Она была довольна на вашей свадьбе?

Думаю, да. Мне казалось, что она находится в несколько сентиментальном настроении, которое посещало ее нечасто, иначе зачем ей было приезжать на нашу свадьбу? — поскольку именно она, ее произведение соединило нас. Думаю, ей было приятно думать об этом.

Айн спрашивала нас с Эваном, не хотим ли мы заботиться о ее доме, когда они переедут в Нью-Йорк, до того времени, когда они решат продать его. Мы отказались. Дом оказался слишком далеко от нашей привычной базы, мы решили, что коммунальные расходы окажутся для нас непосильными, а кроме того, нам придется следить за слишком большой территорией. Я не могла представить себе весь объем наших обязанностей и того, что надо будет делать садовнику и так далее.

Вы поддерживали контакт с ней после того, как О’Конноры перебрались в Нью-Йорк?

Эван Райт: Я посещал ее примерно в декабре 1951 года, когда она жила на 36-й стрит в Нью-Йорке. Мы с Натаном затеяли продолжительный спор. Когда стало совсем поздно, я позвонил на Главный вокзал и спросил, когда уходит поезд на Филадельфию (где проходил обучение как представитель Philco tech[124]). Айн отметила драматический характер моего вопроса. Мы с Микки еще раз побывали у нее в марте 1953 года по дороге в Европу и на обратном пути в октябре того же года, a также, возможно, еще раз или два.

В основном мы переписывались или звонили друг другу. Переписывались мы в предположении, что она не станет отвечать на наши письма. Она писала книгу, и на письма у нее не оставалось времени.

Изменилась ли она в Нью-Йорке по сравнению с той, какой была в Чатсворте?

Нет. Помню один состоявшийся там разговор, когда Натан сказал, что по сравнению с Джоном Голтом Говард Рорк выглядит чистым гуманистом и альтруистом.

Я усомнился в этом и сказал: «Это не так. Нельзя быть большим папистом, чем сам папа. Он совершенно не был альтруистом, так почему же вы так говорите?» Мы довольно долго обсуждали эту тему, и Айн в итоге сказала, что никогда в жизни так не радовалась поражению в споре. Натан утверждал, что Джон Голт был человеком куда более жестким и строгим, чем Говард Рорк, который рядом с ним выглядит мягкотелым.

Значит, в итоге она не согласилась с ним?

Да. Ей пришлось согласиться с тем, что Говард Рорк не был гуманистом, не помню, какое точно слово употребил Натан.

Во время другого визита у Микки был друг-китаец, которого звали Леонард Сюй, а точнее, Си-Ин Сюй. Он занимал высокий пост, кажется, министра экономики в правительстве Чан Кайши, а также сформулировал первый китайский пятилетний план, впоследствии исполненный Мао.

Однажды вечером я отвез его и его жену Рут к Айн. Это был очень интересный вечер. Леонард Сюй и Айн углубились в беседу, демонстрируя при этом более высокий уровень, чем был доступен нам. Это была встреча двух чрезвычайно интеллектуальных людей, едва ли не гениев. Мы могли бы и отсутствовать при разговоре, так глубоко они погрузились в тему.

Они разговаривали или спорили?

Разговор происходил достаточно мирно. Микки говорила, что Леонард чувствовал себя несколько неуютно в присутствии столь блестящей женщины и был кое в чем не согласен с ней. Но в общем и целом им было интересно друг с другом, они понимали друг друга, и разговор занимал обоих настолько, что нашим присутствием можно было пренебречь.

Мисс Рэнд когда-либо упоминала при вас Эмпайр-стейт-билдинг?

Она выбрала эту квартиру в Нью-Йорке именно потому, что из нее открывался вид на Эмпайр-стейт-билдинг. Она очень гордилась этим сооружением, усматривая в нем символ капитализма. Этот вид ее действительно восхищал.

Последний разговор с ней состоялся у меня много позже, спустя несколько лет после того, как я отправил ей письмо с критикой Атланта, вероятно, в начале 1970-х годов.

Так, значит, никакого недовольства или враждебности с ее стороны не ощущалось?

Нет. Она была вполне довольна моим мнением и радовалась ему. Я не стал проситься к ней в гости, так как не был уверен в том, что она приглашала меня к себе, потому что пути наши в известной степени разошлись, и я более не был ее протеже. Наша дружба в известной мере себя исчерпала, поэтому я не стал предпринимать попыток увидеться с ней. Я спросил, не хочет ли она встретиться с Фрэнком Кэри, тогда являвшимся генеральным директором IBM, и его женой Энн. Я встретил их обоих на собрании бывших студентов UCLA[125], и Энн выразила желание встретиться с Айн, которая, впрочем, интереса к подобному визиту не проявила.

Какой была ее реакция на ваш звонок?

Она прекрасно помнила меня и даже нарисовала в своем уме картину Вестчестерского графства (округ Нью-Йорка), посреди которого я сижу в высоком здании, из окон которого открывается вид на величественный ландшафт. Она как бы рисовала в уме словесную картину, описывавшую то место, откуда я звоню. Она разговаривала со мной дружелюбно и даже приветливо. Айн Рэнд сыграла важную роль в жизни нас и наших детей, и мы питаем глубокое уважение к ее трудам и ее памяти.

Ричард Корнуэлл, писатель, познакомившийся с Айн Рэнд в начале 1950-х годов.

Дата интервью: 8 декабря 1996 года.

Скотт Макконнелл: Как вы познакомились с Айн Рэнд?

Ричард Корнуэлл: Я познакомился с ней через своего брата, Херба Корнуэлла[126]. Познакомившись с ней, он захотел, чтобы и я последовал его примеру. Находясь на флоте во время войны в Тихом океане, он много читал. Одной из прочитанных им книг оказался Источник, и он рекомендовал мне прочитать это произведение. Я прочел эту книгу, пришел в полный восторг, и он повез меня на встречу с Айн. Тогда я еще учился в университете, а значит, все происходило в 1947-м или 1948 году, и они с Фрэнком жили в долине Сан-Фернандо.

Я нашел эту женщину потрясающей. Более чем живой — наделенной пронзающим взглядом. Мне казалось, что я имею дело с необычайной, сверхчеловеческого масштаба личностью. Конечно, я был тогда очень неуверен в себе, очень молод и наивен в такой степени, что теперь об этом даже смешно подумать. Словом, она произвела на меня сильнейшее впечатление. Айн Рэнд держалась очень дружелюбно и сердечно, но тем не менее вселяя известный трепет, так как я ощущал в ней присутствие чрезвычайно могучего интеллекта.

И что вы делали во время этого визита?

Просто сидели и говорили. Таковы были все мои встречи с Айн — мы сидели и говорили.