неуверенно. В 1957 году, через четыре года после выпуска Copyflo и спустя семь лет после коммерческого выхода «Окс Бокса», Линовиц разослал 126 писем изготовителям технологического и производственного оборудования с предложением: «Если ваша компания заинтересована провести переговоры с Haloid о лицензии на использование ксерографии в отрасли, мы с удовольствием ответим на ваши вопросы» – и получил фактически такой же ответ, какой получил Карлсон на свои письма пятнадцать лет назад. Иногда компанию упоминали в прессе, но для большинства деловых журналистов ксерография была слишком непонятной, чтобы заслуживать большого внимания. В том же году, когда Линовиц разослал свои 126 писем, редакторы журнала «Форбс» пригласили Уилсона посетить их редакцию и рассказать о компании Haloid и ее продукции. Встреча прошла с большим успехом, «Форбс» подробно рассказал о ней в редакционной статье, которая была опубликована через восемь лет, в 1965 году:

Такой была эмоциональная, экономическая и физическая обстановка, в которой Уилсон и его компания в середине 1950-х начала совершать свой окончательный рывок, чтобы построить первую в мире офисную копировальную машину для простой бумаги, которая еще не имела названия, но в конце концов будет известна как модель 914 (потому что могла работать с оригиналами форматом до 9 дюймов (22,8 сантиметра) в ширину и 14 дюймов (35,6 сантиметра) в длину). Успешный результат не был неизбежным, когда процесс начался, а поражения на пути следования были близки к тому, чтобы превзойти победы. В последний момент, когда были затянуты последние гайки в первых производственных машинах, оставалось еще много причин, чтобы беспокоиться, что все предприятие может просто рухнуть. Иногда казалось, что проект держался только благодаря своему необъяснимо мощному внутреннему импульсу, который каким-то образом помогал всем его участникам преодолевать трудности и разочарования. «Трудно поверить, какими наивными мы были в электростатике, когда начинали этот проект, – сказал впоследствии Льюис Уокап из института Battelle. – Ксерография прошла через многие этапы в своем развитии, в течение которого любой здравомыслящий руководящий комитет был бы прав, если бы отказался от него. Чтобы продолжать, нужно было иметь нечто, выходящее за рамки логики».

Прием сотрудников на работу в Haloid возрос в середине 1950-х годов, когда закипела работа над проектом 914. Среди новых сотрудников был Джон Руткус, который пришел в компанию в 1955 году. Он служил на флоте во время Второй мировой войны и в течение нескольких лет работал в компании IBM, которая, получив лицензию от Battelle, пыталась разработать способ изготовления почтовых этикеток ксерографическим способом. Руткус встретил Дессауера во время работы над этим проектом, произвел на Дессауера большое впечатление, и тот пригласил его на работу в Haloid. Когда он пришел в первый раз на работу в Haloid, то обнаружил, что в компании, организованной пока так же формально, как студенческое общежитие, не нашлось для него стола. Руткус был инженер. Он нашел старый перекосившийся стол и, прибив снизу деревянную подпорку, выпрямил покатую крышку стола. Затем он пошел искать стул.

Руткус был зачислен в команду Дессауера, Кларка и других для разработки чернового проекта копировальной машины. Скоро ученые поняли, что цель нереальна. Копировальная машина, которая начала приобретать форму в чертежах Руткуса, была размером со стол, и стол не маленький.

Проектирование модели 914 Руткус и другие начали с изучения существующих машин, пытаясь найти компоновку, которую они могли бы заимствовать, приспособить или уменьшить в масштабе. Они начали с машины Copyflo 11. Фоторецепторный барабан в этой машине имел диаметр 15 дюймов (38,1 сантиметра) – размер, обеспечивавший большое рабочее пространство для хорошо скомпонованной последовательности операций, которые должны были выполняться на его поверхности, но который был слишком большим, чтобы разместить барабан в машине размером даже со стол. Совсем недавно Haloid и Battelle сотрудничали с фирмой Kodak в разработке ксерографического принтера для микропленки, предназначенного для ВМФ. Принтер был похож на Copyflo, но несколько меньших габаритов, и в нем использовался барабан диаметром 8 дюймов (20,3 сантиметра). Ученые Haloid знали, что такой размер их пока вполне устроит. Руткус включил в проект восьмидюймовый барабан.