Попав в Европарламент, София очень быстро начала свой путь вверх. В течение первой недели она ходила как приклеенная к Тиму, и во время обеда в ресторане в Брюсселе ей выпал новый шанс. Она прекрасно понимала, что если она хочет получить профессиональную поддержку, то, несмотря на внешнюю привлекательность и молодость, ей лучше позиционировать себя с серьезной стороны, избегая фривольности. В противном случае она может столкнуться с попытками воспользоваться ею или скепсисом в отношении ее способностей. Вместе с тем она вполне комфортно чувствовала себя со своей внешностью и с равным удовольствием носила узкие юбки или более скромные костюмы в зависимости от обстоятельства. Она прекрасно знала о том, какое воздействие оказывает ее внешность. Так, когда Джон – один из парламентариев и друзей Тима – присоединился к ним за обедом, она не испытывала никакой неловкости в связи с откровенным интересом, который Джон проявлял к ней. Она прекрасно понимала, что после краткосрочной практики в команде Тима (которая заканчивалась прямо в тот день) ей понадобится новое место работы. Джон сказал Тиму, что она могла бы поработать в его администрации. При встрече следующим утром Джон заявил, что ему даже не нужно знакомиться с ее резюме. Как Тим пояснил, Джону она просто понравилась, при этом «не пойми превратно, Джону просто нравится быть окруженным красивыми вещами». Таким образом, отсутствие вопросов относительно знания Софией политической обстановки, а равно и касательно ее профессиональных навыков, не вызвало удивления. Ее трудоустройство объяснялось очень простым фактом – она надела узкую юбку.

Следует отметить, что это не было ее обычной формой одежды. Так, на интервью с Тимом она надела черный жакет и свободную юбку. Как она вспоминает: «Мне показалось, что короткая юбка или кукольный образ будут уместными. Я прекрасно понимаю, что суждение окружающих во многом зависит от того, как я выгляжу. Возможно, это преимущество, поскольку люди запоминают меня. Даже сейчас, спустя много времени, люди приходят к Джону и спрашивают: «Как дела у вашего симпатичного аналитика?» Это мало заботит меня. Джону также нравятся эти вопросы, потому что они придают ему определенный вес. Я понимаю, что это очень поверхностно, но именно так я получила эту работу. Тем не менее мне пришлось стараться даже больше других, чтобы доказать наличие ума и свою полезность. Вместо того чтобы приходить к девяти и уходить в пять, я появлялась на работе полдевятого и оставалась до семи. Я старалась показать, что могу быть не только «милашкой», но действительно способный и добросовестный работник». Самое интересное, по данным исследований, именно добросовестность идет в комплекте с хамелеонством и проницательностью82.

Управляя желанием Джона, превращая его в дружбу, она проявила свою проницательность. София прекрасно понимала положение, на котором она находится в Европарламенте. Она отмечает, что в этом сообществе очень мало привлекательных молодых женщин, при этом очень много пропитанных тестостероном мужчин, живущих долгое время вне семей. По ее словам, молодая барышня, попавшая туда, могла с легкостью выбирать «любую интересную добычу». Редкая неделя проходила без того, чтобы София не получила «заманчивого» предложения. Лично и профессионально она должна была быть очень разборчивой. Принимая во внимание то, что ей нравился секс и она не испытывала каких-либо предрассудков относительно возраста мужчин, ее личные принципы подвергались серьезному испытанию. Она никогда не позволяла себе спать с кем-либо ради карьеры. Тем более отказывать было не так и сложно, поскольку она не находила всех тех, кто делал ей предложения, привлекательными. Кроме того, она была достаточно разумна, чтобы воздержаться от спиртного, ограничиваясь клюквенным соком, оставляя окружающих ошибаться относительно содержания в нем водки. Самые сложные отношения у Софии сложились с ее руководителем – Джоном.

У него была невеста, на которой, по мнению Софии, он планировал жениться. Тем не менее в течение первых двух недель ее работы на него он раза два или три в шутку предложил им пожениться. Каждый раз, когда у нее что-то получалось, он говорил: «Боже мой, почему бы нам не пожениться?» Это было произнесено исключительно в шутку и никогда не сопровождалось какими-либо сексуальными намеками. Тем не менее она прекрасно понимала, что ситуация очень быстро может стать щекотливой и что он пытался подготовить ее к настоящему выражению любви или свиданию. Кроме того, существовала возможность скрытого шантажа: «Ты будешь спать со мной или потеряешь работу».

К тому времени, когда Джон был готов к шагам, которые София не смогла бы игнорировать, они оба понимали, что он ждет от нее секса, а не флирта, а кроме того, София знала его достаточно для того, чтобы понять, как остудить его пыл. К этому времени она уже успела переспать с несколькими мужчинами. Хотя Джон не знал наверняка, но она заставила его думать что уже «занята». Направившись с ней после работы по барам Брюсселя, популярным среди политиков, он замечал, что многие мужчины оказывают ей знаки внимания. Таким образом, он понял, что она избалована мужским вниманием.

Более того, София поняла, что того факта, что она уже «занята», для него было вполне достаточно для того, чтобы принять это в качестве причины для отказа. Поэтому она рассказала одному из друзей Джона, который (насколько ей было известно) обязательно поделился бы полученной информацией с ним, историю про то, что в День Валентина у нее было два свидания и оба любовника явились в одно и то же время. Это была безобидная байка, однако Джон все понял, признал, что у нее есть собственная сексуальная жизнь, и посмеялся над ее распутством. Кроме того, многие его друзья рассказывали ему про ее дружков. Все это вывело его из игры, не оскорбляя его, а, наоборот, льстя его самолюбию, поскольку ему нравилось, что у него работает такой привлекательный помощник.

Чтобы избежать репутации «шлюхи», поднявшейся по карьерной лестнице через постель, София очень тщательно контролировала то, кто и какой информацией о ней располагает, стараясь окружить себя загадкой. Она понимала, что для ее карьеры будет полезно, если мужчины будут понимать, что она не монашка, и будут думать, что у них есть какие-либо шансы с ней. Однако она настолько хорошо контролировала информацию о себе, что все крохи, которым она позволяла проскользнуть, заставляли говорить о ней только на основании предположений и слухов. Никто не знал в точности, что происходит. София никогда не называла имен и цифр. Она также поняла, что в целом, если вас не уличили в беспорядочных связях, сегодня женщине позволено вести себя, как мужчине. Никто не обвиняет мужчин в большом количестве партнерш, если он хорошо относится к женщинам. Более того, роль ходока казалась многим привлекательной. Это правило распространялось и на женщин.

К тому времени, когда Джон решил сделать свой шаг, София доказала свою профессиональную состоятельность и стала незаменимой для работы в его администрации. Кроме того, Джон понимал, что она представляет собой ценный социальный актив. Очень большая часть важных и интересных событий происходила за рамками рабочего времени. Именно тогда можно было собрать жизненно важную информацию о реальном развитии событий, кто и над какими идеями работает, кто амбициозен, кто выпал из обоймы. Оставаясь трезвой, София могла на следующее утро точно воспроизвести собранную информацию. Кроме того, он использовал ее для того, чтобы разрядить ситуацию: «Привет, а у меня новая блестящая игрушка», а также бездонный источник новых смешных историй, а также того, у кого имеется свое мнение, а не только радость для глаз. Иными словами, Джон был заядлым светским львом, нашедшим в Софии не только полезного компаньона, но и высокоэффективного администратора офиса, спичрайтера и советника. Она заняла в его администрации такое место, что у него не возникало даже мысли сделать что-то, что может привести к ее увольнению.