– Перестань! Ой, перестань, я больше не могу! – сумела выговорить она. Но Марк двинулся дальше, подбираясь ртом к коленям и наконец стал дуть на завитки волос между ног. Тогда Диана принялась щекотать его.

– Страшная женщина! – завопил Марк и, схватив подушку, сделал вид, что хочет ею накрыть Диану. – Я тебе покажу, как меня щекотать!

Они катались по огромной кровати, словно расшалившиеся дети. Затем, вдруг став серьезным, Марк сжал Диану в объятиях, крепко прижался ртом к ее губам и ловко и быстро подмял под себя. Он энергично и легко вошел в нее, заполнив собой пышущее жаром лоно, и вскоре смешки Дианы превратились в судорожные всхлипы удовольствия. Их движения навстречу друг другу все ускорялись, комната наполнилась криками, и жаркий зев впитал в себя до последней капли отданные ему животворные соки.

Когда все закончилось, лицо Дианы было в слезах, рот ее дрожал – она еще не оправилась от пережитых столь сильных ощущений и эмоций.

Марк, нежно прижимая Диану к себе, слегка баюкал ее, как ребенка.

– Боже мой, Диана, я ведь люблю тебя, – хрипло проговорил он.

Она еще сильнее прижалась к его груди.

– Я тоже люблю тебя, и ты никогда не узнаешь, как сильно я люблю.

Они лежали долго, умиротворенные и успокоенные. Вдруг Марк пошевелился, лицо его засветилось.

– У меня родилась блестящая идея, – сказал он. – «Санни» стоит на якоре в Сен-Тропезе. Почему бы нам не слетать на юг Франции и не совершить недельный круиз?

– А это можно?

– Никаких проблем! Сегодня я возьму еще одно интервью в журнале – и буду свободен.

– А как же… – Диана была не в силах произнести имя его жены.

Марк понял ее с полуслова.

– Карлотта? Ах, эта чертова Карлотта… – Внезапно на его лице появилось выражение то ли гнева, то ли горечи. – Пусть Карлотта идет ко всем чертям! Я позвоню в Нью-Йорк и скажу, что у меня здесь еще есть дела. – Соскочив с кровати, он натянул синий халат и схватился за телефонную трубку. – И еще я позвоню капитану и скажу, что мы приедем. И закажу билеты на самолет на вечер. Уже завтра вечером мы будем плыть под звездами Средиземного моря.

Франческа велела остановить машину на углу Седьмой авеню и Двадцать восьмой улицы.

– Дальше я прогуляюсь пешком, – сказала она шоферу.

Из соображений безопасности Франческа никогда не подъезжала на лимузине к самому входу. Чем меньше людей будет знать, где находятся мастерские, тем лучше, ибо именно здесь камни стоимостью в миллионы долларов стараниями квалифицированных дизайнеров, мастеров и рабочих превращались в ювелирные изделия. Франческа шла быстро и целеустремленно. На ней был элегантный кремовый костюм, поверх которого надет не бросающийся в глаза плащ. В руке она несла коричневую бумажную сумку. На взгляд случайного обывателя в ней мог находиться фунт яблок. На самом деле в сумке лежали завернутые в шелковый шарф десять великолепно обработанных изумрудов стоимостью в два миллиона долларов. Приблизившись к обветшавшему зданию, в котором размещались также меховая мастерская, фабрика кожаных товаров и компания по взысканию долгов, Франческа огляделась по сторонам. Удостоверившись, что за ней никто не идет, она вошла в здание и через несколько секунд оказалась в скрипучем стареньком лифте. Он отчаянно задрожал, набирая скорость, и доставил ее на пятнадцатый этаж. Выйдя из лифта, Франческа повернула налево, прошла по короткому коридору и остановилась в конце его перед тяжелой металлической дверью без какой-либо таблички. Нажав на звонок внутренней связи, она услышала по громкоговорителю мужской голос:

– Да?

– Апельсин – ананас – арбуз.

Пароль для наружной двери менялся еженедельно.

– Входите, – сказал бесплотный голос.

В двери что-то зажужжало, Франческа толкнула ее, вошла внутрь, и перед ней оказалась еще одна дверь, такая же тяжелая и безликая.

– Дева – Лев – Овен.

Это был пароль на месяц. Чужой опыт научил их, что лишняя предосторожность никогда не помешает. Всего лишь три месяца назад «Голдблюм» понес большие убытки, когда банда злоумышленников сняла офисы в здании по соседству с мастерскими. Работая по выходным дням, бандиты проделали в стене дыру, замаскировав ее точно такими обоями, какие были в фойе «Голдблюма». Когда сотрудники появились в понедельник утром, грабители выползли из замаскированной дыры, всех связали и потребовали под дулом пистолета шифр сейфа. Было украдено бриллиантов и сапфиров на общую сумму пять миллионов долларов.

Внутренняя дверь открылась, и Франческа оказалась в просторном помещении, за которым находились комнаты поменьше, где производились зачистка и полировка металлов – вначале с помощью наждачных стержней, затем тонкой материей с использованием восковых и красящих смесей. Франческа старалась пореже там бывать из-за резкого запаха нашатырного спирта, который использовался для очистки грязных металлов и от которого сильно щипало глаза.

Ее излюбленным местом была собственно мастерская, где за массивным круглым деревянным столом располагались восемь мастеров. Каждый из них сидел в полукруглой нише. Кожаные «фартуки», прибитые к полукругу, улавливали мельчайшие крупицы драгоценных металлов, пока формировались и припаивались золотые и платиновые детали с помощью старомодных газовых горелок. Франческа находила атмосферу этой комнаты чрезвычайно притягательной: здесь фактически пульсировало сердце «Калински джуэлри», ибо именно здесь эскиз трансформировался в настоящую вещь. Франческа с интересом огляделась вокруг, пытаясь определить, что именно происходит здесь в данный момент. Дейв, искусный мастер, работающий в компании уже одиннадцать лет, в течение первых четырех с половиной лет был учеником. Сейчас он заканчивал работу над парой запонок для манжетов и четырьмя заколками. Они были квадратными, из платины, каждая украшена девятью рубинами кроваво-красного цвета, расположенными симметрично. Дейв тонким напильником отрезал золото.

– Доброе утро! – приветствовала его Франческа. – Чудесно выглядит! – искренне восхитилась она. Это был специальный заказ техасского нефтяного магната и миллионера, который хотел иметь идентичные наборы – с рубинами и с изумрудами.

– Благодарю вас, мисс Эндрюс, – просиял Дейв, лишь на короткий миг оторвав взгляд от своей тонкой работы.

Далее сидел Хэнк, еще один старожил компании, который вручную просверливал отверстия в жемчуге. Всего нужно было просверлить пятьдесят шесть жемчужин, так что работа займет много времени.

– Просто удивительно, – воскликнула Франческа, – что в наш век методы изготовления ювелирных изделий остались такими же, как и двести лет назад, и вряд ли изменятся в последующие двести лет!

– У нас есть электрическая дрель, – засмеялся менеджер мастерской, который оказался рядом с Франческой. – Но мы используем ее только для жемчуга более низкого качества или искусственно выращенного.