— А дружок твой, Мерфи?

Вернон сглотнул слюну, на лбу у него проступили крупные, как бусины, капли пота.

— Про него не скажу — не знаю, мое дело маленькое — отсидеть свое и валить отсюда.

— А знаешь, Вернон, ты ведь у нас можешь надолго задержаться.

У Вернона от удивления открылся рот.

— С чего это?

— Слыхал, тут один заключенный горло Мерфи перерезал?

Вернон покачал головой.

— Неужели не знаешь?

— Знаю только, что Артура зарезали.

— А откуда знаешь?

— В камерах полно таких, кто знает, что кругом творится. Сидеть-то они сидят, но с волей все равно контачат. Была бы у меня пара сотен фунтов, я бы и сам себе мобильник раздобыл.

— Ладно, давай выкладывай, как дружка твоего Мерфи убили.

— Мне сказали, что его зарезали, вот и все. Честно говоря, я и знать-то больше ничего не хочу. Может, его по горлу чикнули, потому что вы сюда приезжали меня расспрашивать.

— Ты, значит, поэтому и шум поднял, когда узнал, что я здесь? — Ленгтон оперся локтями на пластиковую столешницу и перегнулся через нее. — Темнишь что-то, Вернон!

— Да ну вас! Что знал, все рассказал.

— Нет, Вернон, не все. — Ленгтон встал, прислонился к стене, сунул руки в карманы. — Похоже, знаешь ты, как твой приятель погиб… Ну, что еще расскажешь?

Вернон повернулся и посмотрел на Ленгтона:

— Да все уже… чего еще-то?

— Нет, не все! Знаешь что-нибудь о тех парнях, которые это сделали? Один его держал, другой горло перерезал.

— Не знаю… ничего я о них не знаю!

— А об Эймоне Красинике?

— О таком вообще не слышал.

Ленгтон прошелся по комнате и встал прямо перед Верноном:

— У него дела плохи, между прочим.

Вернон снова повернулся:

— Я-то здесь при чем? Не знаю я его!

— Ну а Рашида Барри знаешь?

Вернон вздохнул:

— Так я ж говорил: мы в одной общаге жили, когда Артур на моем этаже прятался. Жалко, что я тогда не велел ему валить оттуда, честное слово, жалко!

— А что это за Рашид такой?

— Господи, да я же вам сказал: он к нам просто приходил, а где он сейчас, понятия не имею.

— Мне кажется, ты о нем гораздо больше знаешь.

— Нет!

Ленгтон перешел за свой стол:

— А с Артуром Мерфи они хорошо были знакомы?

— Не знаю. Говорю же, он у меня в комнате прятался, вот и все. Там не готовят, так я выходил, жратву им покупал — рыбу там, картошку жареную…

— Понятно. Когда твою комнату обыскивали, куда он делся?

— В туалете прятался.

— Значит, в общаге никто не знал, что Мерфи у тебя живет?

— Похоже что нет.

— А вот Рашид Барри, выходит, знал?

— Да, выходит, так.

— Получается, что Мерфи мог выйти на Рашида — например, поговорить с ним?

— Да, мог, только этого парня голыми руками не возьмешь. Он немного того.

— Ты, значит, с ним не особо ладил?

— Я этого не сказал.

— А Мерфи?

— Откуда я-то знаю!

— Ладно. Про Клинтона Каморру что скажешь?

Вернон вздрогнул как от удара.

— Его-то ты знаешь, правда?

— Нет.

— Он, бывает, называет себя Рашидом Каморрой?

Вернон судорожно сглотнул:

— Не знаю такого.

Ленгтон откинулся на стуле и вдруг резко подался вперед:

— Твое вранье мне вот уже где, Вернон! — Он рубанул рукой по горлу. — Ты меня достал просто! Я все сделал, чтобы ты со мной откровенно говорил, так или нет? — Он взглянул на Анну. — По-моему, пора пригласить адвоката для мистера Крамера, если он и дальше собирается играть в молчанку насчет убийства мальчика.

Вернон забеспокоился:

— Это что? Это вы о чем?

Ленгтон улыбнулся:

— Знаешь, Вернон, почему я здесь? Кажется нам, что ты руку приложил к убийству мальчишки, которого в мусорном баке нашли, на канале в Ислингтоне.

— Нет, нет! Это неправда!

— Я-то думал, мы с тобой посидим поговорим, а ты что-то не в настроении. Ну, так у меня терпение не резиновое…

— Нет… Подождите, постойте! Вы чего меня в это дело впутываете? Не знаю я об этом ничего, клянусь Богом, не знаю!

Анна сделала вид, что собирается уходить, и начала складывать в портфель папки.

— Слушайте… Я…

— Нет, это ты слушай, Вернон! Мы сейчас расследуем серию убийств — Гейл Сикерт, ее двухлетней дочки — и думаем, что связаны вы — ты, Мерфи и…

— Нет! Нет!

— А чего ты так перепугался-то, Вернон?

— Ничего!

— Думаешь, с тобой сделают то же, что с Мерфи? Из-за этого трясешься? Или с тем парнем, который его зарезал, слышал о нем? — Глаза у Вернона округлились, точно блюдца. — Он просто мертвец ходячий. Боишься, что и с тобой то же случится?

Вернон закрыл лицо руками:

— Нечестно, ой как это нечестно!

— Что нечестно?

Вернон облизал губы и потер глаза.

— Не понимаете вы, — сказал он совсем тихо.

— Я не расслышал. Что ты сказал?

Вернон откинулся на спинку стула и, чуть не плача, зашмыгал носом:

— И зачем только я Артуру разрешил у себя поселиться!

— Наверное, не только затем, чтобы тебя взяли за укрывательство и добавили еще два года к старому сроку? Были и другие причины, так?

Вернон кивнул.

Потребовалось два стакана воды и много терпения, чтобы услышать наконец от Вернона правдивую историю — всю до конца.

Некоторое время назад Артур Мерфи приезжал к своей сестре Гейл и спросил, может ли у нее пожить Джозеф Сикерт, мол, Рашид Барри об этом просит. Пока Артур был в бегах после убийства Ирэн Фелпс, он обнаружил, что Сикерт и Гейл стали любовниками. Артура это просто взбесило, они с Верноном напились, поехали к ней и нарвались на большой скандал. Гейл выставила Мерфи вон и вызвала полицию.

Поначалу Вернон отказывался поселить у себя Мерфи, но Мерфи и Рашид Барри все же заставили его это сделать; по их расчетам, в этой общаге, под самым носом у полиции, никто и не подумает искать Мерфи. Рашида Барри Мерфи знал по предыдущему общежитию; знал он и то, что у Барри есть человек, который может помочь ему выехать из страны. Зовут его Клинтон Каморра.