Он вытер жирные пальцы о свой кожаный жилет, взял свой длинный нож и начал рассказывать:

– Известно, что вуивр купается в очень глубоком озере вблизи испанских гор.

– Там, где обитает чудовище Оно, сотканное из страха?

– Нет! Оно на черной горе! Господи, какое счастье!

– Как вы будете сражаться с вуивром?

– Видите ли, дорогая демуазель, вуивр достаточно умен, поэтому подпускает к себе только одного человека. Чтобы заманить его в ловушку, нужно создать у него впечатление неизбежного успеха. Де Курносак предпочел спрятать свое оружие в кустах, раздеться и нырнуть в воду, как обычный простак, не подозревая об опасности. Но когда появился вуивр, он хотел броситься за своим оружием, чтобы убить его. В этот момент было уже слишком поздно, он проиграл. Вуивр слишком быстр для обычного человека. Он стоял над его мечом и смотрел, как рыцарь умирает в страхе, прежде чем сломать ему позвоночник своими мощными челюстями. Если вуивр не сожрал его и тело было найдено, то только потому, что вуивр ненавидит благородную кровь.

– Откуда вам это известно, если он был один и уже погиб?

Мужчины у костра, казалось, впервые заметили присутствие Леонеля.

– Простая логика, – ответил де Монтур, едва удостоив его взглядом. – Я провел небольшое исследование о вуивре. Хороший рыцарь не должен полагаться только на свой меч, разум – его лучший клинок.

– Естественно, – выдохнула Брисеида.

– Оказывается, когда вуивр идет купаться, он принимает человеческий облик молодой женщины. Рубин, служащий третьим глазом, падает со лба, и ей приходится прятать его в кустах, пока она плавает. Очевидно, что для того, чтобы найти камень, нужно присутствовать в тот момент, когда он его прячет. Но если рубин будет украден у вуивра, пока он находится в человеческой форме, он не сможет вернуть себе форму дракона и его будет легко убить. Видите ли, дорогая демуазель, – сказал де Монтур, довольный собой, – я собираюсь сражаться не с чудовищем, а с такой простой девицей, как вы. Будьте уверены, я скоро вернусь с прекрасным рубином в кармане. И тогда я смогу позаботиться о вас.

– Если все так просто, то почему другие рыцари не поступили подобным образом? – спросил Леонель.

Рыцарь де Монтур бросил на него снисходительный взгляд:

– Большинство рыцарей слишком горды, чтобы прибегать к хитрости, и в этом кроется их погибель.

– Конечно, нужно быть лишенным гордости, чтобы преуспеть в такой миссии, – согласился Леонель.

Ингвар не знал, воспринимать ли его ответ как оскорбление или как комплимент.

– Ты дрожишь от холода, – продолжал Леонель, накидывая на плечи Брисеиды свою бархатную куртку с подкладкой. – Давай пойдем домой.

– Вам не следует ходить домой одной, демуазель, – сказал де Монтур, поднимаясь на ноги, – ночные улицы в наше время совсем не безопасны.

– Она не одна.

Де Монтур оглядел Леонеля с ног до головы.

– Да, ревуны, мы слышали их, – поспешила добавить Брисеида.

– Если дело только в них! Демоны Ольхового короля способны на все. Они превратят в фарш ваши маленькие лица. Ольховый король повсюду. В каждом теневом углу. Через каждое существо, которое…

– Спасибо, – вклинилась Брисеида. – Мы услышали достаточно. Мы будем идти быстро.

– Быстрее, чем Дьявол?

Леонель взял Брисеиду за руку, вежливо улыбнулся собравшимся рыцарям и потянул ее в темноту луга.

Они прошли вдоль реки до моста, соединяющего две части города.

– Комендантский час уже наступил, – прорычал вооруженный до зубов охранник у ворот верхнего города. – Быстрее домой.

– Какой комендантский час? Два дня ничего такого не было.

– Ввели из-за последних событий.

Все факелы были погашены. Только луна освещала лужи на пустынной улице, по которой они шли. Кошка прыгала по блестящим булыжникам, чтобы избежать грязи, в которой копошились свиньи. Закрытые ставни гостиниц, коттеджей и сараев не пропускали ни звука, и между тесными стенами зданий царила атмосфера прогорклого, едкого, ужасающего заточения. Обычно постоянная суета города не позволяла загрязнять его улицы ядовитой атмосферой даже ночью. Но эта ночь не была похожа на другие. Брисеида остро ощутила это. Перед глазами плясали образы, а голос рыцаря де Монтур звучал в голове как заезженная пластинка. Кусать, резать, убивать, разрывать души на части, проникать в тела… Она не могла остановиться.

– Не нужно спешить, – сказал Леонель, угадав ее мысли.

Его голос на мгновение успокоил ее, но тем не менее он также настойчиво продолжал говорить.

– Нам не нужно бояться появления химер, поскольку мы хотим их видеть, – сказал он.

Брисеида ускорила шаг.

– Если страх позволит их увидеть, я не против побояться, – добавила она, крепче сжимая руку Леонеля.

– Ничто так не помогает обострить чувства, как хороший испуг, – ответил Леонель.

Холодное дуновение пронеслось по их лицам, и они услышали стон. Леонель сглотнул и сжал ладонь Брисеиды в своей руке. Со всех сторон раздавались надрывные крики.

– Ревуны зовут смерть, – прошептала Брисеида.

Через несколько мгновений на углу улицы появилась тень, за ней вторая на крыше, а за ними третья. Размытые, но внушительные фигуры двигались слишком легко, приближаясь с каждой стороны. Лунный свет иногда освещал их шерсть и показывал жуткие детали: желтые глаза, клыки, чешую.

Ужас, с которым Брисеида боролась, окончательно парализовал ее.

– Это они, это они, – сумела произнести она, застыв в своем промокшем платье посреди грязной лужи.

– Это просто химеры, они существуют, чтобы пугать людей, – сказал Леонель. – Могут ли они действительно убить кого-то?

Образы Имэны и Лира, унесенных гарпиями в Греции, вмиг вернулись в сознание Брисеиды.

– Да.

– Я тебе верю… Беги!

Бегство, конечно, не помешает демонам догнать их, подумала Брисеида, двигая ногами изо всех сил. Но Леонель бежал, и она тоже должна была бежать. Мысль о том, что он может бросить ее, что она останется одна… Ей было так трудно угнаться за ним! Задыхаясь, путаясь в тяжелом платье… Ветер завывал у нее в ушах. Демоны приближались, усмехаясь. Они не успеют добраться до богадельни.

– Беги! – закричал ей Леонель. – Давай же! Беги! Беги!

Она запуталась ногой в платье и растянулась в грязи. Руки легли ей на спину, резко перевернув ее. Это был не Леонель. Чужой мужской силуэт, и одуряющий запах трупа застрял у нее в горле.

Мужчина схватил ее за платье, а она сопротивлялась. Он просунул руку в ее корсет, когда она попала ему по мерзкому лицу. Он запутался пальцами в шнурке ее кулона и, наконец, добрался до оранжевого камня, прислоненного к письму от Люсьена, которое она все еще держала там, близко к сердцу.