Самому Мартинесу не нравилось, что сын участвует в поисках Эскобара, ведь это было сопряжено с немалой опасностью.

Семью Мартинес очень берег. Получив первое письмо от Эскобара, он здорово перенервничал. Но кто на его месте не потерял бы покой? В какой-то момент Мартинес даже угрожал покинуть Особый поисковый отряд, и мы с Хавьером бросились выбивать для его семьи визы в США. Но они так и не потребовались. Может, в ходе повторных поисков всеми овладело воодушевление. Мы кожей чувствовали ветер перемен. Жизнь в бегах наконец загнала Эскобара в угол. Боязнь за жизнь детей и жены переросла в панику. Он пытался вывезти их из Колумбии, и через месяц после отправки того обличающе-угрожающего письма Мартинесу Эскобар приказал жене, Марии Виктории, увезти в Майами восьмилетнюю дочь Мануэлу и шестнадцатилетнего сына, Хуана Пабло. Но представители властей в международном аэропорту Боготы просто не пустили их в самолет.

В панике Эскобар даже обратился к правительству США. В интервью «Нью-Йорк Таймс», которое он давал по факсу из убежища, Эскобар обещал сдаться, если США гарантируют безопасность его жене и детям и выдадут им вид на жительство.

США без колебаний отвергли его предложение, и война продолжилась.

Эскобар попал между «Лос-Пепес» и НПК как меж двух огней. Менее чем через два месяца после того, как мы получили его письмо, ему нанесли еще один сокрушительный удар. Хавьер был в Медельине, когда несколько членов Особого отряда отправились в рейд за одним из важнейших помощников Эскобара – Марио Кастаньо Молиной по прозвищу Эль-Чопо. Молина занимался организацией терактов и руководил стремительно сокращающейся армией sicarios, сохранивших верность своему главарю. Он лично отдавал приказы об убийстве десятков человек. Полицейские вычислили его после рейда сотрудников ЦУСПР на ранчо за пределами Медельина, где Эскобар хранил оружие и динамит. В обмен на сокращение тюремного срока двое арестованных на ранчо sicarios сдали Эль-Чопо, который проживал в отеле в Медельине. Мартинес загорелся идеей поймать второго после Эскобара человека в картеле и приказал группе ЦУСПР из восьми бойцов захватить его живым. Он был уверен, что Эль-Чопо знает, где найти Эскобара. Оперативники ЦУСПР прослушивали телефон Эль-Чопо в номере отеля и перехватили его звонок, когда он заказывал ланч. Прибыв на место, они постучали в дверь.

– Ваш ланч, сэр, – сказал один из агентов, и остальные взяли оружие на изготовку.

Эль-Чопо открыл дверь, оперативники предложили сделку: ему сохранят жизнь в обмен на информацию о местонахождении Эскобара. Но преступник не слушал. Он выхватил девятимиллиметровый автоматический браунинг и открыл пальбу. Оперативников ЦУСПР было больше, и вооружены они были лучше, так что Эль-Чопо просто пристрелили. Он умер мгновенно, а из его тела впоследствии извлекли сорок восемь пуль. Смерть Эль-Чопо лишила Особый поисковый отряд возможности выйти сразу на Эскобара, но это был первый из серии сокрушительных ударов по наркобарону. Варгас был настолько счастлив, что прилетел из Боготы, чтобы лично поздравить членов поискового отряда с отлично проделанной работой.

В засекреченном отчете о так называемой Медельинской операции, который мы готовили для Тофта в марте 1993 года, мы отметили, что «Эскобар нервничает и находится под сильнейшим давлением со стороны НПК из-за ежедневных операций, направленных на его арест. На сегодняшний день НПК провела около трех тысяч обысков, целью которых являлся его арест». Агенты проверяли бухгалтеров, юристов и финансистов Эскобара наравне с его sicarios. Власти арестовали имущество наркобарона на общую сумму более четырнадцати миллионов долларов, включая три ранчо в окрестностях Медельина. НПК и «Лос-Пепес» в общей сложности уничтожили двадцать пять преданных Эскобару наемных убийц. Еще девяносто пять удалось арестовать, и двадцать два бандита сдались добровольно.

Однако и мы понесли огромные потери. В период с 22 июля 1992 года, когда Эскобар ударился в бега, до середины марта 1993 года, когда мы писали отчет для Тофта, головорезы Эскобара лишили жизни 136 полицейских. Число жертв среди мирных жителей тоже возросло. Для Колумбии это был страшный год: почти 29 000 убийств в 1992 году по сравнению с 25 110 в предыдущем. В Медельине и Боготе от подрывов автомобилей погибло 112 мирных жителей и 427 получили ранения.

Примерно через месяц после смерти Эль-Чопо мы с Конни наткнулись у своего дома в Боготе на дымовую завесу – последствия мощного автомобильного взрыва. Мы уже видели новости в посольстве и пришли в ужас от вида покореженного металла, клубов дыма и забрызганных кровью лиц шокированных свидетелей взрыва у торгового центра «Сентро-93» в фешенебельной северной части города, буквально в нескольких кварталах от нашего дома. В результате взрыва погибло двадцать человек, в том числе четверо детей. Машину начинили двумястами килограммами взрывчатки, и от модного торгового центра остались одни руины. Магазины на прилегающей оживленной улице тоже были уничтожены; более двух десятков машин, припаркованных по соседству, превратились в ничто. После взрыва северную часть города на несколько часов накрыла плотная дымовая завеса.

Мы с Конни и сами часто ходили в тот торговый центр; последний раз Конни была там буквально за два дня до взрыва. Когда произошел взрыв, все стеклянные витрины разлетелись на миллионы острых осколков, которые убивали и калечили беззащитных людей.

В вечернем репортаже мы увидели, как пожарные выносили трупы маленьких детей. Во время взрыва мамы с детьми как раз покупали в торговом центре школьные принадлежности. Я до сих пор считаю, что настоящей целью взрыва была принадлежащая лидерам картеля Кали аптека на другой стороне улицы, а наведение паники среди населения было второстепенной задачей.

После этих кадров мы долго не могли прийти в себя, не могли понять, как можно быть настолько бессердечным. Затем мы представили, что пережили все эти невинные люди, и снова ужаснулись. Смерть и увечья детей тоже произвели на нас неизгладимое впечатление.

Даже годы спустя меня преследуют видения отчаявшихся людей и разрушенных зданий. Я помню крики обезумевшей женщины, в панике ищущей своего сына среди обломков; она кричала в камеру: «Ублюдок! Господи, почему его до сих пор не поймали?!» Все понимали, о ком она говорит. Пабло Эскобар никогда не брал на себя ответственность ни за теракты, в которых страдали обычные колумбийцы, ни за взрывы торговых центров. Но все знали, чьих рук это дело.

Эскобар организовал немало терактов в Колумбии, но почему-то именно этот, у местного торгового центра, стал для меня последней каплей. Мы и так бросили все силы на его поиски, но теперь я решил во что бы то ни стало обезопасить мирных жителей от действий Эскобара.

«Лос-Пепес» тоже знали, что за терактом у торгового центра стоит Эскобар, и на следующий день нанесли ответный удар, чем окончательно настроили против себя всех порядочных людей. В субботу семнадцатого апреля пятнадцать вооруженных бандитов по заказу «Лос-Пепес» убили одного из преданных юристов Эскобара, Гидо Парру Монтойю, вместе с его шестнадцатилетним сыном. Парра был основным посредником между Эскобаром и колумбийским правительством, а затем и де Грейффом и вел переговоры о сдаче наркобарона. «Лос-Пепес» были безжалостны. Они вытащили отца и сына из кондоминиума в Медельине, пристрелили, а трупы сложили в багажник угнанного такси.