В ту минуту лучший сыщик из всех восьмиклассников Москвы не знал ни о лейтенанте Дюбуа, ни об алмазе «Меншиков». Он только доказал, что находка Ник-Ника была прозрачная. И тогда на помощь сыску пришла наука. Виталий-то Романович прекрасно все знал!

Надо было видеть, что творилось с боровковским Леонардо! Не будем забывать, что он был СЕРЬЕЗНЫМ ИСТОРИКОМ. То есть знал не только историю французского лейтенанта, но и то, что верить ей нельзя. Не только об алмазе «Меншиков», но и то, что такого алмаза не было в природе. И вдруг он понял, что за сверкающая штучка в руке у Ник-Ника! Понял, почему школьный друг твердил: «Находка века, находка века»!

Это было, как если бы Великого Инквизитора, который сжег на костре Джордано Бруно, посадили в космический корабль и показали в иллюминатор: а Земля-то круглая! А Великий Инквизитор – честный, порядочный средневековый человек. Он же твердо ЗНАЛ, что Земля плоская. Сколько книжек об этом прочел! Сколько сам написал! Вот и отправил ученого на костер, чтоб не смущал добрых людей своей болтовней о круглой Земле. Спрашивается: как ему после этого жить?!

Виталий Романович охнул и схватился за сердце. Опытный папа стал шарить у него в нагрудном кармане, нашел валидол и сунул старику под язык.

– Я смеялся над Ник-Ником, – простонал боровковский Леонардо. – Я говорил: «Ты ищешь то, чего никогда не было, там, где быть не может». Я смеялся потому, что до меня все серьезные историки больше ста лет смеялись над лейтенантом Дюбуа! Больше ста лет! А Ник-Ник посмеялся один раз. ЗАТО КАК!

Так раскрылась последняя загадка Дела о пропавшем кладоискателе. Почему Ник-Ник, собираясь удрать с «Меншиковым» за границу, пошел на такой страшный риск – рассказал про пушку да еще и фотокарточки показывал?

Он посмеялся.

Ник-Ник ненавидел школьного друга, как преступник может ненавидеть честного человека. Он завидовал всему, что было у Виталия Романовича. Орденам, ранениям, друзьям, знаниям, цветам, которые разводил боровковский Леонардо, и увлеченности, с которой тот возился со ржавыми историческими железками. Вместо всего этого у Ник-Ника было ворованное золото. Оно заставляло скрываться, помалкивать, видеть в каждом прохожем под окном либо вора, либо милиционера и бояться и тех, и других.

Ник-Ник чувствовал, что проиграл жизнь. Это обидное чувство. Ему хотелось доказать, что все наоборот: если кто-то из них двоих неудачник, то это Виталий Романович!

И такой случай представился. Разве мог Ник-Ник его упустить?!

Он пришел к боровковскому Леонардо и швырнул на стол фотокарточки. Вот он сам, вот пушка, вот он с пушкой, а вот и бриллиант ценой в Париж.

Только не нужно думать, что преступник потерял голову от счастья. Он действовал расчетливо. Фотокарточки выбрал такие, где не видно, что в руках у него бриллиант, и не собирался их дарить.

Виталий Романович смотрел и не видел главного! Ему в голову не приходило, что белое пятнышко на снимке – тот самый «Меншиков», которого якобы нет в природе!

Про себя преступник корчился от смеха. Если бы он посмел выдать свои мысли, то сказал бы школьному другу: «Ну что, съел?! Ты учился на историка, писал диссертацию, облазил каждый километр вокруг Боровка. А «Меншикова» нашел я! По трехкопеечной книжонке, без особого труда!». Но вслух он повторял только:

– Находка века, Виталий! Находка века!

Боровковский Леонардо из вежливости соглашался. Пушка была самая обычная. Одна из более чем тысячи потерянных французами во время той войны. А затопленная батарея с «царскими посохами», как известно, только красивая легенда. Это Виталий Романович заучил так твердо, что даже не задумывался.

Преступник уехал за границу счастливым.

Ему нужно было время, чтобы продать бриллиант. Поэтому Синеносову он приказал скрывать его отъезд и, разумеется, откапывать остальные пушки. В третьем раскопе, о котором Блинков-младший узнал из разговора ночных копателей, оказалась пустая пушка. Четвертую Ник-Ник не нашел даже со своим чудо-прибором.

Уже после отъезда преступник не досчитался одной фотокарточки. Она упорхнула под стол в доме боровковского Леонардо. Ни о чем не подозревавший Виталий Романович в это время разыскивал школьного друга и показывал карточку кому попало. Об этом узнал Синеносов, доложил по телефону Ник-Нику, и тот потребовал от своего сообщника, чтобы улику выкрали. Утечка газа и остальные козни купца первой гильдии были придуманы Ник-Ником именно для этого.

Кажется, я все объяснил.

На Боровковском болоте день и ночь гудят моторы, гонят по трубам охлаждающую жидкость. Болото промерзает все глубже. Скоро археологи позовут Виталия Романовича на раскопки. Металлоискатели уже подтвердили, что в трясине скрыта большая масса бронзы.

В этой ли пушке остальные трости светлейшего князя? Вероятность пятьдесят на пятьдесят: еще не найдена последняя из четырех затопленных пушек батареи капитана Дюбуа.

Но мы-то уже знаем, что это не очень важно. У исторических ценностей впереди вечность. Если их не найдут сейчас, то найдут в будущем году или через сто лет.

Ведь все тайное когда-нибудь становится явным.