Он сорвал с меня халатик, подсадил на столешницу, тут же вклинился между широко разведенных в стороны коленей, начал целовать, тяжело дыша.

А потом я моргнула и…

Снова оказалась стоявшей около плиты. Что за?!

Похлопала глазами. Это эротические фантазии прорвались? С чего бы вдруг? При всем желании не могу пожаловаться на свою интимную жизнь. Тогда что это только что было? Так ярко, будто на самом деле!

Нос учуял запах гари, и я сосредоточилась на подгоревшей оладушке. Руки обвили талию, а потом поползли под халат.

— Ты хочешь позавтракать? — запнувшись, спросила все же.

— Очень хочу, а…

— Яд в рецепт не входит.

— С языка сняла!

Если бы. Какая-то чертовщина происходит.

— Значит, ты простила? — дракон вжался в мою попу своими «аппетитами».

— Это зависит от того, как ты будешь себя вести, — я ахнула — меня развернули лицом к себе, выключили конфорку и усадили на столешницу.

— А вот вести себя я буду плохо, — вспыхнувшие зеленые реакторы ослепили своим сиянием, — очень плохо!

— Но как же Эюри?

— Она уже нашла себе квартиру, — россыпь поцелуев по шее заставила выгнуться ему навстречу.

— А Эдар?

— Его увели в магазин за одеждой, — поцелуи переместились на грудь.

— А…

— Замолчи уже, женщина! — рыкнул так властно, что все внутри задрожало сладко.

— Как скажешь, — отозвалась и запустила руку в его шевелюру. — Оладушек мой огнедышащий!

День мы провели, как нормальная семья. Хотя обычного ничего не было. Имелся пентхаус, бассейн на третьем этаже оного, изнывающий от желания красавец-дракон под боком, его сын-дракончик, выгуливающий огромную паучиху по лежаку перед водной гладью. А еще был второй дракон, Ирман, ненавидящий меня на расстоянии.

Я усмехнулась, когда он нырнул в бассейн, несмотря на то, что температура «за бортом» была московская осенняя. Пусть охладится, а то кипит так, что к ужину будет подать незазорно, когда сварится в собственной ненависти.

— Земные купальники — издевательство над мужчинами, — пробурчал Даян, когда я показала ему модель в журнале, которую планировала купить в расчете на отпуск. — Если ты такое наденешь, я тебя из постели не выпущу!

— А драконицы в парандже купаются?

— Они… — он замолчал — потому что воздух прорезал разъяренный рев. — Что там случилось? — он вгляделся в Ирмана, который вылез из бассейна и ругался, на чем свет стоит.

— В самом деле, что стряслось?

— Выражения выбирай! — рыкнул мой дракон, подойдя к другу. — Тут Эдар и Дамиана!

— Посмотри! — тот в ответ ткнул пальцем на воду.

Я посмотрела туда и все поняла — в бассейне плавали два батончика «Пикник». Те самые, что похожи на какашки. Перевела взгляд на Эдара, он тут же виновато потупился. Это моя вина, я рассказала ребенку ту историю из моего хулиганского детства!

— Ирман, прости, это была шутка, — я посмотрела на изрыгающего проклятия брюнета. — Мне подумалось, что будет смешно и…

Договорить не смогла — Ирман зарычал и, бросившись ко мне, схватил за шею и начал душить. Перед глазами за мгновение почернело. Горло захрустело так, будто оно было пластиковым стаканчиком, которое смял кулак. Ноги подкосились, и я повисла на вытянутой руке дракона, царапая ее и хрипя.

— Не смей!!! — рев Даяна ударил по ушам.

Ладонь Ирмана разжалась, я упала, хватая воздух и задыхаясь.

— Аня, как ты? — словно издалека услышала взволнованный голос Эдара. — Анечка!

— Все нормально, — я глубоко вдохнула и закашлялась. — Не плачь, малыш, — увидела бегущие по его щекам дорожки слез. — Что ты, солнышко!

Грохот привлек мое внимание. Перевела взгляд на мужчин, машущих кулаками. Да, фигов из меня миротворец. Рыча в голос, Даян ломал Ирманом мебель, швыряя того то на столик, то на стулья, то на лежаки перед бассейном. Какой же он красивый! Сердце затрепыхалось, как птичка в силках. Я пропала! Не смогу без этого мужчины, никогда!

Необузданно прекрасный в своей ярости дракон тем временем сжал шею Ирмана и швырнул того на пол. По лицу любимого волнами проявлялась чешуя, а глаза, прорезанные иглой зрачка, полыхали адским пламенем. Брюнет не стал вставать, он остался лежать, прижав голову к земле.

— Это поза подчинения, — пояснил Эдар, — доминирующий самец задал трепку тому, который слабее, и тот просит пощады, иначе будет убит.

О, да, этот самец любит доминировать, мне ли не знать! И у него это отменно получается! Я вспомнила предыдущую ночь и судорожно сглотнула. Хочу еще!

— Господин Ирман, — мальчик шагнул вперед и, прежде чем я сообразила, что он намерен сделать, сказал, — приношу вам свои извинения. Над вами пошутил я, а не Аня.

— Что?.. — тот захлопал глазами, приподняв голову.

— Шутка вышла неподобающая, простите.

— Ты страх потерял?! — рыкнул Ирман, сжав кулаки.

Ребенок вздрогнул, но не сдвинулся с места, глядя в его перекошенное от злости лицо.

— Угомонись, — процедил Даян, — а то тебя так долго закапывать! Не хочу на это тратить вечер!

— Анечка, — Черепундель подошел ко мне, — твой телефон разрывался, — протянул смартфон.

— Спасибо, — я посмотрела на номер во входящих.

Незнакомый, но настойчивый — более двадцати входящих. Может, что-то серьезное. Отошла от драконов и перезвонила. Разговор был быстрым.

— Что такое? — Даян взял меня за руку.

— Сосед снизу звонил.

— Что ему надо?

— Этот… херес утверждает, что я его заливаю, — пожала плечами. — Может, трубу прорвало, не знаю. Съезжу, надо посмотреть.

— Я с тобой.

— Даян, мы договаривались, помнишь?

— Чрезмерная опека?

— Она самая.

— Понял, — он заиграл желваками, но потом кивнул. — Как скажешь. Но ты точно в порядке? — притянул меня к себе.

— Все хорошо, правда, — поцеловала моего беспокойного. — Эдара не наказывай, ладно? Это я ему шутку из детства рассказала.

— Просто поговорю с ним.

— Спасибо, — я прошла внутрь дома.

Напоминая самой себе принцессу Монако — шлейфом охраны, который тянулся за мной по улице, я поднялась в квартиру. Бравые мальчики прошли в нее первыми, все тщательно осмотрели. Потом, как супер-важная цаца, в нее зашла я. Проверила — нет никакой течи. Странно как-то. Интуиция завопила благим матом. Надо убираться отсюда, пока не поздно!

Развернулась и, увидев остекленевшие глаза охранников, поняла, что поздно. Умная мысля приходит опосля, как говорила моя бабушка. А вот ко мне пришел кое-кто иной.