– Отчим решил подстричь меня, а парикмахер из него фиговый… Вот и вся история.

Закрываю глаза, втягивая носом прохладный ночной воздух, чтобы потушить огонь злости. Я догадывалась, что родители относились к Никите жестоко. Эти длинные тонкие шрамы у него на спине, руках и ногах. Его били. Часто, сильно, безжалостно… И я понимаю, почему он не хочет говорить об этом. Понимаю, и сама не хочу ковырять его старую рану. Он может быть самым сильным и непоколебимым человеком, из всех, что я знаю, но… Такое не забывается и не проходит бесследно.

Достаю из кармана телефон, снимаю блокировку и делаю шаг назад к машине. Никита оборачивается, толкая меня к капоту острым взглядом. Протягиваю руку, сжимая в дрожащих пальцах мобильник:

– Хочешь посмотреть, как я тебя записала?

– А ты готова к последствиям? – его хриплый голос напоминает раскат грома где-то вдалеке, но я знаю, что молния ударит здесь совсем скоро.

– И что ты мне сделаешь? Отшлепаешь? – приподнимаю бровь, намекая, что совсем не боюсь его псевдо угроз.

– Хорошая идея. Для начала…

Никита выхватывает телефон, оказываясь рядом так быстро, что я не успеваю морально подготовиться. Он разворачивает меня, крутанув за плечи, и толкает в спину, укладывая животом на еще теплый металл капота. Склоняется рядом, держа в правой руке мобильник, и смотрит вместе со мной на свое новое имя в списке контактов.

– Разрушитель моей психики, – читает Никита.

– А что? Это же правда.

Крепкая ладонь обрушивается на мою ягодицу, заставляя сдавленно выдохнуть.

– Мне не нравится, – рычит он. – Переписывай.

Возвращаю телефон и захожу в настройки контакта. Никита прижимается ко мне и расстегивает пуговицу на моих джинсах:

– Жаль, что ты не в юбке…

– Тебя же они бесят, – усмехаюсь я.

– Меня вообще бесит одежда на тебе.

– Так сними…

Ткань ползет вниз по бедрам, волоски на коже приподнимаются от прохладного ветра и грубых пальцев, забирающихся под край белья.

– Еще одна попытка, Аня..

Показываю ему экран телефона.

– Никитка – золотые пальчики, – читает он, подтверждая в эту же секунду это прозвище. – Только пальцы? – толкается в меня бедрами.

Волна жара по телу. Хочу почувствовать его полностью. Неужели он заставит меня просить об этом?

– Пока я чувствую только… Ох… Никита, – перехожу на шепот и прогибаюсь в спине.

Он так хорошо знает меня и мое тело. Лучше, чем я сама.

– Фигня какая-то… Подумай хорошо, малышка. Последний шанс. Я придумал для тебя настоящее наказание – поедешь домой голодная.

А вот это страшно. Какого черта?!

– Как я могу думать, когда…

Из груди вырывается стон, ощущения обостряются. Хриплый шепот согревает затылок и рассыпается мурашками вниз по шее:

– А ты попытайся.

С трудом попадаю по буквам, взгляд никак не хочет концентрироваться. Возбуждение блуждает по телу, экстремальность ситуации его подгоняет. Наконец, собираю коротенькую фразу, которая отражает мое настоящее отношение к этому демону. Кем я его считаю. Кто он для меня. Желание. Желание, которое я загадывала бесчисленное количество раз и продолжаю это делать каждый день. Так хочет душа. Она его выбрала и отказывается менять решение, а я не могу с ней спорить.

Никита молча смотрит в телефон, продолжая играть со мной, но кажется на мгновение сам замирает и перестает дышать. Ловкий перебор по струнам, и он отправляет меня босиком по звездам прямо к луне. Оргазм вышибает на несколько секунд из настоящего. Разбивает о голову бутылку с концентратом чистого удовольствия, которое разливается по телу.

«Я его загадала» – так теперь Никита записан в моем телефоне, и, судя по всему, ему это нравится.

– Ты победила, малышка, – произносит он, прижимаясь губами к моим волосам. – Можем поехать домой, если хочешь.

– Я запишу тебя «козел-обломщик», если ты не сделаешь то, что обещал, – произношу сквозь тяжелое дыхание.

– Плохая девчонка, – усмехается Никита.

Он разворачивает меня и усаживает на капот, сжимая талию до легкой боли. Закидываю руки ему на плечи и улыбаюсь:

– Пытаюсь тебе соответствовать.

Он становится слишком серьезным, страсть исчезает из его голоса:

– Не нужно этого делать.

– Я хочу тебя, – хватаю его за рубашку и тяну ближе. – Здесь. Сейчас. В этом сраном городе. Никита, ты не делаешь меня хуже. С тобой я чувствую себя… Нет даже такого слова, чтобы описать мое состояние. Пожалуйста… Я твоя…

Понятия не имею, которое из признаний превращает сдержанного и все контролирующего Никиту в самого настоящего зверя. Необузданного. Свирепого. Который хочет растерзать и съесть, правда, самым приятным на свете способом.

Тьма Клима выбирается наружу, чтобы укрыть наши полуобнаженные тела мистической вуалью. Задыхаюсь от ощущений. Он во мне. Грубо, жестко, но губы… Мягкие, почти нежные. Руки ласковые, даже трепетные. Теряю себя полностью, на мгновение ощущая полное слияние. Абсолютное и неотвратимое. Он шепчет мое имя вперемешку с поцелуями, прижимая к себе так крепко, словно боится потерять. Словно я нужна ему так же сильно, как и он мне.

Это не секс. И слово трахаться здесь совсем неуместно. Может, это всего лишь мое воображение. Может, мне просто в очередной раз хочется оправдать свой глупый поступок, недостойный приличной девушки, но… Это лучший момент из всех. Я чувствую его не только телом. Он со мной. Он никуда не уйдет. Мы по-настоящему вместе. Против всего мира. Против всех, если придется.

– Тише, малышка. Будешь так кричать, сюда приедут менты.

Его губы находят мои, проглатывая крик. Сжимаю бедра, скрещивая ступни за его спиной. Ветер касается влажной кожи, ритмичный стук разбавляет тишину этого заброшенного места.

Я уже на грани… Двигаюсь сама и слышу довольное рычание. Не одна я занесла ногу над пропастью. Еще несколько минут, и мы прыгаем вместе. Сжимаю зубами кожу на холодной шее, Никита отпускает мои бедра и проводит ладонями по спине. Чувствую короткие пульсации наслаждения внутри. И они общие. Наши.

– Ты так глупо потратила свое желание, Аня.

– Нет, – запрокидываю голову, глядя на ясное звездное небо.

Мерцает белый тоненький след падающей звезды. Губы растягиваются в широкой счастливой улыбке. Мне нечего больше желать. Все, что нужно, уже рядом, а остальное мы создадим сами, без потусторонних вмешательств. Опускаю глаза. Никита смотрит пристально на меня. Не могу прочесть его эмоции, они слишком глубоко спрятаны, поэтому просто жду, что он скажет.

– Нам завтра рано вставать.

– Неси меня в машину. Я не чувствую ног.