— У вас лучше?

— У нас, — с гордостью подтвердил дед, — колхоз-миллионер. Председатель — мужик во! И нас, справных мужиков, не в обиду слушать считает. Ефимыч, говорит, — это я Ефимыч, — правильно гутаришь, чтоб дети казацкие за землю не просто довольны были, еще и заинтересованы, все у них должно быть не хуже городских. И вещи, и учеба, и даже возможность машину личную приобрести. Быстрее всяких разных… хм.

Он, похоже, понял, что в пылу зарапортовался и намек звучит не слишком удачно.

— Чего-то ты голову морочишь, — пропуская мимо ушей, поинтересовался Сашка. — Откуда взялись-то казаки? Семиреков аннулировали еще в девятнадцатом году, вроде еще восстание было. Выселили кулаков в двадцать первом, а потом и всех прочих в двадцать третьем. Кто в Китай удрать не успел. Ты наверняка из крестьян будешь, — он хохотнул, — воевавших в Гражданскую с казаками. Вот на их земле и раздобрели!

— Да что ты понимаешь! — взвился дед. — Давно неправильная политика энтих большевиков-интернационалистов, забывших о роли казачества в построении Российского государства, осуждена. Вишь, придумали за чужой счет раздувать мировую революцию! Еще Иосиф Виссарионович в тридцать шестом снял все запреты на получение высшего образования и армейскую службу. Пересажал всех энтих и исправил глупости. Махать шашкой только в фильме легко. Враз уши коню поотрубаешь, да и соседу тоже. А в тыща девятьсот сорок девятом вышел указ Верховного Совета СССР, осудивший политику произвола и беззакония в отношении казаков. Наши генералы прекрасно поняли, кто и чего стоит. Нет уж. Опираться в пограничных областях можно только на нас. Не на «черных». Казаки завсегда за власть стоят. Мы люди государственные и долг спонимаем. Вернули нам земли и помощь оказали в переселении назад, на законные земли.

— А киргизов куда дели? — полюбопытствовал Сашка. — Которые осесть на казачьих землях и двадцать с лишним лет прожить успели?

— Кого и выгнали к ихней матери, — сердито сказал дед. — А полезные остались.

— Типа урожай собирают, а вы с плетками ходите. Неудивительно, что богато живете.

— Да что ты понимаешь! Они ж без пригляду и работать не станут. Лодырня. Да и внедряется у нас НХБ.

— Это что?

— Научно-хозяйственный бригадный метод, — странно посмотрев, объяснил дед. — Не слышал?

— He-а. Опять бригадный подряд?

Дед нахохлился и замолчал. Даже не стал заверять в очередном ничегонепонимании. Они долго ехали молча, потом Ефимыч ожил и спросил:

— А тебе куда надо?

— Войсковая часть. По делам. Как проехать, знаешь?

— Ничего не знаю, — сердито сообщил дед и опять замолк.

Возле столба с табличкой «Светлое» начинался другой район. Это сразу было видно. Более или менее приличная дорога точно обрывалась на указателе, и дальше тянулись сплошные выбоины в старом асфальте. Зато метров через двести, не очень удачно спрятавшись за деревом, торчал милицейский «козел». То ли бесшабашных нарушителей правил дорожного движения ловят, превышающих разрешенную скорость, то ли дедов с салом от недавно заколотого кнура. Были бы еще гаишники, а то натурально мусора. Нечего им делать на дороге.

— Останови, — нервно попросил Ефимыч.

— Зачем? — удивился Сашка.

— Надо, ненадолго.

Сашка пожал плечами и затормозил. «Русич» не успел остановиться, как дед распахнул дверцу, резво выскочил наружу и почесал в гости к мусорам. Сунулся в открытое окошко и что-то начал втирать, тыча рукой в его сторону. Сашке страшно не понравилась эта сцена, но смываться себе дороже. Тогда точно прицепятся. Вечная история. Непременно отомстят тебе за благие побуждения шибко благодарные товарищи. Чего этому придурку не понравилось? Везут его — так сиди и не возникай.

Документы на груз, машину и свои — в полном порядке, но незачем лишний раз привлекать внимание. Мусора и есть мусора, сроду ничего хорошего от них не дождешься.

Из «козла» лениво вылез мужик в гражданском и в сопровождении Ефимыча направился к Сашке. Еще один, уже в милицейской форме и с АБСУ через плечо, встал, страхуя. Затвор откровенно, не скрываясь, передернул. Неприятная картина. Приходилось уже видеть такое поведение. Тронешься — тут тебе и всадят очередь в стекло. Сам грешен, тормозили барбухайки и напрашивались на неприятности. Так то с целью было. Выманить на себя смотрящего из местной банды. Ему не могли понравиться чужие ухари на трассе, он и приехал. А его и грохнули, вместе с десятком других духов. Гораздо проще, чем весь аул перетряхивать. А здесь им чего надо?

— Старший лейтенант Алферчик, — представился мусор в гражданском, — предъявите документы.

— А в чем дело? — послушно вручая полный набор, включая путевку, врученную Федором, о направлении в в/ч 65 543, спросил Сашка.

— Скрепки посмотри, скрепки, в военном билете, — зудел настойчиво дед, не особо понижая голос.

— Дедуля, это все в ВОВ осталось. Давно у нас в документах ржавые следы не остаются. Есть другие признаки. Ха, — сказал Алферчик, изучая военный билет, — ты смотри, давно вернулся. Там еще по-прежнему говорят: «Если хочешь жить в пыли, поезжай в Пули-Хумри»?

— «Если хочешь пулю в зад — поезжай в Джелалабад», — с раздражением продолжил Сашка, — народный фольклор. Мы под Кандагаром стояли. «Если хочешь в зной и жар, нужно ехать в Кандагар». Кто этого не знает!

— Наверное, плохо подготовленный американский разведчик, — невозмутимо сообщил старлей, — не подозревающий о всем известном НХБ. Совершенно замечательном новом способе борьбы за урожай. С утра до вечера твердят по телевизору и радио, а тут ничего не подозревающий гражданин нарисовался в поисках секретной части. На личном автомобиле. Не иначе, диверсию задумал.

— Я не слушаю, ни радио, ни телевизор. Я отдыхаю. Со своей девчонкой. Имею я право после Афгана забить на новости? Свой долг во как выполнил, — резанул ладонью по горлу.

— Имеешь, — с ухмылкой согласился старлей, — да только бдительность у нас на высоте. Выйдете из машины, товарищ Низин, откройте багажник.

Ругаться не было смысла. Бдительность так бдительность. Хочет любоваться на железо в багажнике — пожалуйста.

— Где стояли под Кандагаром? — вроде бы случайно спросил Алферчик.

— А не скажу, — обрадованно заверил Сашка. — Секретная тайна. Военному под бутылку — запросто, посторонним ни к чему. Не выдам расположения части. Вона номер части — проверяй мое наличие.

— Кириченко! — крикнул старлей, убедившись в отсутствии американского флага и М-16 в багажнике. — На, — вручил тому права и военный билет, — проверь. Звякни по «Алтаю». И в госпиталь и в Техцентр.

Сашка без особой злости захлопнул крышку. Ситуация была достаточно прозрачна. Алферчику человек с автоматом больше не требовался. Уже за страшного врага, прокравшегося через границу в обуви с рисунком лошадиных копыт, его не принимают. Вряд ли и раньше имелась острая необходимость. Не особо мусор волновался, да и какие к черту шпионы. Настучали — проверь. Хуже не будет. А то ведь вредный дедок и выше барабанить начнет. Многие люди в прошлой жизни, видимо, были сосульками, так до сих пор на всех и капают.