–Они?..– спустя несколько секунд слетело с побелевших губ.

–Они.– Поскольку моя персона хозяйку не интересовала от слова «совсем», представляться я не стал.– Будем знакомы.

–Боже…– Она прижала ладонь к губам, а на покрасневших глазах выступили слезы.

–Где ваша дочь?

Происходящее мне почему-то не нравилось. По задумке сейчас из квартиры должна была выплыть румяная русалка. Уже ладони чесались от желания ее обнять. Да и двойня с трудом стояла на месте.

–Нат…– Женщина запнулась.– Ва-ря?– медленно, по слогам произнесла она.

–Да, Варя!

–Наша Варя!

Двойня совсем теряла терпение.

–А ее…– Варина мама оглянулась назад.– Ее нет. Она…– Лицо побелело еще сильнее.– Кажется, она уехала…

Что значит «кажется» икак это «она уехала», двумя невидимыми лопатами опустилось на голову одновременно. Я с трудом удержался от того, чтобы самому ринуться в квартиру. Но вот детей удержать не удалось.

Не разуваясь, они сиганули мимо бабушки в прихожую. С криками «Варя!» и «Варя, это мы!» пробежались по квартире. И спустя минуту вернулись со знакомой расческой в руках.

–Пап, ее нету.– Даша чуть не расплакалась.

–Она здесь была,– дико напоминая Генриховну, важно заявил Кондрат и передал мне расческу.

–Кажется, мне с Вариной мамой очень нужно поговорить.

Почему-то язык не повернулся назвать ее бабушкой. Вроде и нужно было. Да и рассказать бы детям, кто настоящий, а кто нет. Только не смог я себя заставить. Блок какой-то стоял.

–Если хотите, могу и я пообщаться,– неожиданно проявила инициативу Генриховна.

До этого она не вмешивалась, а теперь даже траурная маска с лица слетела.

–Я не садист. Присмотрите лучше за малышами.– Взглядом указав всем троим на лифт, я помог Вариной маме вернуться в квартиру.– Сам как-нибудь управлюсь.

* * *

Что управляться не с чем, выяснилось в первую же минуту. Вместо рассказа о дочери старшая Ласточкина вдруг стала нести какую-то чушь о Наталье. Что нельзя лишать ее детей и средств к существованию. На меня посыпалась целая гора обвинений. А в финале, как вишенка на торте, бывшая теща принялась просить за Варю прощения.

От некоторых фраз глаза полезли на лоб. А от слезливых извинений, словно Варя совершила какое-то тяжкое преступление, в голове задымились извилины.

Я до этого уже знал, что вернуть русалку необходимо как можно скорее. Пока она не придумала себе чего-нибудь или не наделала глупостей. Однако сейчас понял другое: возвращать ее нужно не просто быстро, а срочно! Немедленно!

Костя

Из дома Вари я выбегал как спортсмен во время главного старта на олимпиаде. По лестнице, не дожидаясь лифта. Потом по узкой темной парадной, на бегу вызывая такси.

От скорости ничего не замечал и чуть не распластался на капоте стоявшей у крыльца машины.

–Варя, скорее всего, у подруги,– сообщил детям и Генриховне.

–Тогда поехали! Пусть этот ваш бульдог Белов ищет адрес.– Бабка указала взглядом на машину.

И только сейчас я обратил внимание на знакомый госномер, два детских кресла и унылого Войтенкова за рулем.

–Когда успели?..

Никогда в жизни я не слушался приказов женщин. Даже в постели. Но сейчас и мысли не возникло оспорить.

Генриховна, конечно же, ничего не ответила. Оставив меня тесниться рядом с детьми на заднем сиденье, она по-хозяйски устроилась рядом с Валерой и закрыла дверь.

–Мать не знает, к какой именно подруге отправилась Варя,– продолжил я уже в машине.– Она вообще не заметила, как дочь ушла.

Чтобы не выдать в придачу все, что думаю о Вариной матери, пришлось стиснуть зубы.

–Значит, надо искать адреса всех подруг.– Валера достал телефон и под зорким взглядом Генриховны набрал своего босса.

–Скажи ему, пусть поторопится.– Бабка не присутствовала при разговоре со старшей Ласточкиной, но, похоже, каким-то паранормальным чекистским чутьем поняла, насколько у нас серьезная проблема.

–Я сейчас сам всех ускорю!

Я забрал у Войтенкова телефон, и когда Белов произнес «Слушаю», огорошил начбеза срочным заданием.

* * *

О том, что Варя окажется самой дружелюбной особой на факультете, можно было догадаться заранее. За пять лет в вузе моя русалка умудрилась завести знакомства почти со всеми студентами своего потока, с дюжиной старшекурсников и парой десятков студентов на год младше.

Помощник Белова, который явился в университет, чтобы расспросить преподавателей о Варе, только и успевал записывать новые фамилии. Как девушек, так и парней, словно одной погони мне было мало!

Его босс в офисе сверял все имена с распечаткой Вариных звонков и сообщений. Ее Белов умудрился достать в рекордно короткий срок. Жаль, без содержимого. А мы носились по всему городу от одного адреса к другому.

С первыми тремя девушками я встречался сам. На их номера Варя звонила чаще всего, так что каждый раз я был уверен, что встречу свою русалку. По четвертому адресу, к парню, ходила Генриховна. И еще четыре адреса мы посетили вместе.

Уставшие дети кое-как выбирались из машины. Под чутким контролем Генриховны и Войтенкова дышали свежим воздухом возле парадных. А я обивал пороги квартир.

На девятой, когда уже совсем стемнело, мы сдались.

Будто большие игрушки с севшими батарейками, малыши уснули в своих креслах. Бабка уже не сдерживала зевания. А Валера настолько красноречиво косился на часы, что пришлось свернуть операцию.

–Завтра с самого утра поедем дальше,– уже дома, помогая переносить детей в их комнату, прошептал Войтенков.

–Пусть Сергей обновит информацию по звонкам.– Дико хотелось продолжить поиски. Даже в одиночку, без эскорта. Но спорить я не стал.– Может быть, за последние часы Варя еще кому-нибудь позвонила.

–Если хотите, я могу сам прокатиться по оставшимся адресам.– На осунувшемся лице Валеры мелькнула слабая надежда.

–Нет. Жду тебя утром! Ездить будем все вместе,– пришлось разочаровать беднягу.– Полным составом!

* * *

После долгих поездок уснуть удалось не сразу. В отличие от детей, усталость взбодрила меня сильнее кофе, а от бесполезных мыслей к полуночи начала болеть голова. Впору было включать ноутбук и самому сверять номера с фамилиями.

Возможно, идея была не такой уж плохой. Белов пока упрямо «мазал» мимо цели. Однако ради детей я заставил себя остаться в кровати, а к рассвету сумел-таки урвать у Морфея своих два часа.

Как оказалось позже, решение поспать было правильным. Когда прозвенел будильник, глаза все еще слипались. Моя утренняя дрема и близко не напоминала нормальный отдых. Но совсем без сна вряд ли бы я смог нормально переварить сразу два события, которые свалились на голову буквально за порогом.