Взрыв в котельном отделении был последней каплей, переполнившей чашу терпения. Капитан первого ранга Рунт приказал переложить руль на левый борт и дать самый полный. Машинное отделение могло выжать только восемь узлов, но и этого достаточно. С каждой минутой корабль удалялся от вражеской линии, при этом он отставал и от своих. Но командира броненосца это пока не беспокоило. Противник явно не собирался бросаться в погоню за искалеченным гигантом.

На случай же, если вдруг командиру какого легкого крейсера бурландов взбредет в голову дурная идея отличиться и самолично добить броненосец, недалеко от «Королевского скипетра» держался «Буйный». На этом большом авизо достаточно скорострелок, чтоб поддержать старшего брата огнем.

Броненосцы контр-адмирала Винга повторно развернулись «все вдруг». При этом они еще больше отставали от дымившего на весте противника. Аранга Винга это устраивало. Сейчас его куда больше беспокоил не противник, а свой конвой. С эскортных крейсеров через эфир пробивались тревожные искрограммы – там шел бой. Поисковые отряды бурландов один за другим наваливались на эскорт. Бои там не прекращались и зачастую шли куда как ожесточеннее, чем сражение стальных линейных гигантов.

Крейсера «Кремень» и «Кварц» в начале боя шли отдельно, держались на правой раковине броненосцев «королевской» серии. По первоначальному плану, эти два крейсера должны были служить своего рода мобильным резервом, поддержкой броненосного отряда, но жизнь всегда вносит свои коррективы.

С «Кремня» заметили дымы на норд-весте. Так как свободных авизо не было, на разведку отправились оба крейсера. Вскоре наблюдатели на марсе распознали три бурландских крейсера. Пришлось идти на перехват.

Через час погони «Кремень» приблизился к противнику на сорок пять кабельтовых и начал пристрелку. Каперанга Авара Ирега не смущало численное превосходство противника. Два его корабля однозначно превосходили трех «собачек» по огневой мощи. Скорость у валузов тоже выше. «Кремень» и «Кварц» уверенно держали двадцать два с половиной узла и могли безнаказанно издеваться над противником, шедшим на двадцати узлах.

Командир бурландского отряда слишком поздно понял, что, увлекшись прорывом к каравану валузов, сам попал в ловушку. Он пытался маневрировать. Бурланды шли зигзагом, сбивая пристрелку противнику. Однако при этом и сами не могли добиться близких накрытий. Последнее некритично. Все равно до валузов дотягивались только две восьмидюймовки «Клемора». Сократить же дистанцию не получалось.

Долго так продолжаться не могло. Четырнадцать семидюймовых орудий «Кремня» и «Кварца» засыпали противника дождем фугасов. Начиненные лиддитом снаряды взрывались даже от ударов о воду. При близких накрытиях на бурландов обрушивался стальной вихрь мелких разящих осколков.

Примерно через три четверти часа боя к бурландам на помощь подошли еще два крейсера. Легкий броненосный «Файр» и бронепалубный «Аревон» попытались подрезать хвост валузов. Поворот на четыре румба вправо и перестроение пеленгом позволили избежать этой опасности, но ситуация коренным образом поменялась. Один только «Файр» уже мог осмысленно, с надеждой на успех вести бой против обоих валузов.

Крейсер в восемь тысяч триста тонн водоизмещения нес четыре восьмидюймовки в палубных башнях и батарею из десяти шестидюймовых скорострелок. Кроме того, он был защищен четырехдюймовым поясом по ватерлинии напротив котельных и машинных отделений. Это не считая бронепалубы со скосами и местного бронирования кожухов труб и подачи боеприпасов к орудиям.

Двое против пяти – это даже не смешно. Валузов спасла только скорость. Отбежав на пятьдесят кабельтовых, каперанг Авар Ирег продолжил обстреливать противника. Сейчас до его кораблей долетали только восьмидюймовые снаряды. Многочисленные шестидюймовки противника не добивали. Валузов это устраивало. Правда, они уже не могли помешать противнику, упорно пробивавшемуся навстречу конвою. Да и точность своего огня на такой дистанции ярко характеризовалась записью в журнале «Кремня»: «всплески примерно в районе противника». Крейсера держались в пределах видимости противника, тревожа его редким огнем.

– Дым на горизонте! – почти одновременно прокричали сигнальщики на «Кремне» и «Аревоне».

Отреагировали на новость, естественно, по-разному. Бурланды увеличили скорость до предела и повернули на валузскую пару «семитысячников». Явно с целью если не засыпать снарядами, так хоть отогнать навязчивых попутчиков. Авара Ирега и командира «Кварца» Верна просто драка уже не устраивала. Так как все равно противник дотянул до транспортного каравана, то драка должна быть не простая, а просто отличная. Желательно с участием эскортных крейсеров.

«Кремень» и «Кварц» дали полный ход и быстро оторвались от противника. Увязавшиеся за ними «Файр» и более быстроходная, чем другие «собачки», «Матасота» вовремя отстали. Их командирам хватило сообразительности догадаться, что не стоит слишком далеко отрываться от остальных крейсеров отряда. Валузы ведь могут лечь на боевой курс и навязать бой двое на двое, а против пары новых «семитысячников» с однотипной артиллерией и концевыми башнями даже броненосный «Файр» может не рассчитывать на быструю победу. Скорее, его самого изрешетят до полной неузнаваемости. «Матасота» же с ее вооружением из двух шестидюймовых и шести пятидюймовых орудий хороша против авизо, но не крейсеров.

Капитан первого ранга Грон Варг мучился приступом острой зависти. Командир «Красного горца» успел проклясть тот день, когда его корабль включили в состав эскадры, тот час, когда на эскадру вдруг назначили свежеиспеченного из опальных министров контр-адмирала Винга, тот момент, когда «Горца» выделили в эскорт.

Когда эскадра ушла вперед, оставив «Горца» и крейсера с транспортами, Варг испытывал на редкость противоречивые чувства. С одной стороны, он был даже рад, что его корабль не подставят под огонь броненосцев, хоть внешне и старался сохранять безразличный вид. С другой же стороны, сердце Грона Варга рвалось из груди и готово было бежать вслед эскадре.

Командир крейсера прекрасно понимал, что его корабль слабее крейсеров типа «Латник», в эскадренном бою он будет помехой своим более мощным товарищам. А ведь мало вражескую эскадру разбить, надо и транспорты защищать, и лучше всего с этой работой справится именно броненосный крейсер. Умом понимал, но при этом отчаянно завидовал идущим в бой товарищам.

Работа – это лучшее лекарство от тоски и уныния. Стоило броненосцам скрыться за горизонтом, как по стеньгам «Красного горца» побежали флажные сигналы, а сигнальные прожектора замигали как бешеные. Команды летели одна за другой.

Роль эскортного корабля сродни работе собаки-овчарки. Не только пасти подопечных, но и защищать их от любой лохани с пушками, да еще приходится внимательно следить, чтоб, пока разбираешься с одним волком, с тылу на отару не набросилась бы еще парочка.

Капитан первого ранга Варг не стал фантазировать с построением и разбиением своих и так немногочисленных сил на отряды. Все крейсера он выстроил завесой, а авизо отправил в дозор на фланги. Хвост каравана остался незащищенным. С точки зрения Варга, это не стоило отвлечения сил. Все равно противник явно не проскочит мимо вытянувшегося на мили и дымящего, как металлургические заводы Херсы, каравана. Так не бывает. Вариант с догоняющим отрядом вражеских океанских рейдеров командир эскорта отмел как фантастический.