– И эти Асад и Толик, – вспомнил Мишка. – Тоже из этой кодлы…

Асад и Ситора – мусульмане, исламисты. С ними все понятно. А Таис и Толик – славяне. Но и здесь нет ничего удивительного. Для кого-то война – святое дело, а кое-кто не прочь на этом подзаработать. Таис и Толик – из числа таких вот продажных тварей. Чем меньше в басаевских бандах остается чеченцев, тем больше присутствие арабов и прочего разноплеменного сброда. Черный интернационал какой-то…

– Выходит, что из той же… – кивнул Феликс.

– Искать этих выродков надо, – сказал Мишка и так сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев. – Я с них за Ситору спрошу…

Он поймал на себе недоуменный взгляд Феликса, виновато потупил глаза.

– Да я понимаю, за наших русских пацанов нужно спрашивать, которых эти гады завалили, за Кабаржина опять же… И с самой Ситоры надо спрашивать. Но ведь она же ответила за все. Теперь пусть ответит тот, кто с толку ее сбил…

Феликс лишь пожал плечами. Блаженное у Мишки желание, если не сказать, глупое. Но и отговаривать его не стоит. Пусть ищет вчерашний день, если ему от этого легче…

Кабаржину мстил Кабир. Руками Таис и Ситоры. Если так рассуждать, то выходило, что Ситора из его банды, которая как раз и должна была сейчас хорониться в этих местах. Получалось, что Кабир где-то близко. Но Феликс должен был знать конкретно, где у него лагерь, чтобы навести на него авиацию или роту спецназа для зачистки. Поэтому по-любому нужно было выходить в поисковый рейд.

Ситуация осложнялась невыясненным фактором. Почему кабировский снайпер оказался на горской башне именно в эту ночь, когда на блокпосте находилась группа армейской разведки? Что это, случайность? Или Кабир держит блокпост под постоянным наблюдением? Увидел, что пожаловали гости, решил преподнести сюрприз – потому и выставил снайпера. А тот, кстати сказать, легко просочился сквозь заминированные сектора. Как будто знал, что там да как…

И еще одно, менее логичное и более фантастическое предположение. Вдруг Кабир знал, что на данный блокпост прибыл именно капитан Расколов, с которым у него с недавних пор особые счеты. А Кабир натура мстительная, он запросто мог отрядить снайпера по его душу. Ситора застрелила сержанта Митяева. Затем быстренько сменила позицию. Винтовка у нее отменная, ночной прицел по классу супер – с четырехсот метров даже в кромешной темноте человек как на ладони, разве что в зеленом свете – но лицо-то все равно видно. Вполне возможно, что Ситора ждала, когда Феликс во главе своей группы выдвинется с блокпоста, чтобы зачистить мертвое поселение. Тогда бы она его и сняла. И быстренько под покровом темноты наутек. Ноги у нее быстрые… Так да не так, если бы да кабы… В таком ключе можно ломать голову до самого утра. А в рейд идти надо. Тем более что утро уже на носу…

– Как думаешь, Ситора была одна? – спросил Мишка.

– Трудно сказать. Может, они вместе с Таис сюда пришли, – пожал плечами Феликс. – Что, если их в самом деле двое было? Таис на башне засела, а Ситора между хибарами…

– Вот я и говорю. – Мишка попытался улыбнуться, но вышла какая-то несуразная гримаса. – Этого, как его, Митяева, вот… Митяева Таис твоя убила. А потом ее из миномета вместе с башней… А Ситора ни в кого не стреляла…

– А это имеет значение, стреляла она или нет?

– Имеет. Для меня имеет…

– Ну, как знаешь…

Феликс принимал версию, что с башни могла стрелять Таис. Если так, то ее останки погребены сейчас под кучей камней. Достанут их не скоро. Да и кому нужна эта сука, чтобы с ней возиться?.. Но как-то с трудом верилось, что Ситора была всего лишь ученицей снайпера. Да и убивать вообще не хотела… Впрочем, уже без разницы. Если у Мишки есть желание заниматься ее посмертной реабилитацией, флаг ему в руки. Но не в ущерб основному заданию.

Мишка употребил граммов сто чистого спирту. Но на нем это никак не отразилось. Во всяком случае, он даже не захмелел. Но на душе у него неладно… Феликс предложил ему остаться на блокпосте, но Мишка даже и слышать ничего не хотел. Он рвался на поиски Кабира с его арабо-кавказско-славянскими отморозками…

Идти нужно было, отталкиваясь от мертвого поселения. Возможно, вместе с Ситорой были и ее «сутенеры», Асад и Толик. Феликс был о них невысокого мнения и мог предположить, что эти выродки запросто могли отступить в случае опасности – даже не пытаясь утащить с собой тело Ситоры… Если взять след этих отморозков, то можно добраться до самого логова зверя. Но по пути можно было нарваться и на засаду.

Феликс поступил разумно. Во главе своей группы тихой сапой пробрался к горскому поселению. Сознание, естество – все сосредоточено на выполнении боевого задания. Логика и рефлексы сплетены в одном мыслительном центре, инстинкты обострены. Иногда в таких случаях у него включался атавизм – закодированное наследство от животных предков. Нюх у него вдруг становился как у собаки. Он мог не просто различать человеческие запахи, но и определять, кому они принадлежат – женщине, мужчине или неполовозрелому подростку…

Так случилось с ним и сейчас. Свежие, но уже стремительно исчезающие человеческие запахи. Мужчины. Двое… Что-то знакомое в этих запахах. Уж не Асад ли с Толиком оставили после себя след. Было же предположение на этот счет… Но более всего различался запах женщины. Еще более знакомый. Таис!.. Все-таки она была здесь. Была и уцелела…

Вместе со своей группой Феликс двинулся по горной тропе, по которой не далее как час назад уходили кабировские отморозки. Он шел осторожно и очень медленно. Зато спешил Мишка со своей группой – он шел в том же направлении, но в обход тропы, по горам. Если вдруг Кабир устроил засаду, то его самого возьмут в клещи.

На войне предосторожности напрасными не бывают, даже если ничего не случилось. И Феликс нисколько не жалел, что убил целых два часа времени на участок дороги, по которому можно было пройти за двадцать минут. Никаких происшествий – ни засад, ни мин. В Аргунском все спокойно. Но это всего лишь видимость…

В «зеленке» группы объединились, снова разбились на два направления – шли параллельными курсами. В лесу тишина, только слышно, как листва шуршит под ногами, да птицы поют. Мирная идиллия. Но тем хуже для дела. Лучше бы не было никаких птичек. Они-то не только голосистые, но и глазастые. Замолкают птички, когда улавливают человеческий дух. По паузам в их разнобойной симфонии опытное ухо может считать информацию о приближении опасности…

Ходьба в полный рост – основной способ передвижения разведчика на марше. Двигаться следует в привычной для каждого манере, не допуская излишнего напряжения. Важно сохранять ритмичность и глубину дыхания. Дышать нужно равномерно, через нос, выдох полный. Изменять ритм движения следует плавно, постепенно набирая скорость в начале движения и так же сбавлять ее. Мышцы ног, туловища, рук должны быть по возможности расслаблены. Феликс четко следовал инструкциям и наработанным навыкам. Он не напрягался, чтобы не сковывать мышцы и мысли. Но и не расслаблялся, поэтому его обоняние оставалось все таким же острым, как у волкодава. Он продолжал улавливать запах и уверенно шел по следу…