- Да, Деметра. Все будет хорошо.

- Не рискуй собой понапрасну, - попросила она меня почти умоляющим голосом. – Ты мне нужен живым.

Я закусил губу. Без риска никак.

- Не оставляй Эмму одну. Она только что обрела тебя. И не переживет еще одной потери.

А вот это был удар ниже пояса. Я нахмурился и отвернулся от Деми. Она лежала, прижавшись ко мне. Маленький, теплый комочек. Почему я не мог удовлетвориться тем, что имею? Преданных друзей, любимую, двух дочерей, собственный звездолет, возможность начать новую жизнь. Я жаждал смерти Тича и задыхался, как в неволе. Казалось, только его смерть выпустит меня из клетки, и я смогу вдохнуть полной грудью и оставить свое прошлое в прошлом.

Мы долго еще лежали в тишине, пока дыхание Деметры не выровнялось. Я осторожно убрал ее голову со своего плеча и встал с кровати. В темноте я не мог разглядеть ее лица и с трудом удержал себя от соблазна добавить немного света. Я и так был не уверен в том, что делаю, и боялся, что лицо спящей Деми может и вовсе заставить меня передумать.

Тихонько выскользнув из комнаты, я зашел в дверь напротив, где, как я знал, спала Эмма. Не хотелось оставлять ее злой на меня, но, в конце концов, не на смерть же я шел? Я собирался вернуться живым и невредимым, с трофейной головой Тича, образно выражаясь. Моя дочь спала, заложив руки за голову. Так всегда делал я, когда засыпал с головой, переполненной мыслями. Наверняка Эмма всю голову сломала перед сном – как проникнуть на корабль. На любой другой она смогла бы пробраться, но «Приговор» и я были единым целым, и моя дочь понимала, что у нее нет шансов, и это злило ее больше всего. Нормальные отцы, выпуская детей в новую жизнь, строят им дома, богатые – покупают континенты или целые планеты. А что мог дать я своей дочери? Бесконечные скитания в космосе без надежды найти новый дом? Я поцеловал Эмму в лоб и нежно убрал с ее лица прядь волос.

- Фенрир, отвянь… - сквозь сон пробормотала Эмма.

Я усмехнулся и вышел из комнаты.

Эферон относился к планетам В-типа. Его флора и фауна значительно отличалась от земной, но климат был удивительно мягким. Меня очень удивило то, что планета не была заселена. Обычно власти стараются как можно быстрее прибрать к рукам все пригодные для жизни планеты. Конечно, наша галактика огромна, и такие планеты открываются чуть ли не каждый день, а Эферон находился вдали от каких бы то ни было путей и дорог, но все равно это было подозрительно. Мэри мои подозрения позабавили. Ей пришлось признаться, что она поколдовала над Атласом Туманности Альбион, отметив там Эферон, как планету Е-типа.

Ночь на Эфероне длилась 52 часа. Это не имело никакого значения для нас, нападение мы готовили по галактическому времени, а не по планетному, и начаться оно должно было через двадцать четыре часа. Просто сбегать под покровом темноты куда удобнее. Под моими ногами скользнула неслышная белоснежная тень. Я остановился.

- Нет, Фенрир. Ты остаешься.

Кугуар вопросительно поднял левое ухо, будто спрашивая, не ослышался ли он?

- Присмотри за Эммой и Софи, - я почесал зверя за ухом. – Скоро вернусь.

Я быстро пошел к кораблю, пока еще кто-то не обнаружил мою пропажу. У самого трапа я оглянулся. Кугуара нигде не было видно. Оно и к лучшему. Не люблю прощаний. Вздохнул и поднял глаза на «Приговор».

- Одни мы с тобой остались. Так было, когда мы начинали.

Звездолет не ответил. Не было смысла отвечать самому себе.

Я поднялся на борт и тут же активировал невидимый купол, скрадывающий все звуки. «Приговор» тут же исчез со всех радаров.

- Взлетаем, - приказал я, направляясь в навигационную рубку.

Палуба едва ощутимо завибрировала, и долина в мгновение ока превратилась в крохотную точку, а звезды приблизились и замерли, холодные и неподвижные.

«Приговор» интуитивно взял курс на ту самую планету Е-типа, с которой меня когда-то вытащил Билл Кидд со своими ребятами. Мой плащ черно-алой волной лежал на подлокотнике капитанского кресла. Я усмехнулся, увидев его. Плащ давно стал атрибутом власти на «Приговоре», как и пиратская повязка на моем глазу. Я пристегнул его к плечам и сел в кресло, пытаясь отыскать глазами ту самую звезду, вокруг которой вращалась Титания.

Звездолет спроецировал экран и послал запрос на сеанс видеосвязи. Ответ пришел незамедлительно. Я увидел изображение слегка удивленного Тича в костюме с иголочки. Волосы его по-прежнему были зализаны назад, а губы сжаты в узкую полоску.

- Я удивлен, Киллиан. Что тебе еще от меня нужно? – холодно спросил он.

- Я хочу увидеться с тобой. Поговорить. Нужно решить этот вопрос раз и навсегда.

- Какой вопрос? – приподнял брови Тич. – Ты забрал свою дочь, что еще?

- Ты убил Катрин. И ты должен мне за нее свою жизнь.

Тич расхохотался.

- Киллиан, тебе меня никогда не достать. Титания защищена лучше, чем президентская система Гаморр.

- Я и не собираюсь лететь на Титанию. Я буду ждать тебя на той самой планете, куда ты когда-то выкинул меня и Катрин.

- Ну как же, - усмехнулся Тич. – Помню, помню. – Жуткое местечко. Но с чего ты решил, что я отправлюсь за тобой? Гораздо проще послать своих людей.

- О, - я нежно провел рукой по подлокотнику кресла. – Видишь этот корабль? Это то, чего ты так хотел. То, ради чего убил мою жену и похитил дочь.

- Тот самый корабль? – изменившимся голосом произнес Тич. – Не может быть! Ты же уничтожил все данные!

- Ты забываешь одну вещь, - мои губы растянулись в улыбке, и я постучал себя пальцем по левому виску. – Я чертов гений. И эти данные всегда были в самом надежном хранилище – моей голове.

- Ну что ж. Мои люди уничтожат тебя, а корабль заберут.

- Не выйдет. Никто не сможет управлять им. Управление «Приговором» завязано только на мои мозговые импульсы. Ты никогда не сможешь построить такой же звездолет, если не заполучишь меня.

- Ты не сдашься мне живым.

- Верно, - спокойно согласился я. – Либо