Майкл де Вир упругой походкой шел по Брод-стрит в Оксфорде, что-то весело насвистывая.

Как ни странно, но за два года, проведенные в Баллиоле, великолепная барочная архитектура и прославленные «дремлющие шпили» Оксфорда совершенно его не заинтересовали. Все, что помнил Майкл, – выхолощенные лекции, дождь и много тоскливых вечеров в «Олд-Боар-Инн» с девушками, слишком много говорившими и не считавшими нужным брить подмышки. Но теперь он был свободным человеком, – «Кингсмир ивентс» процветала настолько, что даже его отец постепенно начал смиряться, – и радовался всему, что предлагал город. Сегодня светило солнце, вишни стояли в цвету, и атмосфера оптимизма и энергии на улицах была ощутимой. Как все университетские города, Оксфорд принадлежал молодым. Проходя мимо Лейстер и Юниверсити колледжей, Майкл почти захлебывался от радости бытия и сознания своего успеха! Подумать только, он сумел создать бизнес, который любил и в котором разбирался. Когда все только начиналось, Майкл и Томми сняли офис в Оксфорде, чтобы не платить за аренду по лондонским ценам. Теперь у них было восемь служащих, впереди ожидались крупные заказы. Можно было перебраться в Лондон, но они не хотели. Жизнь просто не может быть лучше, чем сейчас!

Майкл посмотрел на часы. Четверть первого. Опаздывать нельзя!

Он шел в «Сан-Доминго», вероятно, самый дорогой в Оксфорде ресторан, куда пригласил на ленч мать. Платит Майкл, но деньги отнесут за счет представительских расходов фирмы. Что ни говори, а иметь в клиентах родителей – большое преимущество. К потрясению и восторгу Майкла, Алексия убедила отца позволить ему и Томми организовать летний праздник в Кингсмире. Конечно, они снизят цены, ведь Тедди де Вира хватил бы удар, если бы Майкл запросил с него столько, сколько с богатых лондонских клиентов, но зато какой пиар!

Томми только сегодня утром восхищался списком развлечений.

– Видел такое? Мик Хакнелл, давно удалившийся на покой, согласился спеть соло, принцесса Мишель Кентская произнесет тосты, а Найджел Кеннеди только сейчас согласился дать небольшой скрипичный концерт на террасе, пока раздают аперитивы. И за все это нужно благодарить твою матушку.

– Собственно говоря, Кеннеди раздобыл я, – заметил Майкл. – Мы подружились в прошлом году, на презентации его автобиографии.

Но он понял смысл речей Томми. Праздник трехсотлетия Кингсмира может быть идеей Тедди, но именно социальные и политические связи Алексии сделают его резонансным событием для СМИ. Благодаря матери Майкла список гостей читается, как любимое дитя «Вэнити фэр» «Сто самых влиятельных персон» и справочник Дебретта с несколькими каплями гламура, добавленными журналом «Хелло!». Генри Уитмен и его мать будут сидеть за одним столом с французским президентом и кронпринцем Испании. За другим столом будут сидеть Саймон Коуэлл, Гвинет Пэлтроу и сэр Боб Гелдоф вместе с вдовствующей герцогиней Девонширской, Никола Хорлик с сэром Басом О’Доннелом, бывшим главой департамента государственной службы в Уайтхолле, широко известным своими инициалами G.O.D. В конце концов, праздник достаточно хорош даже для Мэтью Фрейда и Элизабет Мердок[13]…

«Сан-Доминго» был полон, как всегда, но Майкла проводили к большому столику у окна, выходящего на реку и знаменитый олений парк Магдален-колледжа. Он успел только заказать бутылку воды с газом, как вошла Алексия, выглядевшая одновременно властной и гламурной в темно-зеленом брючном костюме от «Прада» и кремовой шелковой блузке с министерским портфелем в одной руке и смартфоном – в другой.

– Дорогой, ты долго ждешь?

– Вовсе нет. Выглядишь, как всегда, потрясающе, мама.

Она скучающе закатила глаза, расцеловала его в обе щеки, села и, даже не глядя в меню, заказала морского черта на пару и зеленый салат. Майкл предпочел обычный стейк и жареный картофель.

– Прости, что выгляжу такой занятой, – извинилась она. – Но к сожалению…

– …ты ужасно занята.

– Да. Завтра лечу в Париж с министром торговли, который меня ненавидит. У меня едва нашлась секунда, чтобы прочитать сводку, а теперь твой отец настаивает, чтобы я провела ночь перед отъездом в Оксфордшире.

– Почему?

– Считает, что мы с твоей сестрой должны проводить больше времени вместе. Можно подумать, что время способно что-то решить.

Весь прошлый год Майкл был так занят работой, что почти не видел Рокси, и потому чувствовал себя виноватым. В редкие свободные часы он старался почаще встречаться с Саммер, хотя это было нелегко, поскольку та оканчивала Нью-Йоркский университет, а Майкл находился от нее в трех тысячах миль.

– Значит, на фронте Рокси никаких перемен?

– Все то же самое. Я открываю дверь, твоя сестра ее захлопывает.

Алексия тонко улыбнулась, но Майкл видел, как ей больно.

– Мама, ты действительно открываешь двери? – осторожно уточнил он. – Иногда ты бываешь очень резка с Рокси.

– Знаю, – вздохнула Алексия. – Она так меня раздражает, что иногда трудно сдержаться. Но я пытаюсь. Не хочу отказываться от нее. Но похоже, она сама от себя отреклась.

– Знаю, – вздохнул Майкл.

– Так или иначе, довольно этого вздора. Как ты, дорогой? Как продвигается подготовка к отцовскому празднику?

– Спасибо, все чудесно.

– От меня что-то требуется?

– Ничего.

Майкл глотнул воды.

– Ты уже сделала больше, чем требуется. Томми велел передать, что если когда-нибудь устанешь управлять страной, в нашей фирме всегда гарантировано для тебя место.

Алексия громко рассмеялась:

– Как мило со стороны Томми. Передай ему привет.

– Ты не должна совсем отказываться от Рокси, – резко бросил Майкл. – Взгляни, как улучшились наши с отцом отношения по сравнению с прошлым годом.

– Это вряд ли одно и то же, – возразила Алексия.

– В каком-то смысле одно и то же.

– Твоя сестра так и не смогла смириться с тем, что Бизли ее бросил. По правде сказать, не знаю даже, хотела ли она забыть. Думаю, ей гораздо удобнее роль жертвы, чем счастливой женщины.

Алексия взяла кусочек рыбы.

– Звучит ужасно жестоко?

Звучало жестоко, хотя Майкл сам много раз думал о том же. Рокси нравилась роль жертвы, а Тедди нравилось заботиться о жертве. Трагедия устраивала обоих каким-то извращенным, болезненным образом.

Лицо Майкла потемнело.

– Ненавижу Бизли. Ненавижу так, что в груди ноет.

Алексия пристально всмотрелась в сына.

– Это правда?

– Да. Постоянно думаю, насколько все было бы по-другому, если бы Рокси никогда с ним не встречалась. Ты тоже об этом думаешь?