– Что? Что вы сказали?

– Людмилу Аюповну едва не убила красная «Киа – Рио». Именно этой машиной владеет ваша дочь, не так ли?

– Оленька тут ни при чем!

– Ваша дочь заявила, что машину у нее угнали.

– Вот видите! Моя дочь совершенно ни при чем!

– Да бросьте вы! – поморщилась Кира. – Вы хорошо и близко знакомы с Людмилой Аюповной. Женщину пытаются убить, причем делают это непосредственно возле вашего дома и на вашей же машине. Вам это ничего не напоминает?

– Меня хотят подставить! – подскочил на стуле Ураганов. – И я даже знаю, кто!

– Ваш зять, наверное?

– Вот вы это сами и сказали! – обрадовался Ураганов. – Отвратительный тип, верно? Мечтает заполучить себе все, что я нажил за свою жизнь.

– Согласна. Муж вашей дочери очень ленив. Но способен ли он на убийство?

– Люда погибла?

Теперь Ураганов посерел еще сильнее. Подруги даже испугались, что его сейчас хватит удар. И поэтому Леся как можно быстрей произнесла:

– Нет, нет, что вы! Людмила Аюповна пока жива. Сегодня утром мы разговаривали с ее родными, они сказали, что сегодняшний день все решит. Либо женщина придет в себя, либо начнется ее постепенное угасание.

– О боже! – заломил руки Ураганов. – Бедная Люда! Она в больнице! Задавлена моей же машиной! Господи, что происходит? Стоило мне уехать на несколько дней, как тут стали происходить ужасные вещи!

– Мне так ее жаль!

– Жалость тут ни при чем! – отрезал Ураганов. – Повторите мне, Люда жива?

– Да. Пока да.

– Хорошо. Я должен поехать к ней. Но пока… Что касается этого наезда на нее… Мне кажется, я знаю, откуда дует ветер.

– В каком смысле?

– Где-то примерно с месяц назад я пригрозил Оленьке, что если ее муж не найдет себе нормальный заработок, то я лишу их обоих своей помощи. И чтобы окончательно расставить все точки, сказал Сергею, что у меня есть невеста, я планирую в скором времени вступить в новый брак. И тогда о моей помощи они могут забыть окончательно!

– Зачем вы это сделали?

– Дурак был! Но они меня вынудили! Вы себе не представляете, какой отвратительный тип достался Оленьке в мужья. Бездельник! Глупец! И к тому же еще жадный и зануда! Худших качеств для мужчины просто невозможно придумать, но Оленька почему-то обожает этого негодяя. Слышать в его адрес ничего плохого не желает. Поверите ли, от себя кусок отрывает, лишь бы его побаловать!

– Действительно, безобразие. Значит, вы считаете, что Людмилу Аюповну пытался задавить ваш зять?

– Да – да! Он! Больше просто некому! Надо проверить его алиби. У него есть алиби?

– Есть.

– Уверен, оно не выдержит даже самой элементарной проверки!

Ураганов держался очень уверенно. Он считал, что уже изобличил преступника. Но все же Кира сочла необходимым задать писателю еще один вопрос:

– А что насчет вашего алиби?

– Моего? – удивился Ураганов. – Моего алиби? Но я был в Москве!

– Москва – это не Дальний Восток. От Москвы до Питера можно добраться за четыре часа. Вы вполне могли управиться.

– О нет, – покачал головой писатель. – У меня был очень насыщенный график. Я ни на минуту не оставался один. И потом… У меня просто не было повода, чтобы убивать Люду! Мы были с ней хорошими знакомыми и… и даже больше того!

– Хорошими знакомыми… И больше того… Ну а как вы познакомились с ней?

– Она пришла на мою встречу с читателями в «Буквоеде». Встала в очередь за моим автографом. Туда на эту встречу пришло много народу, много моих читателей. И после моего выступления многие подходили, благодарили, а Люда даже подарила мне цветы. Мы с ней разговорились. И она призналась, что ее сестра когда-то была знакома со мной.

– Ее сестра? Юлия Аюповна?

– Имени я не запомнил, – признался Ураганов. – Да и саму женщину не помнил. Но Люда сказала, что ее сестра меня хорошо помнит. Что встреча со мной стала для нее значимым событием. И муж ее сестры служил в той части, куда я приезжал за творческим вдохновением.

– А вы приезжали?

– Приезжал. И потом по материалам этой поездки создал свою повесть «Нейтральные воды».

– Это была повесть о моряках?

– Моряках – подводниках, – поправил Ураганов. – Люда очень благодарила меня, говорила, что в своих книгах я замечательно описываю жизнь и быт советских людей. И что она мечтает прочесть и эту мою повесть.

– «Нейтральные воды»?

– Да, да. Она потом даже брала у меня эту книжку, чтобы почитать самой и дать ее сестре. И расспрашивала меня о прототипах героев этой повести.

– «Нейтральные воды», говорите? – снова повторила Кира, в голове у которой постепенно начали складываться кусочки мозаики.

Пока целой картины не получалось, но что-то такое уже проглядывало.

– Дело в этой книге происходит в маленьком поселке, как тогда он назывался в закрытом административном образовании. Тогда он носил название Гаджиево. Потом его переименовали в Каменистый. А затем в конце 90-х поселок снова стал Гаджиево.

– И что же там случилось?

– Случилось? – удивился писатель. – А с чего вы взяли, что там что-то случилось? Нет, когда я приехал, в части все было спокойно. Случись у них ЧП, они бы не позволили простому писателю наблюдать это. Вы же знаете военных! Все, что у них происходит непредвиденное, остается внутри части.

– Но если ничего чрезвычайного не случилось, то о чем же вы писали?

– А разве обязательно нужно писать о каких-то чрезвычайных событиях, чтобы заинтересовать читателя? Нет, я всегда считал и считаю, что самые обычные будни на каком-нибудь заводе достаточно интересны сами по себе. Все время что-то происходит, нет, не чрезвычайное, а вполне обыденное, но тем не менее читателю весьма интересное.

– Наверное, это вы такой мастер, что в обыденном видите занимательное.

– Польщен, – пробормотал Ураганов, в самом деле покраснев от удовольствия.

– Скажите, а как можно прочитать это ваше произведение?

– «Нейтральные воды»? Увы. У меня его в настоящий момент нет.

– Как же так?

– Я отдал его Люде, а она отнесла своей сестре. Так что в настоящий момент книжка находится у нее.

– У сестры Людмилы Аюповны?

– Да. У нее. Либо у нее, либо у Люды. О господи! Какой ужас! Люда в больнице, мне нужно к ней бежать.

– Уделите нам еще несколько минут.

– Но я должен…

– Вы даже не знаете, в какой больнице лежит Людмила Аюповна, – мягко возразила писателю Леся. – Мы вам это скажем, но ответьте еще на несколько наших вопросов.