Всего же 20-я САД выполнила 28 самолето-вылетов общим налетом 19 часов 03 минуты и потеряла 2 самолета. 299-й ШАП, в тот момент базировавшийся на аэродроме Мариновка, в этот день боевых вылетов не выполнял. Впрочем, как и в предыдущий день.

Днем 6 августа летчики 9-го ИАП ВВС ЧФ доложили о двух сбитых вражеских бомбардировщиках над Хаджибеевским лиманом. Правда, наши пилоты разошлись в идентификации цели. Младший лейтенант М.И. Гриб[102] из 4-й эскадрильи, который летал на новом Як-1, доложил, что сбил немецкий Хе-111. А помощнику командира 3-й эскадрильи капитану А.П. Колобкову в его летную книжку был записан сбитый румынский самолет-разведчик «Бленхейм». Однако данная победа не подтверждается данными противоположной стороны.

Для румынских летчиков день тоже прошел с приключениями. 8 легких одномоторных бомбардировщиков PZL-23A из Esk. 73 Bomb, нанесли удар по советской мотоколонне в районе Катарджи — Бузиново. При этом один «Карась» с бортовым № 1 был подбит огнем ПВО, а при вынужденной посадке скапотировал и разбился. Из экипажа сублокотенанта Тибериу Попеску был тяжело ранен воздушный стрелок капрал Георге Лобанович. Еще один PZL-23 с бортовым № 16 получил попадание в мотор и приземлился на фюзеляж у Катарджи. Экипаж сублокотенанта Марселя Попеску не пострадал.

Кроме того, по румынским данным, советские истребители также в районе Катарджи атаковали и подбили летевший без охранения разведывательный IAR-39 бортовой № 45 из состава Esk. 15 Obs. Во время аварийной жесткой посадке фюзеляж самолета переломился в районе кабины между пилотом и наблюдателем. Его экипаж вначале был признан пропавшим без вести, но позже оказалось, что румынским летчикам удалось избежать плена и выйти к позициям своих войск.

7 августа

В ночь на 7 августа бомбардировщики ВВС Южного фронта продолжили бомбить позиции немецких войск на внешнем кольце окружения Уманьского котла. Впрочем, налеты носили скорее моральный, чем стратегический и даже тактический характер. Бомбометание одиночных СБ, Ар-2[103] и Пе-2 по площадям не дало никакого эффекта. К такого рода действиям советская авиация, ударные подразделения которой натренировались только бить автоколонны на дорогах с бреющего полета и переправы через реки, оказалась попросту не готова.

Но наиболее критическая обстановка в этот день сложилась на Кировоградском направлении. Там «фронт» состоял примерно из 3000 пехотинцев, частично из успевших вырваться из окружения частей 6-й и 12-й армий, частично из состава разбежавшейся 223-й стрелковой дивизии. Направление на Кривой Рог, то есть в тыл всему Южному фронту, было практически открыто. Правда, советское командование в отсутствие хороших новостей, как водится, продолжало тешить себя «оптимистическими разведданными». «Документально установлено, что верховное командование германской армии обеспокоено трудностями подвоза боеприпасов для противотанковой артиллерии… Далее оно отмечает неумение немецких солдат бороться с советскими пикирующими бомбардировщиками и, наоборот, уменье советских солдат бороться с немецкими пикировщиками… Многие румынские солдаты не желают воевать против Советского Союза и ведут разговоры о переходе на сторону Красной армии».

В этот день погода в районе Одессе снова ухудшилась. Стояла сплошная облачность, и постоянно шли дожди.

В 05:25 пара МиГ-3 из 55-го ИАП выполнила разведку в районе Жеребково — Гонорапто — Котовск. А в 07:05 2 И-16 из 4-го ИАП выполнили разведывательный вылет в район Березки — Ленино — Мазурково — Троицкое. После этого из-за плохих метеоусловий самолеты в воздух не поднимались.

Тем временем наступление немецко-румынских войск вынудило в очередной раз перебазировать авиационные полки на юго-восток. 4-й ИАП получил приказ перелететь на аэродром Черногорка, временно оставив в Верте только пару И-16. Кроме того, в качестве площадки подскока было решено использовать аэродром Анатольевка.

FARR, люфтваффе и самолеты так называемого Венгерского мобильного корпуса в течение дня выполнили серию массированных налетов на дороги в прифронтовой полосе к югу от Первомайска и Вознесенска, а также на железнодорожные станции Казатин, Долинская и Апостоловка и др. Всего советские посты ВНОС зафиксировали 120 самолето-пролетов в тылу Южного фронта.

PZL-11f № 101 сержанта Йона Ванчи из 4-й истребительной авиагруппы на малой высоте был обстрелян и сбит огнем с земли в районе Катарджи. Пилот избежал попадания в плен и вскоре вышел к позициям румынских частей.

Вечером 6 И-16 из 1-й эскадрильи 9-го ИАП ВВС ЧФ во главе с капитаном И.С. Яковлевым патрулировали над Николаевом и атаковали 8 Ю-88 летевших к городу с юго-западного направления со стороны моря. По докладам наших истребителей, один бомбардировщик был сбит, еще один подбит. И вновь наши пилоты ошиблись в определении цели. Утром 6 Хе-111 из I./KG27 «Бельке» совершили налет на Николаев и сбросили на него 12 фугасных бомб SC.500. В 16:10 по берлинскому времени эти же 6 «Хейнкелей» снова взлетели с аэродрома Фокшаны и во время поиска целей для атаки в прибрежной зоне в районе Одесса — Николаев были атакованы советскими «Ратами» (И-16). При этом Не-111Р-2 «1G+KL» из 3-й эскадрильи был поврежден, но все-таки смог долететь до своего аэродрома и в 20:40 совершить посадку в Фокшанах. Пилот и бортстрелок бомбардировщика получили ранения и выбыли из строя.

8 августа

В этот день, несмотря на очередные категоричные приказы советского командования о прорыве из котла в районе Умани и деблокирующем ударе, «группа Понеделина» уже вовсю сдавалась в плен. Главное командование вермахта выпустило сводку о пленении 103 тыс. человек, захвате 317 танков и 858 орудий[104].

Отныне авиационные полки 20-й САД ждала та же участь, что и коллег с других фронтов: постоянное перебазирование на новые аэродромы и быстрое смещение района действий на восток.

Утром погода оставалась ограниченно летной, но во второй половине дня метеоусловия улучшились.