Я невольно прикусила губу. Давно хочу избавиться от этой детской привычки. Стоит расстроиться, как начинаю грызть губы. Мама и мисс Гейви, увидев подобное, обычно тут же хлопали меня ладонью по рту. Скай, видно, тоже достаточно хорошо изучил меня.

— Ри, перестань. Опять будешь с опухшими губами ходить. Сейчас я позову тебе русалок! Сайрейс! — крикнул он.

Наверное, слово принадлежало тому самому драконьему языку — улоссу — и только в первый момент напоминало звуки человеческой речи. Казалось, оно звучало и звучало, перекатываясь внутри меня жаркими волнами, бегало под кожей, доставало до самого сердца и продолжалось бесконечно, уже затихнув. Я невольно потерла плечи, избавляясь от мурашек.

Потом мое внимание привлек плеск воды. Чуть позже из волн озера показалась светловолосая женская головка, а следом еще одна, и вот их уже несколько. Русалки подплывали все ближе. Я ожидала увидеть рыбьи хвосты, но тоненькие светловолосые создания, закутанные в белесую дымку, точно в сорочку, вышли из воды, будто обычные человеческие девушки. Почтительно склонились перед повелителем. Личики их были милы и печальны, словно они совсем не умели улыбаться. Возможно, так оно и было.

— Мой Господин, — сказала та, что шла впереди. — Мы рады, что вы навестили нас. Мы опечалены грустными вестями. Разделите с нами кров и пищу.

— Благодарю, принцесса. Но моя жена не сможет спуститься под воду. Для человечки это смертельно опасно.

Та, кого Скайгард назвал принцессой, резко повернула ко мне голову. Уверена, будь на ее месте человеческая девушка, шея просто сломалась бы от такого рывка. Блеснули серебром белки глаз, мелькнули в хорошеньком приоткрывшемся ротике острые клыки.

— Человеч-ч-чка, — прошептала она. И тут я поняла, что русалки мне больше не нравятся. Отступила на шаг. Скай закрыл меня своей спиной.

— Да, Риисса, ее кровь вкусна и сладка, но это моя жена. Будь почтительна.

Риисса, а следом за ней и другие создания, лишь на первый взгляд напоминающие людей, опустились на колени. Принцесса покаянно опустила голову.

— С-слишком давно не чувс-ствовала их запах. С-сладко. Как с-сладко. Простите, Господин мой.

Она помолчала, борясь с нахлынувшими чувствами, а потом заговорила уже спокойно.

— Мы принесем вам ужин на берег. Мне жаль, что не сможем предложить кров.

— Ничего, принцесса. Мы отлично устроимся на берегу.

Спустя некоторое время мы расположились на расстеленном одеяле и с удовольствием угощались подношением русалок. Еда оказалась необычной, но очень вкусной: пряные солоноватые водоросли и сырая рыба в остром соусе, порезанная тонкими пластинками.

— Ох и жуткие существа, — проговорила я, еще не до конца придя в себя после встречи с русалками.

— Поверь, они считают жутким существом тебя, — усмехнулся Скай.

— Но вовсе не я стремилась ими пообедать! И почему, интересно, все здесь хотят меня убить?

Скай отставил в сторону плоскую тарелку. Я поняла, что он хочет сказать что-то важное.

— Потому что ты человек, Ри. Те, кто помнят людей, ненавидят их люто и непримиримо. Я думаю, возможно, кто-то из древних желал твоей смерти... К счастью, молодые уже не помнят тех страшных десятилетий Противостояния, когда Старшие народы вынуждены были отступать.

— Скай, но за что нас ненавидеть?! Мы истребляли вас не специально... Это просто закон жизни. Старое отмирает, на его место приходит новое.

Я говорила искренне, но почему-то все равно чувствовала себя виноватой за весь человеческий род.

— Если бы борьба была честной... — глухо сказал Скай, и в его глазах, обращенных на меня, взметнулась тьма. — Если бы на нас не наложили проклятия, зная, что драконы — те, кто ведет за собой, защищает и оберегает, — сгинут во мраке веков, потеряв возможность заводить потомство. Это люди обрекли нас.

— Люди наложили проклятие? — прошептала я, не веря своим ушам. — Но как это возможно? Мы ведь не обладаем магией, Скай! Это какая-то ошибка.

— Тем не менее это так, — сказал он, точно отрезал, и я поняла, что больше на эту тему он распространяться не намерен.

Спать мы устроились тут же, на берегу озера. Выбрали сухую теплую ложбинку, поросшую мягкой травой. Глядя, как осторожно Скайгард вытягивается на одеяле, я только теперь вспомнила, что он совсем недавно оправился от смертельных ран. За всю дорогу он ничем не выдал того, что ему больно или тяжело. Железный, глупый дракон...

— Иногда я завидую людям, — сказал он вдруг.

Скай лежал, подложив руки под голову, глядя в потолок темными, точно ночь, глазами.

— Почему?

— Думаю, каково это — жениться и всю жизнь прожить рядом с той, кого любишь. Растить общих детей, защищать ее и оберегать от всех бед... Не испытывать этого прожигающего насквозь чувства вины...

Он вдруг посмотрел на меня. Его взгляд не обжигал больше. Он ласкал, скользил по мне, точно гладил, окутывал нежностью. Я вспыхнула.

— Скай, не надо так! После всего, что ты сделал, нам никогда не быть вместе. И даже если бы не сделал! Твоя любовь — это моя смерть. Ты ведь понимаешь?

Мы смотрели друг на друга. Мы находились так близко, но непреодолимая преграда разделяла нас. Несовместимы. Ничего не будет. Никогда. Дракон, разрываемый на части чувством вины, долгом, клятвой, связавшей нас... И глупая человечка, чужая в этом мире, который казался таким дружелюбным.

Наши руки лежали рядом, не пересекая, однако, невидимую границу. Я чувствовала себя в безопасности: он не может дотронуться без моего разрешения. Только поэтому, наверное, я чуть передвинула ладонь, и кончики наших пальцев соприкоснулись. Скай вздрогнул, точно его прошила молния.

— Ри... Ри, прости меня. Я не хотел, чтобы все случилось так, как случилось...

— Молчи, пожалуйста, молчи. Ничего не нужно говорить!

Я так и уснула, чувствуя тепло его руки.

Проснувшись и перекусив дарами русалок, обнаруженными на берегу, — они не стали нас беспокоить и просто оставили подношение — мы продолжили путь.

Тоннели, по которым мы теперь пробирались, казались все более зловещими, несмотря на то, что нас сопровождало маленькое светило. Возможно, это мои невеселые мысли заставляли видеть все в мрачном свете.

Скай шел чуть впереди, сосредоточенный и внимательный. Я попыталась заговорить с ним, но муж покачал головой, подошел ближе, наклонился к моему уху:

— Не будем тревожить тех, кто может прийти на наш голос. Пока все тихо, пусть так и остается.

Я видела по его лицу: на этот раз Скайгард не шутит и не пытается меня впечатлить. По коже пробежал озноб, и Скай заметил мой испуг, улыбнулся ободряюще, а не той своей ехидной, кривой усмешкой, к которой я уже успела привыкнуть.