— Кстати, а кинжал забрать можно? Честный трофей.

— Ну ты вообще, — восхитился Алферчик. — Это же вещественное доказательство. Хоть руками не лапал?

— Нет.

— Отпечатки снимем. Проверим, что за деятелем числится. Сердце мне вещует, второй Аслан. Давно тюряга по нем плакала. Кстати, я еще и твой отберу. Под расписку. А ты как думал? Давай, давай!

Сашка нехотя достал «Сапера» и протянул настырному менту.

— Ого, — сказал тот, изучая, — хорошая вещь. Месяца через три назад получишь. Пока то, пока се. Если не стырят. Шутю.

— И что дальше?

— А что тут дальше? — искренне удивился Алферчик. — Чистая самооборона при разбойном нападении. Был бы кто другой — еще имеет смысл покопаться в мотивах и что вы не поделили. А так все налицо. Гражданин подвергся нападению со стороны лишенцев. Никаких личных счетов быть не может. Эти приехали, да еще и без документов, ты опять же не здешний. Все кристально ясно. Даже на суд вызывать не станут. Я бы тебе медаль выдал за наведение порядка на улицах, у меня три висяка, и, кроме этих, больше некому, но поверишь, не в моей компетенции. Щас, — доставая из планшета бумаги, — заполним протокольчик — и свободен. Имя, фамилия, дата рождения, прописка. Э… дай лучше сюда паспорт. Зафиксируем все важнейшие подробности без ошибок.

Сашка повесил свою неизменную куртку на вешалку под звук выстрелов, скинул ботинки, прошел в комнату.

— Задерживаешься, — строго попеняла Надя, отвлекшись на минуту от экрана телевизора.

Сашка плюхнулся на диванчик — и она тут же привалилась к боку.

В телевизоре «тридцатьчетверка», стоя на фоне прекрасно знакомых домов с плоскими крышами, расстреливала горящую мечеть. У входа валялось тело в восточном халате. Выскочившего типа в странной форме с безумными глазами очень вовремя скосило взрывом. Он красиво полетел и брякнулся о стену.

Потом танк двинулся, сметая дувал, и за ним побежали с десяток одетых кто во что горазд партизан с немецкими карабинами и MG-42. Доблестный пулеметчик стрелял длинными очередями на ходу в неизвестность. Попробовал бы он в реальном бою таким макаром хоть куда попасть.

Крайний справа — видимо, командир — кричал «За Родину» и почему-то размахивал английским «Стеном». Над сценой красиво клубился дым, и где-то за кадром бухала артиллерия.

— Мама где? — спросил Сашка, мучаясь от идиотизма происходящего. Картинка очень смахивала на хорошо известное «Освобождение», но ничего такого он не помнил. И до Боснии вроде бы СА не доходила, а кроме нее мечетей в Европе не имелось. Оружие Второй мировой, танки тоже. Ничего не понятно.

— К тете Оле пошла. Женские разговоры. — Она фыркнула. — Скоро вернется.

— Минут на пять?

— Ага, — явно копируя его же, подтвердила, — полчаса назад.

На экране очередной подозрительный тип в советском офицерском мундире со странными погонами и звездой Героя Советского Союза на груди орал в телефонную трубку, требуя подбавить огоньку по высоте нумер… Недовольно морщась, дунул в трубку и, судя по гневной спине, выматерился.

— Почему связи нет? — требовательно спросил.

Сидевший в углу так называемый военный в расшитой сорочке, шортах и сандалиях на босу ногу вскочил:

— Обрыв на линии. Сейчас исправлю, командир. — Двинулся на выход, держа в руке натуральный обрез трехлинейки. Сказано было вполне по-приятельски, будто он с генералом перед этим вместе квасил.

Сашка почувствовал, что у него едет крыша.

— Это что за фильм?

— Наши Дамаск штурмуют.

— А!

Сразу полегчало, и все стало на свои места. Слышал ведь по радио о неделе иностранного кино. Кого показывать, как не израильтян. Наши и есть. Сколько их там свалило до пятьдесят второго года? Миллиона три, не меньше. Почти все в сорок седьмом-сорок восьмом, остатки выдавливали из Союза уже потом. В Израиле и сейчас двое из троих бывший наш народ. Полуофициально второй государственный язык русский. А никуда не денешься. В первый же день провозглашения независимости в Хайфский порт вошли советские корабли с техникой и «добровольцами», прошедшими ВОВ. Одних офицеров несколько тысяч с боевым опытом. Почти все там прижились, назад как-то не звали. Они хоть и не «черные», но пусть себе проживают на исторической Родине. Всем приятнее. Большинство из уехавших в первые годы позднее заняли в независимой стране достаточно высокие должности в армии.

После немцев много чего осталось трофейного, и такая прекрасная возможность одновременно вставить Великобритании и зашибить неплохую деньгу в валюте за оружие. Можно три Израиля завалить стрелковкой, артиллерией, боеприпасами и даже танками с самолетами. Плати и вывози.

В будущем это стало правилом. Мы всегда готовы помочь очередным борцам за свободу от колониализма. За валюту. А где они ее возьмут, совершенно не волнует. Бесплатных подарков не дождутся. А то ведь Израиль вполне себе яркий пример. Прикатили товарищи с партийным билетом у сердца, а на месте вдруг обнаружили расходящиеся с доисторической Родиной интересы. Не все, но очень многие.

Принялись строить социализм, а построили… Хрен знает что построили. Не копию СССР — это уж с гарантией. И на обе стороны старательно работают. Когда нашим, когда вашим, уклоняясь от слишком явных проявлений симпатии в чью-то сторону. Нейтралы, блин.

— Я пойду в душ.

— Ага, — подтвердила Надя, завороженно наблюдая за капитуляцией окруженных сирийцев. Энергичной пружинистой походкой еще один тип с большим носом и двумя орденами Славы шел навстречу понурым арабам, бросающим оружие. Мимо, поднимая пыль, катилась колонна бронетехники в диком сочетании. Немецкие полугусеничные бронетранспортеры, американские грузовики, набитые вооруженными людьми, и неизменные «тридцатьчетверки», соседствующие с «Пантерами».

Стало быть, не ошибся — генерал Крейзер, намыливаясь под тугими струями душа (и это починил — всего-навсего пришлось воронку от грязи и ржавчины почистить), думал Сашка, будущий широко известный командующий бронетанковыми войсками Израиля. Или тогда он полковник был? Не суть. Ничего удивительного, что погоны в тупик поставили. Знаки различия потенциальных противников он и со сна расскажет. Хоть американские, хоть пакистанские с иранскими, а израильскими их не утруждали. В числе врагов евреи не числились. Мир-дружба-жвачка. Самый надежный канал для торговли с Западом. Мы им оружие, нефть, дерево и еще по мелочи, а нам валюту и технологии.

Вот вроде бы ерундовое дело — горячая вода, а пришло к нам от евреев. Сами почему-то не способны придумать. И требуется не столь уж сложное производство. Солнечное зеркало, бачок на крышу и несколько проводов. Ну да, зимой без толку, а под снегом вообще бессмысленно, но девять месяцев в году при наличии обычного солнца не требует затрат по отоплению. Вода горячая, а в пасмурное время элементарно электричеством греется бачок. Казалось бы, чего проще. Нет, затраты показались большими. Да вся Средняя Азия сегодня пользуется, и в каждом новом доме предусмотрено. Не только на Крайнем Севере живут люди. И потребовалось двадцать лет на внедрение. Хотя, если задуматься, оно ведь очередная строчка в категории снабжения. Дать всем сразу — глупо. По заслугам и комфорт.