сокрушался он, — едва не допустили убийство гостя во дворце! Повезло еще, что яд не подействовал.

— Яд был на кинжалах? — уточнил Сэргар.

— И в вине. Ты выпил не меньше трех кубков, хотя хватило бы одного. Странное дело: рана у тебя чистая, признаков отравления нет, хотя прошло уже несколько часов. А яд серьезный: у наемника отобрали остатки и проверили. Крепость твоего здоровья просто поражает.

Сэргар понял, в чем дело, и громко расхохотался.

— Еще бы ему на меня подействовать! Чтобы убить меня ядом, придется в нем топить!

— Противоядие принял? Часто так делаешь?

— Нет, — Сэргар вытер выступившие слезы, — дело не в этом. Я ведь не рассказывал, от чего погиб мой отряд в фиолетовом мире? От яда, которым тот был полон. Вода, пища, воздух — яд был везде. Я им сам пропитался с головы до ног: если бы меня кто-то попытался сожрать, наверняка бы сдох. Целый ядовитый мир не смог меня уничтожить, а он рассчитывал убить парой щепоток? Безмозглое ничтожество.

Принц Тармир присвистнул и изумленно воззрился на него. Таният проявил лишь сдержанное удивление, положенное наследнику престола.

— Вот уж точно, — согласился Тандол, — он все твердил, что ты — Блуждающая Тварь, что у тебя глаза фиолетовые и страшные. Кто вообще нанял труса и безумца для такого дела?

— Он — мальрешец, — коротко ответил Таммиалар Тамарийский, — значит, мальрешский король, его сын или зять. Они давно пытаются нас стравить. Если бы покушение удалось, между Аринаем и Тамарией началась бы война.

— Рейнар не настолько глуп, чтобы винить в этом вас, — возразил Сэргар.

— Боль потери ослепляет даже самых мудрых.

— Не в его случае. Рейнар меня уже хоронил и вел себя благоразумно.

— А разве не в этом причина того, что вы прекратили искать Талисман? Как по мне это было серьезным ходом, но не самым удачным. Он ослабил репутацию Ариная и влияние на жрецов Всеблагой Матери по всему миру. И все это — в горе от твоей мнимой гибели.

Сэргар стиснул зубы.

— Эта глупая бравада нам слишком дорого обошлась! Рейнар абсолютно прав: давно надо было запретить ее.

Тамарийский король покачал головой. Принцы молчали.

— Ты все-таки не политик. Отдыхай. Лекари будут дежурить за дверью, на всякий случай. Все, чего ты пожелаешь, мои слуги тебе принесут. Надеюсь, мы сумеем уладить этот инцидент.

Они ушли, а Сэргар погрузился в раздумья.

Выкрики убийцы казались бессмысленными, но не для того, кто знал несколько больше других.

Он подошел к зеркалу и вгляделся в свое отражение.

Глаза были обычными, синими. Но фиолетовыми они тоже когда-то были. Яд иного мира заставлял их светиться. Сколько это будет продолжаться? Теперь так будет действовать любой яд?

Это может доставить проблемы. Его больше нельзя отравить, но если глаза будут, как у Блуждающей Твари, то поди докажи, что ты не тварь.

Он раздраженно вздохнул.

Что ж, оставалось надеяться, что отравили его в первый и последний раз.

***

Прошло несколько дней, и он собрался возвращаться домой. Царапина затянулась, а последствий отравления не проявилось. Убийца под пытками выдал все, что мог, и был казнен. Протоколы допроса были скопированы и отправлены Рейнару, вместе с обещаниями каких-то политических выгод. Таммиалар Тамарийский нагрузил три повозки богатых даров, и Сэргар попросил отправить все сразу в Аринай. Ему еще предстояло заехать в Иногаст и решить вопрос с Хэледис.

— Ваше высочество, Диллин здесь, — доложил Фалькор, — требует немедленной встречи с вами.

— Соскучился что ли? — удивился Сэргар. — Зови.

Диллин выглядел изрядно встревоженным. На его одежде было много грязи, и он даже не удосужился привести себя в порядок перед встречей.

— У нас неприятности.

— Хэледис вас заметила?

— Да, но дело не в этом. Можете дать людей? И разрешение на штурм. Нам придется захватить одну религиозную общину, иначе госпожа Хэл пойдет делать это в одиночку. После фиолетового мира я не думаю, что она шутит.

Сэргар глубоко вздохнул и крепко, от души, выругался.

Мозги у Хэледис так и не встали на место. А сентябрь превращался в проклятый месяц лично для него.

Глава 21. Беглая Привратница и бывшие разведчики

Хэледис спала до самого вечера, просыпаясь пару раз и снова проваливаясь в сон. Наконец пришла в себя и даже смогла поесть то, что Диллин ей приготовил. Он вообще не отходил от нее, нянчась, как с больным ребенком: подставлял плечо, когда она по стенке добиралась до уборной, давал лекарство, поил мятным отваром. Когда Хэледис снова смогла соображать, ей стало жутко стыдно перед ним.

Ни один бандит не стал бы вести себя так, а значит, она зря обидела хорошего человека.

— Диллин, прости, — попросила она, — ты столько сделал для меня, а я обвинила тебя в ужасных вещах. Я очень сожалею об этом!

Он слабо улыбнулся.

— Ничего страшного. Вам было плохо.

— Я подумала, что ты заодно с той бандой, которая за мной следит.

— Нет никакой банды, госпожа Хэл.

— Есть, я тебе рассказывала о них. За мной следят девять человек. Не думаю, что они делают это со скуки.

Хэледис взглянула в окно, на заходящее солнце, и встрепенулась.

— Диллин, а где Рила? Твои друзья ее проводили?

Тот кивнул.

— До самой общины. Она все еще там.

— Столько времени? Она не возвращалась, пока я спала?

— Нет.

Хэледис смяла подол юбки.

— С ней что-то случилось! Они удерживают ее силой!

— Я так не думаю, — сказал Диллин. — Госпожа Рила ведь постоянно там бывала в последнее время? Наверное, она ждет, когда их главный жрец освободится, чтобы поговорить с ним.

— Пока я тут умираю? Рила бы никогда так не поступила.

— Вы не умираете, — терпеливо возразил он, — опасность была только в первые пару часов. К тому же я здесь, так что ей не нужно о вас беспокоиться.

— Ты не слышал, что сказал лекарь? Меня там опоили зельем, дурманящим сознание. А если они ей его подсунут?

— Я не только слышал, я расспросил лекаря об этой «зеленой росе». Многие люди принимают ее, она помогает веселиться и расслабляться, как крепкое вино. Возможно, в общине принято угощать не только едой? Госпожа Рила к ним ходит несколько недель, и с ней ничего дурного не случалось. Я уверен, она скоро вернется. Вам стало плохо из-за количества «зеленой росы», а не от нее самой. Вы слишком худенькая.

Хэледис засомневалась. Так-то он был прав: кому нужно ее травить? Она снова выдумывала несуществующие ужасы? Диллин-работорговец, банда, Рила в беде, что дальше?

— Хотите еще отвара? — предложил Диллин.

— Хочу. Слушай, а