Эпицентром предприятия, незатейливо называвшегося «У Джудит», была просторная комната – что-то среднее между уютной школьной кухней и моргом. Вдоль задней стены тянулась рабочая поверхность из нержавеющей стали (прекрасное место для разделывания трупов), а вдоль других стен находились печи разного размера, грили, микроволновки, шкафы для подогрева и паяльные лампы – а их-то как можно использовать в кулинарии? – с недоумением подумала Хэт. Трое женщин и один мужчина размешивали соусы, что-то вынимали из печей, раскладывали на подносы формочки для пирожных, покрывали торты сахарной глазурью и в целом создавали атмосферу контролируемого хаоса.

– Вы застали нас за подготовкой к большому банкету, который заказала на сегодня одна адвокатская контора, – пояснила Джудит.

– Ах, простите. Мы готовы зайти в другой раз, если так будет удобнее, – солгала Маргарет.

Хэт понимала, что Маргарет пытается изобразить из себя добропорядочную мать невесты.

– Ничего страшного. Признаться, меня даже несколько удивляло, что никто еще не приезжал для пробы, – сказала Джудит Маргарет, чуть наклонившись к ней.

Хэт это взбесило, но еще больше разозлил взгляд Маргарет, означавший: «Ну вот, я же тебе говорила!»

Джудит подвела их к большому подносу, на котором был в миниатюре представлен ассортимент предполагаемого меню: кростини, волованы и сырные палочки, которые, как она выразилась, помогут «заморить червячка», когда гости начнут собираться. Спаржа, сельдерей, вяленые помидоры и салат из грецких орехов на закуску. Лосось en croute[41]с молодой картошкой и овощами в качестве главного блюда и крем-брюле (подрумяненное, вероятно, паяльной лампой) вместо пудинга. Они с матерью отведали понемногу от каждого блюда. Все было очень вкусно. Хэт чуть не расплакалась – такой изыск!

– Великолепно, просто великолепно, – сказала Маргарет, изящно вытирая рот салфеткой, которую ей протянула Джудит.

– Я так рада. Мне очень хочется, чтобы у Хэрриет все было великолепно. – И Джудит ласково улыбнулась Хэт, как будто она была слабоумным ребенком.

– Ну что ж, по-моему, все ясно. Продолжайте – и надеемся увидеть вас в день свадьбы. Хэрриет, ты не выскочишь на улицу, не посмотришь ли такси? Мне надо в дамскую комнату.

Хэт недовольно распрощалась с Джудит и вышла на улицу. Поставщика провизии рекомендовал ей один из клиентов, сыгравший недавно свадьбу дочери, но Хэт никак не ожидала, что все будет так хорошо. Сознание того, что еда первоклассная, почему-то повысило ставки, и ей стало страшно.

– С этим мы, кажется, разобрались, – сказала Маргарет, присоединяясь к Хэт. – Молодец, что нашла такую чудесную поставщицу. Да и цены, как мне показалось, разумные, – бодрым голосом продолжала Маргарет.

Хэт захотелось немедленно ей все рассказать.

– Мам, мне нужно кое-что тебе сказать.

– Не волнуйся, дорогая. Я все понимаю, извиняться не нужно. Подумаешь, мать и дочь обменялись несколькими грубыми словами.

Хэт помрачнела при мысли о том, что мать вообразила, будто она собирается извиняться.

– Давай забудем все и выпьем кофе.

Хэт согласилась. В конце концов, можно еще подождать, раз уж она ждала так долго. Тем более что ждать осталось совсем ничего: репетицию перенесли на завтра – на канун свадьбы.

– Да ты что? Какая еще может быть репетиция! – причитала Миш, шагая за Хэт по квартире и собираясь идти с ней в церковь.

Она чувствовала себя вдвойне виноватой, поскольку так ничего и не сделала с тех пор, как видела Джимми с женщиной. Единственным предпринятым ею действием была попытка отговорить Джерри и Присциллу продолжать дежурить на том основании, что это не самое эффективное использование усилий. Джерри, как и ожидалось, охотно от дежурств отказался, Присцилла, впрочем, тоже: она по-прежнему была убеждена, что все и без того кончится хорошо.

– А жениха все нет, – продолжала Миш. – Завтра, возможно, объявится, мы все на это надеемся. Но сегодня его точно не будет. Если ты пойдешь на репетицию, то все испортишь!

– Не испорчу. Я уже все продумала. Я приду, мама будет счастлива, все будут знать, что им делать, а про Джимми я скажу, что у него разыгралась подагра и он не может ходить.

– Ну конечно, – смиренно проговорила Миш.

– А что, есть другой вариант? – резко сказала Хэт. – Откровенно признаться во всем? Но я не могу – не могу! Слишком поздно. Очень жаль, что я не сделала это давным-давно, и не могу поверить, что собираюсь на чертову репетицию свадьбы, которой скорее всего не будет! Мне нужно идти. Все вышло из-под моего контроля, но я все равно буду продолжать!

– Нуда, – покорно ответила Миш.

Она села и стала наблюдать, как Хэт мечется по комнате, собирает веши, складывает их в сумку, вынимает из нее и снова складывает. Своей суетой Хэт напоминала обезглавленную курицу. Миш понимала, что ее подруга суетится совершенно без толку, но, как и Хэт, не знала, что можно сделать.

– Так ты идешь или нет, подружка невесты? – спросила Хэт, стоя в дверях, которые уже открыла.

– Пожалуй. Все равно мне больше нечем заняться.

Она взяла Хэт под руку. Их ждал самый большой в жизни облом, но почему бы не пойти ему навстречу с улыбкой на устах и рука об руку?

– Боже милостивый! Ты совсем спятила? Он должен быть здесь! Мог бы взять где-нибудь трость или костыли, – кричала Маргарет.

– Нет, мама, извини. Он совсем не может ходить.

Они стояли рядом с небольшой группой гостей – Пенни, Миш, Филиппом, Джерри – и священнослужительницей. Не задействованные в перепалке тактично беседовали друг с другом.

– Ну хорошо, а коляска?

– Мама, да где он возьмет коляску? Все будет хорошо, я расскажу ему все, что нужно. Ничего особенного, честное слово.

– Но завтра ему необходимо быть в форме. Я не желаю, чтобы он со своей подагрой испортил мне праздник. – Маргарет возмущенно и с негодованием трясла своей грудью.

– Вообще-то это мой праздник, мама.

– Ну, ты понимаешь, что я хотела сказать, – успокаиваясь, ответила Маргарет.

Она права, Хэт очень хорошо поняла, что хотела сказать мать.

Мать дала указание священнослужительнице начинать репетицию, и Хэт глубоко вздохнула. Она приготовилась к тому, чтобы пережить последнее испытание перед часом расплаты.

– Итак, если ты готова, Хэрриет, не могла бы ты вместе с отцом выйти в вестибюль и подождать, пока я скажу: «Музыка». Разумеется, в день свадьбы зазвучит музыка, но сейчас вам придется довольствоваться моим словом. Когда вы его услышите, мистер Грант, вводите дочь в церковь и идите по проходу ко мне, а завтра, будем надеяться, это будет жених, ха-ха.