В ожидании новых кандидатов для ягд-команды Курту и всем остальным было приказано набираться сил и отдыхать. Весь оставшийся на Тевтонии личный состав вооруженных сил Ордена лихорадочно проверялся на предмет пригодности к специфике действий в составе спецгруппы. И, откровенно говоря, Вальдхайма эта бездеятельность злила.

Поскольку формально он являлся старшим по званию на базе, то, не выдержав ничегонеделания, начал занятия по тактике и вооружению с имеющимся у него человеческим материалом – желторотыми четырнадцатилетними юнцами и, к огромному собственному удивлению – с девочками. Его зацепило то, что в Истинной империи женщины могли и умели очень даже неплохо воевать. Особенно когда на память приходила схватка с Маэй в резиденции колдуна на Фобосе.

Послушницы все, как одна, изъявили желание пройти ускоренный курс военной подготовки. По законам же Тевтонии Брат не имел права отказать гражданину, если тот изъявляет подобное желание. Пришлось опять докладывать наверх. Но там от его сомнений просто отмахнулись. У Генерального штаба сейчас болела голова по другому поводу – враг успешно развивал наступление в глубь территории. Лето и установившаяся солнечная погода немало способствовали этому. Господство авиации противника и его орбитальных сил также оказалось неоспоримым.

Захватив Гроссбург, остроухие бросили все свои силы на следующий ландгород. Штурмшютц пал спустя сутки сопротивления. Сам по себе он был небольшим, намного меньше остальных на планете. К тому же некоторая часть его населения хоть и смогла бежать в горы, основная масса жителей оказалась застигнутой врасплох. Тем более что враг полностью перерезал все пути отступления при помощи своих жутких штурмовиков. Серповидные черные силуэты их вызывали настоящий ужас у людей, поскольку могли практически безнаказанно вершить свое кровавое дело. Устаревшая зенитная оборона Ордена не могла противопоставить авиации пришельцев ничего достойного…

И весть о том, что устроили одетые в черное захватчики в павшем городе, всколыхнуло всю планету. Нет, конечно, от врагов никто и не ожидал ничего хорошего, но все-таки воевать с ними хотело не так много народа. Шрехты держали подчеркнутый нейтралитет, поскольку в Ордене им не давали много воли, и потому в их поселениях время от времени вспыхивали мятежи. Не так часто, но и не редко. Как правило, Братья жестоко карали восставших, и те успокаивались на какое-то время.

Впрочем, Орден никогда не чесал всех под одну гребенку. Наказав зачинщиков бунта, остальных не трогали. А остроухие не щадили никого и ничего, не делая скидки ни на возраст, ни на пол. К тому же тевтоны никогда не поднимали руку на женщин – для них это было просто немыслимо! Здесь же попавший в руки захватчиков слабый пол ждала жуткая смерть. Враги насиловали всех подряд, от малолетних девочек до глубоких старух! Мужчин же уничтожали сразу и подчистую, оставляя, впрочем, иногда грудных младенцев. А сколько проживет беспомощное существо без родителей, не умеющее ни говорить, ни передвигаться, ни есть другую пищу, кроме материнского молока?..

Захватив Штурмшютц и превратив его в сплошное кладбище, Черная гвардия двинулась дальше. Следующим пасть должен был Новый Вюртемберг…

Курта вызвали к передатчику глубокой ночью. Дежурный кадет, поскольку возле рации был установлен постоянный пост, был встревожен – из Генштаба срочно потребовали господина фон Вальдхайма. И – немедленно! Мгновенно одевшись, Курт спустился в подвал:

– Генерал-фельдмаршал на связи.

Голос ответившего ему человека Вальдхайм узнал мгновенно – это был Брат Петр – и обрадовался, что тот жив. Но Инквизитора обуревали совсем другие чувства, нежели радость от встречи со своим протеже. И новости он сообщил Курту печальные. Как и ужасный приказ.

Брату фон Вальдхайму надлежало вместе с имеющимися у него людьми, а именно – четырьмя сотнями сопливых мальчишек и девчонок, задержать полчища врага не менее чем на семьдесят два часа! До того момента, пока не подойдут подкрепления. Любыми способами! Любыми методами! И любой ценой… Ему давались чрезвычайные, неслыханные доселе в истории Ордена, полномочия. Одновременно на раухер были сброшены последние разведданные, которые Курт прочитал уже после получения распоряжения. И, не выдержав, грязно выругался.

Фактически их всех посылали на убой. Танки. Самолеты. Артиллерия… А у него – четыреста неоперившихся юнцов и юниц, которые учатся владеть оружием по-настоящему немногим больше трех недель. Что толку от того, что на базе полные арсеналы, которыми можно вооружить в десять раз больше людей, чем теперь?

Да, в городе наберется с полсотни тысяч тех, кто способен держать в руках оружие. Найдется и другое вооружение. У него есть карта с расположением всех цейхгаузов округи. Но сколотить из толпы новобранцев силу, способную противостоять регулярной армии, за шесть дней – невозможно. Причем, по отзывам тех, кто уже успел сразиться с ней, великолепно обученной, а по словам Маэй – вообще специально экипированной и созданной для борьбы с белыми демонами. Что же тогда делать? Опустить руки и покорно отдаться на убой? Или все же попытаться выполнить приказ?

Вальдхайм думал недолго – до утра, и решил сделать все, чтобы остановить противника…

Они стояли, выстроившись в плотное каре, и смотрели на него. Четыреста мальчишек и девчонок. Рядом застыла Юури, одетая в форму Ордена без нашивок, и Витольд. Единственный взрослый, кроме Курта.

– Господа…

Вальдхайм почувствовал, что говорит не то, что требуется сейчас. Сглотнул, лихорадочно подыскивая нужное слово, и вдруг вспомнил – да!

– Друзья! Товарищи… Да, сейчас вы – мои товарищи по оружию. Магистр и Капитул приказывают нам, даже не приказывают – просят нас задержать врага…

Воцарилась гробовая тишина. Стало настолько тихо, что даже свист ветра в вершинах окружающих долину скал стал пронзительным.

– Мы идем в бой. На настоящую, кровавую и грязную войну. Враг не знает пощады, уничтожает все живое на своем пути. Не делая скидки – мужчина перед ним или женщина. Ребенок или старик. Шрехт или полноправный гражданин. Все это время, пока вы находились здесь, я учил вас. Всему, что умею и знаю сам. Мне искренне жаль, что нам не было отведено большего срока, ибо каждый данный вам урок означает чью-то сохраненную жизнь. Но сейчас нет возможности отсиживаться в тылу – противник стер с лица земли Гроссбург, полностью вырезал все живое в Штурмшютце и сейчас приближается к Новому Вюртембергу. Кроме нас, никаких военных частей в окрестностях города нет. И Орден срочно перебрасывает подкрепления из Виллемсгафена и Тюрингии. Но для их прибытия нужно время. Трое суток. Нам необходимо любым способом остановить врага на эти драгоценные часы!

Курт набрал в грудь побольше воздуха и почувствовал, как фэлла, уже привычно стоящая рядом с ним, напряглась, чтобы сделать шаг вместе со всеми. Едва успел выбросить руку и удержать ее на месте. Ей не следует воевать против своих…

– Добровольцы – шаг вперед!

Земля глухо охнула. Все, как один, сделали это шаг. Никто не остался на месте. Мальчишки. Девчонки… Курт почувствовал, как защемило в груди. Впрочем, он и не сомневался ни в ком, кроме, может быть, Маэй… Но она останется здесь. На базе. Под защитой охранных големов.